Кино и немцы

Начало

Демон опять запустил сам в себя уже непонятно что — он теперь выглядел как какой-то костяной водоворот, в котором всё плыло и мешалось — кости и черепа на фоне обрывков чёрных теней, — и сделал очередной бросок.

"Семьдесят два".

Матвей не глядя швырнул эту же кучу костей на то же самое место.

"Девятнадцать", — проскрипел демон.

— Э... Кость... Можно тебя так называть? У нас в отделе оперативник есть, Константин, отличный парень, влюбился вот в одну рыжую ведьму, вся жизнь теперь по метле... Дружище, а ты не мухлюешь, скажи честно? Я что-то не очень хочу в твою кучу малу. В детстве наигрался.

Демон ни слова не говоря опять вытащил из себя связку костей и швырнул её перед Матвеем.

"Девяносто восемь".

Матвей остро осознал, что всё может кончится прямо сейчас. Ребята на той стороне, конечно, подстраховывают, но... у Матвея похолодела спина. На одной из лучевых костей, лежащей перед ним, он увидел кусок кожи с сохранившимся абрисом знакомой татуировки. Это был тот самый зек-курьер, которого ребята давно потеряли в инферно и считали в побеге.

Ладно, надо хотя бы понять правила. Остался один бросок. Матвей присел около кучи костей и начал их заново перебирать. Похоже, что каждый раз это были фрагменты скелета разных людей. Тех, кто не прошёл. Но что-то должно быть ещё.

Внезапно лунный зайчик упал на височную кость под невообразимым углом. И Матвей увидел: в самой структуре костей — в их пористости, в направлении волокон костной ткани — уже изначально был запечатлён сам акт проигрыша, встроен, как фатальный генетический код. Судьба игроков не определялась здесь, на ледяном уступе скалы во втором внимании, а просто реализовывалась, воплощалась на проигрыш уже заложенная в них программа. Это была точка исполнения кода. Каждый, кто приходил на этот уступ, обязан был проиграть. Иначе, его здесь просто бы не было.

Руки Матвея задрожали. Его собственные фаланги и рёбра, он понял, завопили об обречённости каждой молекулой кальция в своём составе.

Сомнения отпали. Матвей вцепился в себя изнутри, в рёбра, в таз, в ключицы — и с невероятным криком вырвал костяк единым чудовищным усилием воли. Скелет, в котором был записан гарантированный проигрыш, рухнул перед демоном на камни с глухим, окончательным лязгом.

"Сто", — глухо произнёс Страж.

Скала, демон и безнадёжная игра растворились в тихом выдохе небытия. Впереди для Матвея лежал путь, освещённый чем-то, напоминающим звёздную пыль. Твердь под ногами, начисто лишённая костей.

Отрывок из мистического романа

Другие отрывки: Фитнес-клуб | Кладбище | Ритуал | Константин и парки | Допрос эродемона

www.group-telegram.com/us/kinodeu.com/1851

5.2K viewsedited  Jun 25 at 18:21

Начало

Демон опять запустил сам в себя уже непонятно что — он теперь выглядел как какой-то костяной водоворот, в котором всё плыло и мешалось — кости и черепа на фоне обрывков чёрных теней, — и сделал очередной бросок.

"Семьдесят два".

Матвей не глядя швырнул эту же кучу костей на то же самое место.

"Девятнадцать", — проскрипел демон.

— Э... Кость... Можно тебя так называть? У нас в отделе оперативник есть, Константин, отличный парень, влюбился вот в одну рыжую ведьму, вся жизнь теперь по метле... Дружище, а ты не мухлюешь, скажи честно? Я что-то не очень хочу в твою кучу малу. В детстве наигрался.

Демон ни слова не говоря опять вытащил из себя связку костей и швырнул её перед Матвеем.

"Девяносто восемь".

Матвей остро осознал, что всё может кончится прямо сейчас. Ребята на той стороне, конечно, подстраховывают, но... у Матвея похолодела спина. На одной из лучевых костей, лежащей перед ним, он увидел кусок кожи с сохранившимся абрисом знакомой татуировки. Это был тот самый зек-курьер, которого ребята давно потеряли в инферно и считали в побеге.

Ладно, надо хотя бы понять правила. Остался один бросок. Матвей присел около кучи костей и начал их заново перебирать. Похоже, что каждый раз это были фрагменты скелета разных людей. Тех, кто не прошёл. Но что-то должно быть ещё.

Внезапно лунный зайчик упал на височную кость под невообразимым углом. И Матвей увидел: в самой структуре костей — в их пористости, в направлении волокон костной ткани — уже изначально был запечатлён сам акт проигрыша, встроен, как фатальный генетический код. Судьба игроков не определялась здесь, на ледяном уступе скалы во втором внимании, а просто реализовывалась, воплощалась на проигрыш уже заложенная в них программа. Это была точка исполнения кода. Каждый, кто приходил на этот уступ, обязан был проиграть. Иначе, его здесь просто бы не было.

Руки Матвея задрожали. Его собственные фаланги и рёбра, он понял, завопили об обречённости каждой молекулой кальция в своём составе.

Сомнения отпали. Матвей вцепился в себя изнутри, в рёбра, в таз, в ключицы — и с невероятным криком вырвал костяк единым чудовищным усилием воли. Скелет, в котором был записан гарантированный проигрыш, рухнул перед демоном на камни с глухим, окончательным лязгом.

"Сто", — глухо произнёс Страж.

Скала, демон и безнадёжная игра растворились в тихом выдохе небытия. Впереди для Матвея лежал путь, освещённый чем-то, напоминающим звёздную пыль. Твердь под ногами, начисто лишённая костей.

Отрывок из мистического романа

Другие отрывки: Фитнес-клуб | Кладбище | Ритуал | Константин и парки | Допрос эродемона

BY Кино и немцы