Об особенностях приднестровского конфликта написаны без всякого преувеличения тома литературы. Но, как правило, эти исследования посвящены этнополитическим и геополитическим форматам. Между тем, стоило бы обратить внимание на электоральное измерение этого кейса.
Приднестровье (ПМР) - де-факто образование, которое в отличие от других аналогичных единиц (Абхазия, Южная Осетия) дольше всего стремилось удержаться в общем правовом поле с «материнским государством» - Республикой Молдова. Но даже разорвав формальные связи с Кишиневом, Тирасполь не уходит полностью.
28 сентября в Молдове пройдут парламентские выборы. Это- главная кампания четырехлетнего избирательного цикла. Именно парламент формирует правительство, чьи полномочия не уступают президентские. И «вертикаль власти» в Молдове работает ровно до той поры, пока во всех ее ветвях единомышленники. Майя Санду и ее партия «Действие и солидарность» сегодня оказывается в непростой ситуации. Велик риск не получить чаемого большинства, не сформировать «свое правительство» и не обеспечить на будущие четыре года надежную «вертикаль».
При чем тут Приднестровье и конфликт? При том, что на Левом берегу Днестра проживает порядка 300 тыс. человек с молдавскими паспортами. И приднестровцы-граждане Молдовы регулярно голосуют на выборах. Важнейшее отличие ПМР от тех же Абхазии и Южной Осетии! Но если в 2021 году на предыдущих парламентских выборах в Приднестровье был открыт 41 участок для голосования, а на прошлогодних выборах президента их число сократилось до 30, то в сентябре 2025 года предполагается сформировать всего 12 участков. Такое решение 25 августа принял молдавский ЦИК. Похоже, что решение окончательное!
Здесь стоит обратить внимание на два момента. Во-первых, приднестровские парламентарии еще 18 августа отправили обращение к своим молдавским коллегам и в ЦИК республики с ходатайством о сохранении избирательных участков на левом берегу Днестра в прежнем объеме. Выходит, что Кишинев проигнорировал эту озабоченность и мнение своих же, пускай и «полупризнанных» граждан. Во-вторых, стоит обратить внимание и на избирательность молдавского Центризбиркома, который принял решение открыть на территории ФРГ 36 участков (хотя там проживает всего 25 тыс. молдаван), а в Италии (где численность молдавской общины оценивается примерно в 250-300 тыс. чел цифры сопоставимые с ПМР) - 73 участка! И все это не фоне еще одного решения- открыть в РФ всего 2 участка (в 2021 году из было 17).
Налицо, таким образом, переформатирование электоральной географии под «партию власти». Тренд, обозначившийся еще в 2024 году, но сейчас, похоже, достигающий своего пика. Ставки высоки, а выборы по факту превращаются в геополитическое ристалище!
Сергей Маркедонов
Приднестровье (ПМР) - де-факто образование, которое в отличие от других аналогичных единиц (Абхазия, Южная Осетия) дольше всего стремилось удержаться в общем правовом поле с «материнским государством» - Республикой Молдова. Но даже разорвав формальные связи с Кишиневом, Тирасполь не уходит полностью.
28 сентября в Молдове пройдут парламентские выборы. Это- главная кампания четырехлетнего избирательного цикла. Именно парламент формирует правительство, чьи полномочия не уступают президентские. И «вертикаль власти» в Молдове работает ровно до той поры, пока во всех ее ветвях единомышленники. Майя Санду и ее партия «Действие и солидарность» сегодня оказывается в непростой ситуации. Велик риск не получить чаемого большинства, не сформировать «свое правительство» и не обеспечить на будущие четыре года надежную «вертикаль».
При чем тут Приднестровье и конфликт? При том, что на Левом берегу Днестра проживает порядка 300 тыс. человек с молдавскими паспортами. И приднестровцы-граждане Молдовы регулярно голосуют на выборах. Важнейшее отличие ПМР от тех же Абхазии и Южной Осетии! Но если в 2021 году на предыдущих парламентских выборах в Приднестровье был открыт 41 участок для голосования, а на прошлогодних выборах президента их число сократилось до 30, то в сентябре 2025 года предполагается сформировать всего 12 участков. Такое решение 25 августа принял молдавский ЦИК. Похоже, что решение окончательное!
Здесь стоит обратить внимание на два момента. Во-первых, приднестровские парламентарии еще 18 августа отправили обращение к своим молдавским коллегам и в ЦИК республики с ходатайством о сохранении избирательных участков на левом берегу Днестра в прежнем объеме. Выходит, что Кишинев проигнорировал эту озабоченность и мнение своих же, пускай и «полупризнанных» граждан. Во-вторых, стоит обратить внимание и на избирательность молдавского Центризбиркома, который принял решение открыть на территории ФРГ 36 участков (хотя там проживает всего 25 тыс. молдаван), а в Италии (где численность молдавской общины оценивается примерно в 250-300 тыс. чел цифры сопоставимые с ПМР) - 73 участка! И все это не фоне еще одного решения- открыть в РФ всего 2 участка (в 2021 году из было 17).
Налицо, таким образом, переформатирование электоральной географии под «партию власти». Тренд, обозначившийся еще в 2024 году, но сейчас, похоже, достигающий своего пика. Ставки высоки, а выборы по факту превращаются в геополитическое ристалище!
Сергей Маркедонов
Трагедия российской альпинистки Натальей Наговицыной показала одну большую проблему – отношение общества к альпинизму сильно изменилось по сравнению с советским временем.
Интернет заполнен массой нападок, демонстрирующих как острый дефицит эмпатии, так и пренебрежение к героическому «достижительству», свойственному времени модерна. Когда люди покоряли вершины, рвались к Северному и Южному полюсам, пересекали Атлантику на маленьких самолетах и пускались в кругосветные путешествия на яхтах. Теперь же альпинист в восприятии многих пользователей Сети – это смесь самовлюбленного эгоиста и растратчика средств, предназначенных для его спасения.
В советской традиции альпинизм не просто романтизировался – он был связан в общественном мнении и с героизмом, и с риском, и с возможностью трагедии. Николай Тихонов писал в стихотворении, посвященном Марку Аронсону (знаменитое «Он — альпинист и умирал в постели…»): «И если б так судьба не посмеялась, / Мы б положили мертвого его / Лицом к горе, чтоб тень горы касалась / Движеньем легким друга моего, / И падала на сердце неживое, / И замыкала синие уста, / Чтоб над его усталой головою / Вечерним сном сияла высота».
Песни Владимира Высоцкого для фильма «Вертикаль» стали многократно цитируемой классикой. Куда менее известны его стихи о Михаиле Хергиани, разбившемся в Италии в 1969-м: «Если в вечный снег навеки ты / Ляжешь — над тобою, как над близким, / Наклонятся горные хребты /Самым прочным в мире обелиском».
«И нет там ничего - / Ни золота, ни руд, / Там только-то всего, / Что гребень слишком крут. / И слышен сердца стук, / И страшен снегопад, / И очень дорог друг, / И слишком близок ад», - это уже Юрий Визбор.
Альпинизм в СССР изначально существовал на стыке государственного и общественного. Государство поощряло покорение вершин – как и авиацию, и дирижаблестроение (пока оно не оказалось тупиковым), и полярные исследования. Государству нужны были спортсмены, способные выдерживать сверхнагрузки и, если надо, воевать в горах (в Великую Отечественную пригодилось). Альпинизм курировали государственные деятели, которые сами ходили в горы (Крыленко и Горбунов).
Страшной оборотной стороной такого внимания стали расстрелы обвиняемых по «делу альпинистов», когда погибали и кураторы, и спортсмены. В «оттепельном» и «постоттепельном» Союзе расстрелов уже не было – и люди могли рисковать в горах, не опасаясь, что худшее их может ждать после возвращения с вершины.
В то же время альпинизм был возможностью для самореализации, выстраивания горизонтальных связей (иерархии в горах были основаны исключительно на меритократии) и избавления - хотя бы на время – от надоевшей рутины и официоза. Неслучайно, что альпинизм стал спортом интеллигенции, уходившей в горы почувствовать себя частью свободного братства. Отсюда и альпинистская субкультура, где находилось место и «нонконформистским» песням Высоцкого и Визбора, сильно отличающимся от официальной эстрады.
А что сейчас? С одной стороны, ностальгия по СССР, но без культа героического «достижительства», без героики модерна. Тоска по мороженому, газировке, незапертым подъездам – и, одновременно, по стабильному заработку, символическим коммунальным платежам и поездке в метро за 5 копеек. А, с другой стороны, то, что в СССР называли «обывательством» - когда трагедия сопровождается разговорами о том, что человек сам виноват в том, что с ним произошло. Такое «обывательство» распространено всегда – но именно в СССР оно было лишено возможностей для публичного самовыражения как противоречившее тогдашней советской политкорректности. Сейчас табу сняты.
Вот и пишут: «Нужно у всех, кто лезет на эти вершины, брать расписку, что лезут на свой страх и риск. Желающих я думаю поубавится», «А эта дамочка наиглупейшая, сама поперлась», «Запретить бессмысленное восхождение на вершины». И так далее.
Алексей Макаркин
Интернет заполнен массой нападок, демонстрирующих как острый дефицит эмпатии, так и пренебрежение к героическому «достижительству», свойственному времени модерна. Когда люди покоряли вершины, рвались к Северному и Южному полюсам, пересекали Атлантику на маленьких самолетах и пускались в кругосветные путешествия на яхтах. Теперь же альпинист в восприятии многих пользователей Сети – это смесь самовлюбленного эгоиста и растратчика средств, предназначенных для его спасения.
В советской традиции альпинизм не просто романтизировался – он был связан в общественном мнении и с героизмом, и с риском, и с возможностью трагедии. Николай Тихонов писал в стихотворении, посвященном Марку Аронсону (знаменитое «Он — альпинист и умирал в постели…»): «И если б так судьба не посмеялась, / Мы б положили мертвого его / Лицом к горе, чтоб тень горы касалась / Движеньем легким друга моего, / И падала на сердце неживое, / И замыкала синие уста, / Чтоб над его усталой головою / Вечерним сном сияла высота».
Песни Владимира Высоцкого для фильма «Вертикаль» стали многократно цитируемой классикой. Куда менее известны его стихи о Михаиле Хергиани, разбившемся в Италии в 1969-м: «Если в вечный снег навеки ты / Ляжешь — над тобою, как над близким, / Наклонятся горные хребты /Самым прочным в мире обелиском».
«И нет там ничего - / Ни золота, ни руд, / Там только-то всего, / Что гребень слишком крут. / И слышен сердца стук, / И страшен снегопад, / И очень дорог друг, / И слишком близок ад», - это уже Юрий Визбор.
Альпинизм в СССР изначально существовал на стыке государственного и общественного. Государство поощряло покорение вершин – как и авиацию, и дирижаблестроение (пока оно не оказалось тупиковым), и полярные исследования. Государству нужны были спортсмены, способные выдерживать сверхнагрузки и, если надо, воевать в горах (в Великую Отечественную пригодилось). Альпинизм курировали государственные деятели, которые сами ходили в горы (Крыленко и Горбунов).
Страшной оборотной стороной такого внимания стали расстрелы обвиняемых по «делу альпинистов», когда погибали и кураторы, и спортсмены. В «оттепельном» и «постоттепельном» Союзе расстрелов уже не было – и люди могли рисковать в горах, не опасаясь, что худшее их может ждать после возвращения с вершины.
В то же время альпинизм был возможностью для самореализации, выстраивания горизонтальных связей (иерархии в горах были основаны исключительно на меритократии) и избавления - хотя бы на время – от надоевшей рутины и официоза. Неслучайно, что альпинизм стал спортом интеллигенции, уходившей в горы почувствовать себя частью свободного братства. Отсюда и альпинистская субкультура, где находилось место и «нонконформистским» песням Высоцкого и Визбора, сильно отличающимся от официальной эстрады.
А что сейчас? С одной стороны, ностальгия по СССР, но без культа героического «достижительства», без героики модерна. Тоска по мороженому, газировке, незапертым подъездам – и, одновременно, по стабильному заработку, символическим коммунальным платежам и поездке в метро за 5 копеек. А, с другой стороны, то, что в СССР называли «обывательством» - когда трагедия сопровождается разговорами о том, что человек сам виноват в том, что с ним произошло. Такое «обывательство» распространено всегда – но именно в СССР оно было лишено возможностей для публичного самовыражения как противоречившее тогдашней советской политкорректности. Сейчас табу сняты.
Вот и пишут: «Нужно у всех, кто лезет на эти вершины, брать расписку, что лезут на свой страх и риск. Желающих я думаю поубавится», «А эта дамочка наиглупейшая, сама поперлась», «Запретить бессмысленное восхождение на вершины». И так далее.
Алексей Макаркин
Газета The Washington Post опубликовала статью Натали Эллисон о шести составляющих коалиции поддержки Трампа. Ниже – наш – в несколько иной логике – пересказ ее анализа. «Коалиция» в данном контексте – термин не совсем точный, речь идет об электоральной базе поддержки, которая – у победителя – обязана быть максимально широкой, а потому – неоднородной.
Три из шести составляющих – традиционны для Республиканской партии. Они были до Трампа, останутся и после него. Приоритеты у них разные, но вполне совместимы в рамках консервативной политической платформы. Это:
1. «Традиционные республиканцы», сторонники открытой рыночной экономики, низких налогов и «маленького правительства». Они приняли Трампа как перспективного лидера, хотя совпадают с ним не по всем пунктам повестки. Они не изоляционисты, проблемы иммиграции и «социального консерватизма» для них не приоритетны, но совместимы с их взглядами, налоговая политика Трампа ими поддерживается. Казалось, при Трампе их роль снижается, но именно к ним принадлежит партийная элита (большинство сенаторов и губернаторов), а значит – и их избиратели. И большинство крупных доноров партии тоже ориентируются именно на них.
2. Близкая к ним когорта – сторонники маленького правительства и жесткой бюджетной политики. Она близка к первой (и тоже из «традиционных»), но ее лидеры порой не согласны с президентом именно по вопросам фискальной политики (например, они критикуют «большой прекрасный закон» за слишком большие траты). Среди лидеров – влиятельные сенаторы, возможно, не оставившие президентских амбиций – Тед Круз, Рон Де Сантис, Рэнд Пол. С ними, возможно, у Трампа отношения ухудшатся, хотя пока его потенциальные соперники осторожны.
3. Религиозные правые. В том, что это традиционная и очень массовая когорта встала в 2016 г. на сторону Трампа (отнюдь не образца высокоморального поведения) – один из главных секретов его первой победы. И ставшая возможной благодаря этой победе отмена решения Верховного Суда, давшая властям штатов возможность запрещать или резко ограничивать право на аборт (едва ли не главный «маркер» повестки этих людей), закрепила их в рядах сторонников Трампа. Слишком гибкая позиция Трампа по абортам в кампании 2024 г. им не понравилась, но и не оттолкнула. С такими избирателями заигрывает большинство республиканских политиков, самым статусным из которых является спикер Палаты Представителей Майк Джонсон.
Еще две когорты – скорее случайны и ситуативны, потому что зависят от конкретных личностей. Это:
4. «Правые технари». Название отчасти искусственное – оно про лидеров крупного IT-бизнеса. Традиционно такие люди (безусловно влиятельные, богатые и авторитетные для избирателя) чаще ориентировались на Демократическую партию (как, например, Марк Цукерберг). Но на сторону Трампа встал не только Илон Маск (уже успевший, впрочем, с ним поссориться), но, например, Дэвид Сакс, ставший «крипто-царем» в администрации Трампа или Питер Тиль из PayPal – патрон и близкий союзник вице-президента Дж.Д. Вэнса. Такие люди именно с Трампом связывают надежды на приоритетное внимание государства к их сфере бизнеса.
Три из шести составляющих – традиционны для Республиканской партии. Они были до Трампа, останутся и после него. Приоритеты у них разные, но вполне совместимы в рамках консервативной политической платформы. Это:
1. «Традиционные республиканцы», сторонники открытой рыночной экономики, низких налогов и «маленького правительства». Они приняли Трампа как перспективного лидера, хотя совпадают с ним не по всем пунктам повестки. Они не изоляционисты, проблемы иммиграции и «социального консерватизма» для них не приоритетны, но совместимы с их взглядами, налоговая политика Трампа ими поддерживается. Казалось, при Трампе их роль снижается, но именно к ним принадлежит партийная элита (большинство сенаторов и губернаторов), а значит – и их избиратели. И большинство крупных доноров партии тоже ориентируются именно на них.
2. Близкая к ним когорта – сторонники маленького правительства и жесткой бюджетной политики. Она близка к первой (и тоже из «традиционных»), но ее лидеры порой не согласны с президентом именно по вопросам фискальной политики (например, они критикуют «большой прекрасный закон» за слишком большие траты). Среди лидеров – влиятельные сенаторы, возможно, не оставившие президентских амбиций – Тед Круз, Рон Де Сантис, Рэнд Пол. С ними, возможно, у Трампа отношения ухудшатся, хотя пока его потенциальные соперники осторожны.
3. Религиозные правые. В том, что это традиционная и очень массовая когорта встала в 2016 г. на сторону Трампа (отнюдь не образца высокоморального поведения) – один из главных секретов его первой победы. И ставшая возможной благодаря этой победе отмена решения Верховного Суда, давшая властям штатов возможность запрещать или резко ограничивать право на аборт (едва ли не главный «маркер» повестки этих людей), закрепила их в рядах сторонников Трампа. Слишком гибкая позиция Трампа по абортам в кампании 2024 г. им не понравилась, но и не оттолкнула. С такими избирателями заигрывает большинство республиканских политиков, самым статусным из которых является спикер Палаты Представителей Майк Джонсон.
Еще две когорты – скорее случайны и ситуативны, потому что зависят от конкретных личностей. Это:
4. «Правые технари». Название отчасти искусственное – оно про лидеров крупного IT-бизнеса. Традиционно такие люди (безусловно влиятельные, богатые и авторитетные для избирателя) чаще ориентировались на Демократическую партию (как, например, Марк Цукерберг). Но на сторону Трампа встал не только Илон Маск (уже успевший, впрочем, с ним поссориться), но, например, Дэвид Сакс, ставший «крипто-царем» в администрации Трампа или Питер Тиль из PayPal – патрон и близкий союзник вице-президента Дж.Д. Вэнса. Такие люди именно с Трампом связывают надежды на приоритетное внимание государства к их сфере бизнеса.
5. Перебежчики из Демократической партии. Речь идет не об избирателях – партийные симпатии от выборов к выборам меняются у больших групп избирателей и по разным причинам. Но безусловным успехом Трампа стал переход на его сторону Р.Кеннеди-младшего, ставшего в его кабинете министром здравоохранения и дополнившим главный лозунг Трампа MAGA – Мake America Great Again – своим вариантом MAHA – вместо «великой» он говорит о «здоровой» (healthy) Америке. Другой перебежчик – Талси Габбард, бывшая конгрессвуман от Демократической партии, ставшая в администрации Трампа директором Национальной разведки.
И шестая по порядку, но, пожалуй, первая по важности когорта – это MAGA-популисты, приоритет которых – личная политическая доктрина Трампа с акцентом на проблемы иммиграции, изоляционизма, интересов «синих воротничков», с симпатией к популистскому стилю общения. Именно эта когорта сплачивалась на теме «украденных выборов» 2020 г., гневалась, когда против Трампа возбуждался импичмент или выдвигались обвинения в совершении преступлений. Раскручивание этих тем осуществлялась самыми разными деятелями, от (тоже уже повздорившего с Трампом) активиста и медийной персоны Стива Бэннона, конспиролога-конгрессвуман Мэрджори Тейлор-Грин, но самым заметным среди них является, безусловно, вице-президент Вэнс.
Такие коалиции в Америке всегда меняются – и количественно, и по акцентам во взглядах. Пока Трамп «в силе», нынешняя коалиция может испытывать внутренние напряжения, но, скорее всего, сохранится. Вопрос, в какой степени ее сумеет воспроизвести преемник Трампа.
Борис Макаренко
И шестая по порядку, но, пожалуй, первая по важности когорта – это MAGA-популисты, приоритет которых – личная политическая доктрина Трампа с акцентом на проблемы иммиграции, изоляционизма, интересов «синих воротничков», с симпатией к популистскому стилю общения. Именно эта когорта сплачивалась на теме «украденных выборов» 2020 г., гневалась, когда против Трампа возбуждался импичмент или выдвигались обвинения в совершении преступлений. Раскручивание этих тем осуществлялась самыми разными деятелями, от (тоже уже повздорившего с Трампом) активиста и медийной персоны Стива Бэннона, конспиролога-конгрессвуман Мэрджори Тейлор-Грин, но самым заметным среди них является, безусловно, вице-президент Вэнс.
Такие коалиции в Америке всегда меняются – и количественно, и по акцентам во взглядах. Пока Трамп «в силе», нынешняя коалиция может испытывать внутренние напряжения, но, скорее всего, сохранится. Вопрос, в какой степени ее сумеет воспроизвести преемник Трампа.
Борис Макаренко
Bunin & Co pinned «Газета The Washington Post опубликовала статью Натали Эллисон о шести составляющих коалиции поддержки Трампа. Ниже – наш – в несколько иной логике – пересказ ее анализа. «Коалиция» в данном контексте – термин не совсем точный, речь идет об электоральной базе…»
26 августа 2008 года, семнадцать лет назад Россия признала независимость двух бывших автономных образований Грузинской ССР Абхазии и Южной Осетии. В августе 2025 года страсти и эмоции вокруг тех решений улеглись. В Сухуме и Цхинвале празднование Дня признания стало уже частью местной политической традиции. Принимаются поздравления, особо подчеркивается «исторический выбор» «с Россией навсегда». В Грузии та же сама дата воспринимается с обратным знаком. Это –травма, которую несут в себе и поборники евро-атлантической интеграции, и сторонники «перезагрузки» отношений с северным соседом, и проводники идей реалистского скептицизма (держаться бы от всех «великих держав» на почтительном расстоянии).
Если же говорить о России, США и Евросоюзе то отголоски «пятидневной войны», конечно же звучат в информационном поле всех этих акторов, но острота проблемы не та, что была семнадцать лет назад. Центр конфронтации между Москвой и связкой Вашингтон=Брюссель переместилась с Южного Кавказа на Украину, и «горячий август-08-08-08» видится, скорее, как приквел последующих трагических событий. Естественно, с разными выводами, подчас диаметрально противоположными. Сегодня и в Штатах, и в странах ЕС нет желающих говорить о Грузии, как о «маяке демократии». В Москве же выражают острожные надежды на нормализацию, не обещая при этом радикального пересмотра позиций РФ по статусу Абхазии и Южной Осетии.
Почему же каждый год эксперты обращаются к этому сюжету, утратившему в значительной степени свою актуальность? Во- первых, потому, что семнадцать лет назад радикально изменился политический дизайн постсоветского пространства. Беловежских порядок, основанный на признании всех новых постсоветский государств в границах союзных республик, перестал действовать. Во- вторых, тогдашние события вышли далеко за рамки кавказской географии. Проницательный Рональд Асмус (1957-2011) написал книгу «Маленькая война, которая потрясла мир». И многим стало ясно: распад СССР не завершен, границы на его просторах могут меняться, единых правил игры нет, а потому зарницы этого костра будут озарять лица политиков не только из «ближнего зарубежья». Не то, чтобы Кавказ предопределил Украину (слишком простая схема, в действительности каждый кризис имел свои предпосылки). Но возросшее значение проблем, которые многим в начале 1990-х казались локальными, стало очевидным.
До 2008 года многие авторы определяли российскую внешнюю политику, как «доктрину Евгения Примакова». Россия позиционировал себя, как консервативная охранительница международных устоев от американских попыток радикальной перекройка ялтинско-потсдамского мира. Но семнадцать лет назад Москва показала всем: она не просто не согласна с миром после Ялты, в котором моду задают американцы, а готова сопротивляться ему.
Сергей Маркедонов
Если же говорить о России, США и Евросоюзе то отголоски «пятидневной войны», конечно же звучат в информационном поле всех этих акторов, но острота проблемы не та, что была семнадцать лет назад. Центр конфронтации между Москвой и связкой Вашингтон=Брюссель переместилась с Южного Кавказа на Украину, и «горячий август-08-08-08» видится, скорее, как приквел последующих трагических событий. Естественно, с разными выводами, подчас диаметрально противоположными. Сегодня и в Штатах, и в странах ЕС нет желающих говорить о Грузии, как о «маяке демократии». В Москве же выражают острожные надежды на нормализацию, не обещая при этом радикального пересмотра позиций РФ по статусу Абхазии и Южной Осетии.
Почему же каждый год эксперты обращаются к этому сюжету, утратившему в значительной степени свою актуальность? Во- первых, потому, что семнадцать лет назад радикально изменился политический дизайн постсоветского пространства. Беловежских порядок, основанный на признании всех новых постсоветский государств в границах союзных республик, перестал действовать. Во- вторых, тогдашние события вышли далеко за рамки кавказской географии. Проницательный Рональд Асмус (1957-2011) написал книгу «Маленькая война, которая потрясла мир». И многим стало ясно: распад СССР не завершен, границы на его просторах могут меняться, единых правил игры нет, а потому зарницы этого костра будут озарять лица политиков не только из «ближнего зарубежья». Не то, чтобы Кавказ предопределил Украину (слишком простая схема, в действительности каждый кризис имел свои предпосылки). Но возросшее значение проблем, которые многим в начале 1990-х казались локальными, стало очевидным.
До 2008 года многие авторы определяли российскую внешнюю политику, как «доктрину Евгения Примакова». Россия позиционировал себя, как консервативная охранительница международных устоев от американских попыток радикальной перекройка ялтинско-потсдамского мира. Но семнадцать лет назад Москва показала всем: она не просто не согласна с миром после Ялты, в котором моду задают американцы, а готова сопротивляться ему.
Сергей Маркедонов
В США очередной скандал - Дональд Трамп уволил Лизу Кук с должности члена совета управляющих Федеральной резервной системы (ФРС) США.
Лиза Кук – первая афроамериканка в совете директоров ФРС. Ее делегировал туда Джо Байден в 2022 году. Ранее она была профессором в Мичиганском университете, ее докторская диссертация посвящена банковской системе дореволюционной и постсоветской России. Но в последнее время Кук в основном занималась экономической истории афроамериканцев, в том числе их дискриминации. Когда дело дошло до голосования в Сенате, то ни один республиканец не проголосовал за ее кандидатуру, посчитав, что она недостаточно квалифицирована и к тому же левая экстремистка.
В состав совета ФРС входит 7 человек. Система назначений довольно сложная – на каждое место назначают на 14 лет. Но если член совета досрочно уходит в отставку, то его преемника назначают до окончания срока полномочий предшественника (но с правом переназначения после истечения срока). Лиза Кук была переназначена в 2024 году, поэтому срок ее полномочий истекал в 2038-м. Она могла чувствовать себя уверенно, потому что за 111 лет президент не уволил ни одного члена совета ФРС. Хотя он имеет на это право, причем с размытой формулировкой «по уважительным причинам». Что это такое, никто не интересовался. Но по умолчанию считалось, что речь может идти о судебном приговоре за совершение преступления или неспособности исполнять обязанности.
Но сейчас умолчание закончилось. После своего прихода к власти Трамп назначил директором агентства по жилищному финансированию Билла Пулте, который начал кампанию по борьбе с мошенничеством. И так получилось, что уже вскоре в мошенничестве с ипотечными кредитами были обвинены сенатор-демократ Адам Шифф и генеральный прокурор Нью-Йорка Летиция Джеймс, активные противники Трампа. А 15 августа Пулте обвинил в мошенничестве Кук. Трамп потребовал от нее уйти в отставку, а когда она отказалась, уволил.
Кук отказывается подчиниться указу Трампа, считая, что он незаконен. Но она оказалась в непростом положении, так как взяла ипотеку в Мичигане, заявив, что минимум год будет жить там. Но спустя две недели она взяла еще одну ипотеку в Джорджии с таким же утверждением. Кредиты для покупки недвижимости для личного проживания предоставляются на более выгодных условиях, чем предназначенные для инвестиционной недвижимости. С имиджевой точки зрения позиции Кук весьма уязвимы.
Впрочем, Кук может подать иск в суд, который способен на время разбирательства приостановить увольнение. Но Трамп может парировать, обратившись в Верховный суд, чтобы отменить приостановку. В Верховном суде перевес у консерваторов, поэтому благоприятный результат для Трампа совсем не исключен.
Трамп хочет как можно быстрее уволить Кук, чтобы получить перевес в совете управляющих ФРС, чтобы добиться скорейшего снижения базовой процентной ставки. Пока на его стороне двое членов из семи. Но в начале августа неожиданно подала в отставку еще одна назначенка Байдена, Адриана Куглер. До конца срока ее полномочий оставалось около полугода, так как она была назначена на место ушедшего в отставку члена совета. Но примечательно, что никаких внятных объяснений ее отставки дано не было. Зато Трамп уже внес на рассмотрение Сената нового кандидата, которого должны утвердить в сентябре. Если суд встанет на сторону Трампа в «деле Кук», то у него будет большинство.
Трамп рушит традиционные «правила игры» в американской элите, в том числе связанные с независимостью ФРС. Они связаны с чередованием партий у власти – никому не хотелось заходить слишком далеко, потому что через несколько лет может возникнуть эффект бумеранга. Трампу же все равно – он недавно побывал под судом и пережил покушение. Представляется также, что он не верит в реванш демократов в 2028 году. Ему психологически невозможно представить, что после его великого президентства (а в величии Трамп убежден) избиратели проголосуют за какого-нибудь «левака». И может не оглядываться на неформальные правила и идти напролом.
Алексей Макаркин
Лиза Кук – первая афроамериканка в совете директоров ФРС. Ее делегировал туда Джо Байден в 2022 году. Ранее она была профессором в Мичиганском университете, ее докторская диссертация посвящена банковской системе дореволюционной и постсоветской России. Но в последнее время Кук в основном занималась экономической истории афроамериканцев, в том числе их дискриминации. Когда дело дошло до голосования в Сенате, то ни один республиканец не проголосовал за ее кандидатуру, посчитав, что она недостаточно квалифицирована и к тому же левая экстремистка.
В состав совета ФРС входит 7 человек. Система назначений довольно сложная – на каждое место назначают на 14 лет. Но если член совета досрочно уходит в отставку, то его преемника назначают до окончания срока полномочий предшественника (но с правом переназначения после истечения срока). Лиза Кук была переназначена в 2024 году, поэтому срок ее полномочий истекал в 2038-м. Она могла чувствовать себя уверенно, потому что за 111 лет президент не уволил ни одного члена совета ФРС. Хотя он имеет на это право, причем с размытой формулировкой «по уважительным причинам». Что это такое, никто не интересовался. Но по умолчанию считалось, что речь может идти о судебном приговоре за совершение преступления или неспособности исполнять обязанности.
Но сейчас умолчание закончилось. После своего прихода к власти Трамп назначил директором агентства по жилищному финансированию Билла Пулте, который начал кампанию по борьбе с мошенничеством. И так получилось, что уже вскоре в мошенничестве с ипотечными кредитами были обвинены сенатор-демократ Адам Шифф и генеральный прокурор Нью-Йорка Летиция Джеймс, активные противники Трампа. А 15 августа Пулте обвинил в мошенничестве Кук. Трамп потребовал от нее уйти в отставку, а когда она отказалась, уволил.
Кук отказывается подчиниться указу Трампа, считая, что он незаконен. Но она оказалась в непростом положении, так как взяла ипотеку в Мичигане, заявив, что минимум год будет жить там. Но спустя две недели она взяла еще одну ипотеку в Джорджии с таким же утверждением. Кредиты для покупки недвижимости для личного проживания предоставляются на более выгодных условиях, чем предназначенные для инвестиционной недвижимости. С имиджевой точки зрения позиции Кук весьма уязвимы.
Впрочем, Кук может подать иск в суд, который способен на время разбирательства приостановить увольнение. Но Трамп может парировать, обратившись в Верховный суд, чтобы отменить приостановку. В Верховном суде перевес у консерваторов, поэтому благоприятный результат для Трампа совсем не исключен.
Трамп хочет как можно быстрее уволить Кук, чтобы получить перевес в совете управляющих ФРС, чтобы добиться скорейшего снижения базовой процентной ставки. Пока на его стороне двое членов из семи. Но в начале августа неожиданно подала в отставку еще одна назначенка Байдена, Адриана Куглер. До конца срока ее полномочий оставалось около полугода, так как она была назначена на место ушедшего в отставку члена совета. Но примечательно, что никаких внятных объяснений ее отставки дано не было. Зато Трамп уже внес на рассмотрение Сената нового кандидата, которого должны утвердить в сентябре. Если суд встанет на сторону Трампа в «деле Кук», то у него будет большинство.
Трамп рушит традиционные «правила игры» в американской элите, в том числе связанные с независимостью ФРС. Они связаны с чередованием партий у власти – никому не хотелось заходить слишком далеко, потому что через несколько лет может возникнуть эффект бумеранга. Трампу же все равно – он недавно побывал под судом и пережил покушение. Представляется также, что он не верит в реванш демократов в 2028 году. Ему психологически невозможно представить, что после его великого президентства (а в величии Трамп убежден) избиратели проголосуют за какого-нибудь «левака». И может не оглядываться на неформальные правила и идти напролом.
Алексей Макаркин
Канцлер Германии Фридрих Мерц заявил, что страна больше не способна финансировать социальное государство в текущем виде.
«Социальное государство в нынешней форме уже невозможно поддерживать исходя из наших экономических возможностей», - подчеркнул Мерц в ходе партийной конференции ХДС. По его словам, действующая модель социального обеспечения «больше не является финансово устойчивой». Канцлер призвал к пересмотру системы пособий, расходы на которую в прошлом году достигли рекордных 47 млрд евро.
На фоне старения населения и роста безработицы расходы на социальное обеспечение продолжают стремительно увеличиваться, причем значительная часть приходится не только на граждан Германии, но и на мигрантов – что усиливает антимигрантские настроения и электоральную поддержку «Альтернативы для Германии».
За финансы в нынешней германской правящей коалиции отвечают социал-демократы. Пока что о конкретных мерах по частичному демонтажу «социального государства» речи не идет. Вице-канцлер и министр финансов Ларс Клингбайль предложил набор мер по налоговому стимулированию, прозванный «турбонаддувом» для экономики.
30% стоимости нового оборудования (станки, 3D–принтеры) можно будет списать сразу в 2025–2027 годы. Предусмотрено снижение корпоративного налога с 15% до 10% к 2032 году, что должно обеспечить долгосрочную финансовую стабильность бизнеса и сделать Германию более привлекательной для инвесторов. Дополнительно уменьшается налог на прибыль, оставляемую в компании для реинвестирования, а также расширяются льготы на научно–исследовательские и опытно–конструкторские работы. Есть и «зеленая» повестка, связанная с поощрением приобретения компаниями электромобилей, но она сравнительно невелика, так как партии Зеленых в коалиции нет.
Закономерно возникает проблема выпадающих доходов. По сведениям DPA, налоговые льготы могут привести к сокращению доходов федерального бюджета на сумму до 46 млрд евро к 2029 году. Издание Die Welt сообщает о более скромной оценке — 17 млрд евро, что все равно много. Тем более, что ХДС/ХСС и социал-демократы в коалиционном соглашении договорились «снизить подоходный налог для людей с низким и средним доходом к середине легислатурного периода». А дефицит бюджета уже составляет 30 млрд евро.
Поэтому Клингбайль заявил, что СДПГ по-прежнему считает необходимым, чтобы граждане с крупными активами и заработками внесли свой вклад «в улучшение немецкого общества». По налогообложению наследств и миллиардных активов Германия находится в самом конце списка в Европе, заявил генеральный секретарь СДПГ Тим Клюссендорф. Однако целый ряд христианских демократов выступили против такой меры, напомнив, что нынешнее коалиционное соглашение не предусматривает повышения налогов, а напротив направлено на их снижение. Генсек ХДС Карстен Линнеман заявил, что «люди просто качают головами, когда после резкого увеличения госдолга мы вдруг начинаем говорить о повышении налогов».
Тем временем, по данным опроса, проведенного INSA для Bild, «Альтернатива для Германии» и союз ХДС/ХСС набирают по 25%. За ними социал-демократы с 15%. Партия «левого протеста» - «Левые» - поднимается до 11%, сравниваясь с «Зелеными». «Союз Сары Вагенкнехт» и свободные демократы остаются за 5%-ным барьером – соответственно, 4 и 3%. Если учесть, что с «Альтернативой» пока несовместимы все политические силы, а с «Левыми» - ХДС/ХСС, то в будущем формирование коалиции может стать еще более проблемным. Пролонгирование «большой коалиции» может зависеть от прохождения «Союза Сары Вагенкнехт» (если он проходит, то для такой коалиции не хватит мандатов).
Арифметически «с запасом» складывается коалиция, которая в Германии называют «Кения» по цветам флага этой страны – черно-красно-зеленого. Но «индустриалисты» из ХДС/ХСС плохо совместимы с Зелеными, а налоговые споры при такой конструкции будут еще более усиливаться. И если ситуация в экономике не будет улучшаться, а разногласия с СПДГ станут усиливаться, то правое крыло ХДС/ХСС может потребовать снять запрет на взаимодействие с «Альтернативой».
Алексей Макаркин
«Социальное государство в нынешней форме уже невозможно поддерживать исходя из наших экономических возможностей», - подчеркнул Мерц в ходе партийной конференции ХДС. По его словам, действующая модель социального обеспечения «больше не является финансово устойчивой». Канцлер призвал к пересмотру системы пособий, расходы на которую в прошлом году достигли рекордных 47 млрд евро.
На фоне старения населения и роста безработицы расходы на социальное обеспечение продолжают стремительно увеличиваться, причем значительная часть приходится не только на граждан Германии, но и на мигрантов – что усиливает антимигрантские настроения и электоральную поддержку «Альтернативы для Германии».
За финансы в нынешней германской правящей коалиции отвечают социал-демократы. Пока что о конкретных мерах по частичному демонтажу «социального государства» речи не идет. Вице-канцлер и министр финансов Ларс Клингбайль предложил набор мер по налоговому стимулированию, прозванный «турбонаддувом» для экономики.
30% стоимости нового оборудования (станки, 3D–принтеры) можно будет списать сразу в 2025–2027 годы. Предусмотрено снижение корпоративного налога с 15% до 10% к 2032 году, что должно обеспечить долгосрочную финансовую стабильность бизнеса и сделать Германию более привлекательной для инвесторов. Дополнительно уменьшается налог на прибыль, оставляемую в компании для реинвестирования, а также расширяются льготы на научно–исследовательские и опытно–конструкторские работы. Есть и «зеленая» повестка, связанная с поощрением приобретения компаниями электромобилей, но она сравнительно невелика, так как партии Зеленых в коалиции нет.
Закономерно возникает проблема выпадающих доходов. По сведениям DPA, налоговые льготы могут привести к сокращению доходов федерального бюджета на сумму до 46 млрд евро к 2029 году. Издание Die Welt сообщает о более скромной оценке — 17 млрд евро, что все равно много. Тем более, что ХДС/ХСС и социал-демократы в коалиционном соглашении договорились «снизить подоходный налог для людей с низким и средним доходом к середине легислатурного периода». А дефицит бюджета уже составляет 30 млрд евро.
Поэтому Клингбайль заявил, что СДПГ по-прежнему считает необходимым, чтобы граждане с крупными активами и заработками внесли свой вклад «в улучшение немецкого общества». По налогообложению наследств и миллиардных активов Германия находится в самом конце списка в Европе, заявил генеральный секретарь СДПГ Тим Клюссендорф. Однако целый ряд христианских демократов выступили против такой меры, напомнив, что нынешнее коалиционное соглашение не предусматривает повышения налогов, а напротив направлено на их снижение. Генсек ХДС Карстен Линнеман заявил, что «люди просто качают головами, когда после резкого увеличения госдолга мы вдруг начинаем говорить о повышении налогов».
Тем временем, по данным опроса, проведенного INSA для Bild, «Альтернатива для Германии» и союз ХДС/ХСС набирают по 25%. За ними социал-демократы с 15%. Партия «левого протеста» - «Левые» - поднимается до 11%, сравниваясь с «Зелеными». «Союз Сары Вагенкнехт» и свободные демократы остаются за 5%-ным барьером – соответственно, 4 и 3%. Если учесть, что с «Альтернативой» пока несовместимы все политические силы, а с «Левыми» - ХДС/ХСС, то в будущем формирование коалиции может стать еще более проблемным. Пролонгирование «большой коалиции» может зависеть от прохождения «Союза Сары Вагенкнехт» (если он проходит, то для такой коалиции не хватит мандатов).
Арифметически «с запасом» складывается коалиция, которая в Германии называют «Кения» по цветам флага этой страны – черно-красно-зеленого. Но «индустриалисты» из ХДС/ХСС плохо совместимы с Зелеными, а налоговые споры при такой конструкции будут еще более усиливаться. И если ситуация в экономике не будет улучшаться, а разногласия с СПДГ станут усиливаться, то правое крыло ХДС/ХСС может потребовать снять запрет на взаимодействие с «Альтернативой».
Алексей Макаркин
Премьер-министр Израиля во время интервью с известным американским бизнесменом и подкастером Патриком Бет-Дэвидом обратился к одному из наиболее трагических сюжетов истории первой четверти ХХ века. На вопрос интервьюера о том, почему ранее ни один глава кабмина Еврейского государства не признавал массовую гибель армян, греков и ассирийцев в Османской империи геноцидом, Биньямин Нетаньяху решительно ответил: «Да, я только что это сделал. Точка!»
После этого цитату от израильского премьера подхватили ведущие информагентства. Многочисленные комментаторы явно хотели вытащить на свет очередную сенсацию. Действительно, долгие годы подходы Израиля к проблеме геноцида армян определялась двумя факторами: принципами Realpolitik в отношениях между Еврейским государством и Турцией (а после 1991 года и Азербайджаном) и трактовкой Холокоста как уникальной трагедии во всей мировой истории.
Казалось бы, Нетаньяху открыл новую эру. Но не успели СМИ проговорить эту новость, как пришла информация из Еревана. Никол Пашинян не пришел в восторг от мнения израильского коллеги. Напротив, армянский премьер заявил, что вопрос признания-непризнания геноцида «не имеет отношения к Армении, к народу Армении, интересами армянского народа». «Столько стран признали геноцид армян. Теперь, давайте посмотрим и инвентаризируем, что мы получили от этого?» - риторически вопрошал Пашинян.
Сенсация от премьера Армении? Не стоит спешить с выводами. К теме трагедии ХХ века Никол Воваевич обращается не в первый раз. Ранее премьер-министр Армении настойчиво проводил мысль о том, что его стране нужно сделать решительный выбор между прошлым и будущим в пользу грядущих перспектив и идеологии «Реальной Армении», а не «славных традиций». В январе 2025 года, общаясь в Швейцарии с представителями армянской диаспоры, он заявил, что вопрос о событиях начала ХХ века надо еще раз внимательно изучить. Показав тем самым, что доминирующий диаспорный нарратив (и до сего времени в Республике Армения) его не вполне устраивает. Пашинян уже заявлял, что данный сюжет искусственно обострялся в советское время, поскольку Турция примкнула к коалиции стран НАТО. Ближайший соратник премьера глава МИД Армении Арарат Мирзоян также ставил под сомнение признание геноцида, как государственную стратегическую цель.
Премьер прав в том, что тема геноцида нередко используется внешними акторами для своих конъюнктурных целей. Буквально на днях Анкара ввела запрет для турецких судов заходить в порты Израиля и закрыли небо для израильских самолетов. Скажем честно! Не случись этого, скорее всего, Нетаньяху не прозрел бы! Как ранее прозревали при ухудшении отношений с Турцией политики в ФРГ, Швеции или в США. Но в борьбе за «Реальную Армению» (которая пока еще выглядит как не до конца завершенный проект) велик риск оскорбить память тех, для кого трагедия прошлого века- не пиар, не фрагмент из учебника, а глубоко личная семейная история и часть национальной идентичности.
Сергей Маркедонов
После этого цитату от израильского премьера подхватили ведущие информагентства. Многочисленные комментаторы явно хотели вытащить на свет очередную сенсацию. Действительно, долгие годы подходы Израиля к проблеме геноцида армян определялась двумя факторами: принципами Realpolitik в отношениях между Еврейским государством и Турцией (а после 1991 года и Азербайджаном) и трактовкой Холокоста как уникальной трагедии во всей мировой истории.
Казалось бы, Нетаньяху открыл новую эру. Но не успели СМИ проговорить эту новость, как пришла информация из Еревана. Никол Пашинян не пришел в восторг от мнения израильского коллеги. Напротив, армянский премьер заявил, что вопрос признания-непризнания геноцида «не имеет отношения к Армении, к народу Армении, интересами армянского народа». «Столько стран признали геноцид армян. Теперь, давайте посмотрим и инвентаризируем, что мы получили от этого?» - риторически вопрошал Пашинян.
Сенсация от премьера Армении? Не стоит спешить с выводами. К теме трагедии ХХ века Никол Воваевич обращается не в первый раз. Ранее премьер-министр Армении настойчиво проводил мысль о том, что его стране нужно сделать решительный выбор между прошлым и будущим в пользу грядущих перспектив и идеологии «Реальной Армении», а не «славных традиций». В январе 2025 года, общаясь в Швейцарии с представителями армянской диаспоры, он заявил, что вопрос о событиях начала ХХ века надо еще раз внимательно изучить. Показав тем самым, что доминирующий диаспорный нарратив (и до сего времени в Республике Армения) его не вполне устраивает. Пашинян уже заявлял, что данный сюжет искусственно обострялся в советское время, поскольку Турция примкнула к коалиции стран НАТО. Ближайший соратник премьера глава МИД Армении Арарат Мирзоян также ставил под сомнение признание геноцида, как государственную стратегическую цель.
Премьер прав в том, что тема геноцида нередко используется внешними акторами для своих конъюнктурных целей. Буквально на днях Анкара ввела запрет для турецких судов заходить в порты Израиля и закрыли небо для израильских самолетов. Скажем честно! Не случись этого, скорее всего, Нетаньяху не прозрел бы! Как ранее прозревали при ухудшении отношений с Турцией политики в ФРГ, Швеции или в США. Но в борьбе за «Реальную Армению» (которая пока еще выглядит как не до конца завершенный проект) велик риск оскорбить память тех, для кого трагедия прошлого века- не пиар, не фрагмент из учебника, а глубоко личная семейная история и часть национальной идентичности.
Сергей Маркедонов
В конце августа все внимание мировых медиа переключилось на Китай. В Тяньцзине прошел юбилейный, 25-й по счету саммит ШОС (Шанхайской организации сотрудничества). Форум стал самым масштабным по числу участников за всю историю этой интеграционной структуры. Пекин в 2024-2025 гг. возглавлял Организацию. При этом не осталось незамеченной подготовка КНР к 80-летию окончания Второй мировой войны и победы над милитаристской Японией. И потому юбилейный саммит стал новой внешнеполитической презентацией Пекина.
На полях саммита ШОС прошло немало встреч и переговоров. Но в контексте кавказской региональной политики особого внимания заслуживают переговоры председателя КНР Си Цзиньпина и премьер-министра Армении Никола Пашиняна. По их итогам было подписано заявление об установлении стратегического партнерства между странами.
В чем его важность для Пекина и для Еревана? Во-первых, Китай последовательно, медленно, но верно расширяет свое влияние на Кавказ. В 2023 году Грузия, в апреле 2025 года Азербайджан уже получили статус стратегического партнера Пекина. Пришел черед Армении. С момента установления дипотношений в 1992 году Ереван не слишком часто оказывался на китайских геополитических радарах. Во-вторых, новый уровень отношения КНР и Армении показывает, что трактовать пристрастия Никола Пашиняна исключительно, как прозападные, не вполне корректно. Да, глава армянского кабмина особое внимание уделяет западному вектору. И его участие в августовской встрече в Белом –тому яркое свидетельство.
Но после Вашингтона Пашинян принимал в Ереване президента Ирана. Теперь сам отправился в Поднебесную. Но было бы поспешно трактовать его действия, как некий «поворот на Восток». Скорее борьба Никола Воваевича за «Перекресток мира» отражает некую эклектичность его взглядов и построений, стремление быть одновременно близким для всех мировых центров силы и влияния. Что выдает и дефицит стратегии. Комплементаризм, конечно, вещь приятная и полезная, но лишь тогда, когда он приносит ощутимые выгоды, а не вовлекает тебя в противостояние или конкуренцию великих держав.
Об интересе к ШОС Ереван заявил еще до «бархатной революции». Однако неурегулированные отношения с Пакистаном были барьером на пути Армении к членству. Сейчас, кажется, эти препоны сняты, хотя Индия по-прежнему блокирует членство Азербайджана в Организации.
В скором времени Пекину и Еревану предстоит дать ответ на вопрос, как они на практике будут сопрягать инициативу «Один пояс- один путь» с «Перекрестком мира».
Сергей Маркедонов
На полях саммита ШОС прошло немало встреч и переговоров. Но в контексте кавказской региональной политики особого внимания заслуживают переговоры председателя КНР Си Цзиньпина и премьер-министра Армении Никола Пашиняна. По их итогам было подписано заявление об установлении стратегического партнерства между странами.
В чем его важность для Пекина и для Еревана? Во-первых, Китай последовательно, медленно, но верно расширяет свое влияние на Кавказ. В 2023 году Грузия, в апреле 2025 года Азербайджан уже получили статус стратегического партнера Пекина. Пришел черед Армении. С момента установления дипотношений в 1992 году Ереван не слишком часто оказывался на китайских геополитических радарах. Во-вторых, новый уровень отношения КНР и Армении показывает, что трактовать пристрастия Никола Пашиняна исключительно, как прозападные, не вполне корректно. Да, глава армянского кабмина особое внимание уделяет западному вектору. И его участие в августовской встрече в Белом –тому яркое свидетельство.
Но после Вашингтона Пашинян принимал в Ереване президента Ирана. Теперь сам отправился в Поднебесную. Но было бы поспешно трактовать его действия, как некий «поворот на Восток». Скорее борьба Никола Воваевича за «Перекресток мира» отражает некую эклектичность его взглядов и построений, стремление быть одновременно близким для всех мировых центров силы и влияния. Что выдает и дефицит стратегии. Комплементаризм, конечно, вещь приятная и полезная, но лишь тогда, когда он приносит ощутимые выгоды, а не вовлекает тебя в противостояние или конкуренцию великих держав.
Об интересе к ШОС Ереван заявил еще до «бархатной революции». Однако неурегулированные отношения с Пакистаном были барьером на пути Армении к членству. Сейчас, кажется, эти препоны сняты, хотя Индия по-прежнему блокирует членство Азербайджана в Организации.
В скором времени Пекину и Еревану предстоит дать ответ на вопрос, как они на практике будут сопрягать инициативу «Один пояс- один путь» с «Перекрестком мира».
Сергей Маркедонов
Окончание лета и начала осени в 2025 году для грузинского политического класса – не только смена времен года. Не исключено, что этот период окажется зарифмованным с серьезными изменениями политической погоды на европейском направлении.
Евросоюз поставил Тбилиси ультиматум. Или до 31 августа включительно грузинские власти «вернуться на путь демократии» или кавказский союзник Брюсселя лишится привилегированного статуса в отношениях, потеряет безвизовый режим с государствами Шенгенской зоны. Жесткие требования были озвучены за полтора месяца до истечения лета. Напомним, что свой «безвиз» Грузия заработала в марте 2017 года. Тогда она по темпам евроинтеграции опережала Украину. Киев удостоился безвизового статуса только 11 июня того же года. При этом Кишинев был первым из участников Восточного партнерства, кто получил заветный «безвиз», это случилось в апреле 2014 года.
С тех пор много воды утекло. Тройка лидеров Партнерства постоянно менялась. Но после 2022 года ЕС отодвинул Грузию в тень Украины и Молдовы. Тбилиси позже Киева и Кишинева обрел «кандидатский статус», про начало переговоров о вступлении можно на неопределенный срок забыть. И ладно бы в отношениях возникла «заморозка». ЕС пытается усиливать прессинг на строптивого партнера, уклоняющегося от полноценного вовлечения в «сдерживание России».
На что рассчитывает Брюссель? На активность оппозиции. Ведь несмотря на провал массовых протестов и купирование этой угрозы властями, оппоненты правящей партии по-прежнему сильны. На парламентских выборах прошлого года за них подали голоса порядка 38% избирателей. Правда, есть нюанс, это совокупный показатель голосования за разномастные силы, лидеры которых порой испытывают друг к другу «сильную неприязнь». В октябре 2025 года в Грузии пройдут местные выборы, которые по факту станут еще одной общенациональной кампанией. Расчет делается на то, что давление извне и активизация протестных действий изнутри достигнут кумулятивного эффекта.
Какие же требования предъявляет ЕС к Грузии? Во-первых, освобождение тех, кого Брюссель считает «политзаключенными» (у правящей партии иные оценки). Во-вторых, отказаться от законодательства об иноагентах, которое в Брюсселе считают «пророссийским». В-третьих, отказаться от дискриминации в отношении лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. Собственно, требования не новы. Европейские представители озвучивали их и до выборов, и после завершения кампании 2024 года. Пока что ни к каким результатам (позитивным для Евросоюза) это не привело.
Руководство Грузии не собирается поддаваться давлению. 1 сентября премьер-министр Ираклий Кобахидзе обвинил руководство Евросоюза в отказе от диалога с Тбилиси. «Я готов и сегодня вылететь в Брюссель и обсудить все спорные вопросы, но когда нам пытаются выкручивать руки, то это абсолютно неправильно», - констатирует глава кабмина. В этой оценке важны два момента. Кобахидзе- критика ЕС, но, скорее перегибов и догматизма интеграционной структуры. С которой он и после ультиматума готов вести диалог, конечно же, о европейском пути Грузии. Только таком, на котором грузинское мнение что-то бы реально значило.
Сергей Маркедонов
Евросоюз поставил Тбилиси ультиматум. Или до 31 августа включительно грузинские власти «вернуться на путь демократии» или кавказский союзник Брюсселя лишится привилегированного статуса в отношениях, потеряет безвизовый режим с государствами Шенгенской зоны. Жесткие требования были озвучены за полтора месяца до истечения лета. Напомним, что свой «безвиз» Грузия заработала в марте 2017 года. Тогда она по темпам евроинтеграции опережала Украину. Киев удостоился безвизового статуса только 11 июня того же года. При этом Кишинев был первым из участников Восточного партнерства, кто получил заветный «безвиз», это случилось в апреле 2014 года.
С тех пор много воды утекло. Тройка лидеров Партнерства постоянно менялась. Но после 2022 года ЕС отодвинул Грузию в тень Украины и Молдовы. Тбилиси позже Киева и Кишинева обрел «кандидатский статус», про начало переговоров о вступлении можно на неопределенный срок забыть. И ладно бы в отношениях возникла «заморозка». ЕС пытается усиливать прессинг на строптивого партнера, уклоняющегося от полноценного вовлечения в «сдерживание России».
На что рассчитывает Брюссель? На активность оппозиции. Ведь несмотря на провал массовых протестов и купирование этой угрозы властями, оппоненты правящей партии по-прежнему сильны. На парламентских выборах прошлого года за них подали голоса порядка 38% избирателей. Правда, есть нюанс, это совокупный показатель голосования за разномастные силы, лидеры которых порой испытывают друг к другу «сильную неприязнь». В октябре 2025 года в Грузии пройдут местные выборы, которые по факту станут еще одной общенациональной кампанией. Расчет делается на то, что давление извне и активизация протестных действий изнутри достигнут кумулятивного эффекта.
Какие же требования предъявляет ЕС к Грузии? Во-первых, освобождение тех, кого Брюссель считает «политзаключенными» (у правящей партии иные оценки). Во-вторых, отказаться от законодательства об иноагентах, которое в Брюсселе считают «пророссийским». В-третьих, отказаться от дискриминации в отношении лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. Собственно, требования не новы. Европейские представители озвучивали их и до выборов, и после завершения кампании 2024 года. Пока что ни к каким результатам (позитивным для Евросоюза) это не привело.
Руководство Грузии не собирается поддаваться давлению. 1 сентября премьер-министр Ираклий Кобахидзе обвинил руководство Евросоюза в отказе от диалога с Тбилиси. «Я готов и сегодня вылететь в Брюссель и обсудить все спорные вопросы, но когда нам пытаются выкручивать руки, то это абсолютно неправильно», - констатирует глава кабмина. В этой оценке важны два момента. Кобахидзе- критика ЕС, но, скорее перегибов и догматизма интеграционной структуры. С которой он и после ультиматума готов вести диалог, конечно же, о европейском пути Грузии. Только таком, на котором грузинское мнение что-то бы реально значило.
Сергей Маркедонов
«Москва-Петушки» или «Петушки обетованные»?
История с заявлением Владимирской епархии в связи с «возвеличиванием и героизацией фигуры писателя Венедикта Ерофеева и его главных произведений» интереснее, чем просто конфликт церкви и культуры.
Таких конфликтов было немало. В публичном пространстве уже вспоминают не только отлучение Толстого, связанное в том числе и с его литературным творчеством. Одним из главных оснований стал роман «Воскресение», в котором, по определению Синода, писатель «не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию». Был и запрет цензурой шестого тома сочинений вполне консервативного (но не елейного) писателя Лескова. Заметим, что с точки зрения строгой церковной ортодоксии и творчество Достоевского не вполне следует православной традиции (а старец Зосима не совсем соответствует реальным старцам).
Но дело не только в литературе. Петушки – это город во Владимирской области, нуждающийся в брендировании для привлечения туристов. Но это и город за 101-м километром, куда вытеснялись те, кем по самым разным причинам могла быть недовольна советская власть. Кого-то высылали, кто-то сам уезжал, не имея возможности устроиться в «образцовой» Москве, не будучи удостоен московской прописки.
В Петушках не только недолго жил Венедикт Ерофеев, который мотался чуть ли по всей центральной России, будучи то рабочим, а то и грузчиком. И неудивительно, что его герой стремился из Москвы в Петушки, куда ему так и не суждено было добраться. Но в Петушках в те же годы жил и епископ Афанасий (Сахаров), прославленный церковью в чине священноисповедника. Он с небольшими перерывами находился в лагерях и ссылке с 1922 по 1955 годы, долгое время участвовал в «катакомбном» движении и признал каноничность Московской патриархии лишь в 1945 году. Сейчас в Петушках находится храм, освященный в его честь. В Петушках жили православные монахини, похороненные на местном кладбище. Есть загадочная история об афонском схимонахе Макарии, также умершем в Петушках.
Нетрудно заметить, что гонимые по разным основаниям жили в разных мирах, которые могли пересечься лишь случайно. И случайно встретившись на улице в Петушках (а такое в маленьком городе вполне вероятно), «Веничка» Ерофеев и епископ Афанасий вряд ли заинтересовали бы друг друга.
Когда стал рушиться СССР, то произошла смена ориентиров. Последние стали первыми – но разные последние, принадлежавшие к различным традициям, часто трудно совместимым – или же совсем несовместимым. На прилавках магазинов почти одновременно появились и запретная ранее художественная литература, и жития святых. Некоторое время казалось, что разные преследуемые ранее традиции могут мирно сосуществовать рядом. Как неортодоксальные религиозные искания автора «Москвы-Петушков» и православная ортодоксия св. Афанасия.
Но чем дальше, тем больше проблем. И главная из них – это даже не ригоризм немалого числа современных православных деятелей, который восходит к особенностям религиозного возрождения конца 1980-х, когда нормативным стал церковный консерватизм. Именно с этим ригоризмом связаны формулировки из заявления Владимирской епархии о «преднамеренном искажении светлого образа русского человека», «глумлении над святыней» и «отсутствии нравственного идеала».
Важнее противоречие между официально признанной ролью церкви в современной России и реально светским характером общества, в том числе небольшим (по сравнению с населением страны) числом практикующих верующих. И если спросить любого специалиста по брендированию, чей образ использовать для «продвижения» Петушков – Венедикта Ерофеева или св. Афанасия – то он либо ответит сразу, либо после нескольких минут сёрфинга по Интернету. Но ответ будет однозначным.
Поэтому брендом Петушков становится «неблагочестивый» писатель, а не святой епископ-лагерник. А это уже вызывает сильнейший диссонанс у практикующих православных верующих, для которых их город – это «Петушки обетованные», по названию книги, выдержавшей несколько изданий. Но все же изданной неизмеримо меньшим тиражом, чем «Москва-Петушки».
Алексей Макаркин
История с заявлением Владимирской епархии в связи с «возвеличиванием и героизацией фигуры писателя Венедикта Ерофеева и его главных произведений» интереснее, чем просто конфликт церкви и культуры.
Таких конфликтов было немало. В публичном пространстве уже вспоминают не только отлучение Толстого, связанное в том числе и с его литературным творчеством. Одним из главных оснований стал роман «Воскресение», в котором, по определению Синода, писатель «не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию». Был и запрет цензурой шестого тома сочинений вполне консервативного (но не елейного) писателя Лескова. Заметим, что с точки зрения строгой церковной ортодоксии и творчество Достоевского не вполне следует православной традиции (а старец Зосима не совсем соответствует реальным старцам).
Но дело не только в литературе. Петушки – это город во Владимирской области, нуждающийся в брендировании для привлечения туристов. Но это и город за 101-м километром, куда вытеснялись те, кем по самым разным причинам могла быть недовольна советская власть. Кого-то высылали, кто-то сам уезжал, не имея возможности устроиться в «образцовой» Москве, не будучи удостоен московской прописки.
В Петушках не только недолго жил Венедикт Ерофеев, который мотался чуть ли по всей центральной России, будучи то рабочим, а то и грузчиком. И неудивительно, что его герой стремился из Москвы в Петушки, куда ему так и не суждено было добраться. Но в Петушках в те же годы жил и епископ Афанасий (Сахаров), прославленный церковью в чине священноисповедника. Он с небольшими перерывами находился в лагерях и ссылке с 1922 по 1955 годы, долгое время участвовал в «катакомбном» движении и признал каноничность Московской патриархии лишь в 1945 году. Сейчас в Петушках находится храм, освященный в его честь. В Петушках жили православные монахини, похороненные на местном кладбище. Есть загадочная история об афонском схимонахе Макарии, также умершем в Петушках.
Нетрудно заметить, что гонимые по разным основаниям жили в разных мирах, которые могли пересечься лишь случайно. И случайно встретившись на улице в Петушках (а такое в маленьком городе вполне вероятно), «Веничка» Ерофеев и епископ Афанасий вряд ли заинтересовали бы друг друга.
Когда стал рушиться СССР, то произошла смена ориентиров. Последние стали первыми – но разные последние, принадлежавшие к различным традициям, часто трудно совместимым – или же совсем несовместимым. На прилавках магазинов почти одновременно появились и запретная ранее художественная литература, и жития святых. Некоторое время казалось, что разные преследуемые ранее традиции могут мирно сосуществовать рядом. Как неортодоксальные религиозные искания автора «Москвы-Петушков» и православная ортодоксия св. Афанасия.
Но чем дальше, тем больше проблем. И главная из них – это даже не ригоризм немалого числа современных православных деятелей, который восходит к особенностям религиозного возрождения конца 1980-х, когда нормативным стал церковный консерватизм. Именно с этим ригоризмом связаны формулировки из заявления Владимирской епархии о «преднамеренном искажении светлого образа русского человека», «глумлении над святыней» и «отсутствии нравственного идеала».
Важнее противоречие между официально признанной ролью церкви в современной России и реально светским характером общества, в том числе небольшим (по сравнению с населением страны) числом практикующих верующих. И если спросить любого специалиста по брендированию, чей образ использовать для «продвижения» Петушков – Венедикта Ерофеева или св. Афанасия – то он либо ответит сразу, либо после нескольких минут сёрфинга по Интернету. Но ответ будет однозначным.
Поэтому брендом Петушков становится «неблагочестивый» писатель, а не святой епископ-лагерник. А это уже вызывает сильнейший диссонанс у практикующих православных верующих, для которых их город – это «Петушки обетованные», по названию книги, выдержавшей несколько изданий. Но все же изданной неизмеримо меньшим тиражом, чем «Москва-Петушки».
Алексей Макаркин
США усиливают давление на Венесуэлу. Возможен ли «вариант Норьеги»?
США до конца следующей недели развернут 10 истребителей F-35 на аэродроме Пуэрто-Рико для проведения операций против наркокартелей, сообщает Reuters. Агентство со ссылкой на источники пишет, что добавление истребителей к и без того значительному военному присутствию США в южной части Карибского бассейна. Ранее в рамках объявленной кампании по борьбе с наркокартелями Дональд Трамп направил к берегам Венесуэлы 7 военных кораблей, одну атомную подводную лодку и более 4500 моряков и морских пехотинцев.
Пока что результатом трамповской операции стало потопление катера, который, по утверждению США, перевозил наркотики. Понятно, что для таких акций столь значительное военное присутствие является излишним. Поэтому в публичном пространстве заговорили о возможности повторения «варианта Норьеги» - когда в 1989 году США провели операцию по свержению фактического правителя Панамы, командующего Национальной гвардией Мануэля Норьеги, также обвиненного в связях с наркомафией. Это была последняя масштабная военная операция США в регионе.
Тем более, что ранее США увеличили размер выплаты за сведения, которые привели бы к аресту президента Венесуэлы, до 50 млн долларов. В видеоролике, опубликованном генеральным прокурором США вместе с сообщением, утверждается, что Мадуро «привлекает международные террористические организации» для доставки наркотиков в США. По версии министерства юстиции США, он считается одним из крупнейших наркоторговцев в мире и представляет угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов.
Антинаркотическая тема волнует американское общество, так как что она может стать обоснованием для вторжения. Однако «вариант Норьеги» сталкивается с серьезными проблемами – политическими и военными. Начнем с того, что в Панаме был casus belli – панамский парламент принял резолюцию, в которой было объявлено, что страна находится в состоянии войны с США, а затем солдаты Национальной гвардии застрелили американского лейтенанта. Только после этого президент США Джордж Буш-младший приказал начать операцию. Венесуэльские власти ведут себя куда более осторожно.
Кроме того, в Панаме в 1989 году прошли президентские выборы, и США признали победу оппозиционного кандидата Гильермо Эндары, которого Норьега не допустил к власти. Так что в ходе военной операции США не только арестовали Норьегу, но и помогли Эндаре приступить к исполнению обязанностей президента – он быстро получил признание международного сообщества. Сейчас США на признали победу Мадуро на президентских выборах 2024 года, но и не посчитали президентом его соперника Эдуардо Гонсалеса Уррутиа.
Причем дело не только в легитимности (для Трампа она, похоже, не слишком важна), но и в управляемости. Не станет ли Венесуэла, если там окажутся американские войска, более похожей для них на Ирак, чем на Панаму (при всей условности аналогий)? А для немалой части MAGA-электората действует афгано-иракский синдром, когда военная победа может обернуться политическим поражением.
И главное для Трампа. Венесуэльская армия, несмотря на проблемы, связанные с ее лояльностью и оснащением вооружением, по своей численности – 123 тысячи человек – существенно превосходит Национальную гвардию Панамы периода Норьеги (16,3 тысячи человек). Несколько тысяч морских пехотинцев не могут в этих условиях провести наземную операцию, а более масштабные военные действия способны привести к затяжной войне, которую Трамп хотел бы избежать. Те же республиканские избиратели, с удовольствием смотрящие на уничтожение катера и приветствующие «дипломатию канонерок», будут разгневаны возможными большими потерями.
Поэтому наиболее вероятно, что пока речь идет о «психической атаке» с целью побудить венесуэльских военных самих отстранить Мадуро от власти. В первый свой президентский срок Трамп не смог добиться свержения Мадуро – но сейчас ставки выше и замах больше.
Алексей Макаркин
США до конца следующей недели развернут 10 истребителей F-35 на аэродроме Пуэрто-Рико для проведения операций против наркокартелей, сообщает Reuters. Агентство со ссылкой на источники пишет, что добавление истребителей к и без того значительному военному присутствию США в южной части Карибского бассейна. Ранее в рамках объявленной кампании по борьбе с наркокартелями Дональд Трамп направил к берегам Венесуэлы 7 военных кораблей, одну атомную подводную лодку и более 4500 моряков и морских пехотинцев.
Пока что результатом трамповской операции стало потопление катера, который, по утверждению США, перевозил наркотики. Понятно, что для таких акций столь значительное военное присутствие является излишним. Поэтому в публичном пространстве заговорили о возможности повторения «варианта Норьеги» - когда в 1989 году США провели операцию по свержению фактического правителя Панамы, командующего Национальной гвардией Мануэля Норьеги, также обвиненного в связях с наркомафией. Это была последняя масштабная военная операция США в регионе.
Тем более, что ранее США увеличили размер выплаты за сведения, которые привели бы к аресту президента Венесуэлы, до 50 млн долларов. В видеоролике, опубликованном генеральным прокурором США вместе с сообщением, утверждается, что Мадуро «привлекает международные террористические организации» для доставки наркотиков в США. По версии министерства юстиции США, он считается одним из крупнейших наркоторговцев в мире и представляет угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов.
Антинаркотическая тема волнует американское общество, так как что она может стать обоснованием для вторжения. Однако «вариант Норьеги» сталкивается с серьезными проблемами – политическими и военными. Начнем с того, что в Панаме был casus belli – панамский парламент принял резолюцию, в которой было объявлено, что страна находится в состоянии войны с США, а затем солдаты Национальной гвардии застрелили американского лейтенанта. Только после этого президент США Джордж Буш-младший приказал начать операцию. Венесуэльские власти ведут себя куда более осторожно.
Кроме того, в Панаме в 1989 году прошли президентские выборы, и США признали победу оппозиционного кандидата Гильермо Эндары, которого Норьега не допустил к власти. Так что в ходе военной операции США не только арестовали Норьегу, но и помогли Эндаре приступить к исполнению обязанностей президента – он быстро получил признание международного сообщества. Сейчас США на признали победу Мадуро на президентских выборах 2024 года, но и не посчитали президентом его соперника Эдуардо Гонсалеса Уррутиа.
Причем дело не только в легитимности (для Трампа она, похоже, не слишком важна), но и в управляемости. Не станет ли Венесуэла, если там окажутся американские войска, более похожей для них на Ирак, чем на Панаму (при всей условности аналогий)? А для немалой части MAGA-электората действует афгано-иракский синдром, когда военная победа может обернуться политическим поражением.
И главное для Трампа. Венесуэльская армия, несмотря на проблемы, связанные с ее лояльностью и оснащением вооружением, по своей численности – 123 тысячи человек – существенно превосходит Национальную гвардию Панамы периода Норьеги (16,3 тысячи человек). Несколько тысяч морских пехотинцев не могут в этих условиях провести наземную операцию, а более масштабные военные действия способны привести к затяжной войне, которую Трамп хотел бы избежать. Те же республиканские избиратели, с удовольствием смотрящие на уничтожение катера и приветствующие «дипломатию канонерок», будут разгневаны возможными большими потерями.
Поэтому наиболее вероятно, что пока речь идет о «психической атаке» с целью побудить венесуэльских военных самих отстранить Мадуро от власти. В первый свой президентский срок Трамп не смог добиться свержения Мадуро – но сейчас ставки выше и замах больше.
Алексей Макаркин
7 сентября на площади Святого Петра в Ватикане состоялась торжественная месса, во время которой папа Лев XIV канонизировал двух молодых итальянцев – Пьера Джорджо Фрассати (1901-1925) и Карло Акутиса (1991-2006).
Совмещение канонизаций стало инициативой Льва XIV. При папе Франциске предполагались «раздельные» канонизации, причем к прославлению Карло Акутиса общественного внимания было существенно больше. И не только потому, что он жил в наши дни. Акутис позиционируется как ориентир для современной молодежи – он был «продвинутым» пользователем Интернета, его называют подвижником «цифрового поколения», онлайн-культуры. И при этом не ханжа и не зубрила - и то, и другое способно отпугнуть современных (и надо сказать, не только современных) молодых людей.
На этом фоне его деяния в режиме оффлайн – благотворительность (относил еду бедным и отдавал деньги, которые получал на карманные расходы), участие в катехизации – отходят в публичном пространстве на второй план. Тем более, что при жизни он не распространялся о них – и даже не все близкие знакомые знали о важности для него этой стороны жизни.
Это также свойственно святым, которые совершают добрые дела без рекламы и не занимаются тем, что настойчиво навязывают всем окружающим свое мнение и свои интересы как единственно верные. И в то же время своим примером он демонстрировал, что и в нашу эпоху, и в современном большом городе (в Милане) можно жить по-христиански, не прячась от цивилизации, не воспринимая мир алармистски, а стараясь сделать его лучше.
А вот Пьер Джорджо Фрассати – это святой эпохи оффлайн. Выходец из богатой туринской семьи, спортсмен и альпинист, он активно участвовал в движении сторонников социальных реформ, получившим широкое распространение в католической церкви в начале ХХ века. Это движение положило начало христианской демократии, которая стала в середине столетия ведущей политической силой Италии – пока не произошла ее моральная деградация, приведшая к многочисленным коррупционным скандалам и краху ХДП в 1990-е годы. Но к Фрассати и идеалистам его поколения, стремившимся изменить мир на христианских основаниях, такое вырождение партии отношения не имело.
Опыт Фрассати – это пример действенного социального христианства, которое не менее важно, чем келейная молитва. А нередко такие практики органично дополняют друг друга. Его помощь нуждающимся была столь значительной, что на похороны неожиданно для родственников пришли тысячи туринских бедняков.
И еще Фрассати был антифашистом – его взгляды и деятельность были несовместимы с режимом Бенито Муссолини. Христианская социальная альтернатива фашизму казалась многим в начале 1920-х годов неудачной, уделом «слабаков» – действительно, тогда она проиграла брутальному фашистскому напору. Но именно негромкое милосердие Фрассати исторически оказалось сильнее.
Совмещение канонизаций показывает, что можно быть христианином в разные времена, вне зависимости от технологического уклада. Технологии могут коренным образом влиять на внешнюю жизнь людей, меняя ее, создавая новые возможности (но и новые риски). А жизнь внутренняя зависит от самого человека – равно как и его социальная активность, формы которой могут быть самыми разными. И онлайн-эпоха не отменяет (а нередко подтверждает) опыт, свойственный прежним временам.
Алексей Макаркин
Совмещение канонизаций стало инициативой Льва XIV. При папе Франциске предполагались «раздельные» канонизации, причем к прославлению Карло Акутиса общественного внимания было существенно больше. И не только потому, что он жил в наши дни. Акутис позиционируется как ориентир для современной молодежи – он был «продвинутым» пользователем Интернета, его называют подвижником «цифрового поколения», онлайн-культуры. И при этом не ханжа и не зубрила - и то, и другое способно отпугнуть современных (и надо сказать, не только современных) молодых людей.
На этом фоне его деяния в режиме оффлайн – благотворительность (относил еду бедным и отдавал деньги, которые получал на карманные расходы), участие в катехизации – отходят в публичном пространстве на второй план. Тем более, что при жизни он не распространялся о них – и даже не все близкие знакомые знали о важности для него этой стороны жизни.
Это также свойственно святым, которые совершают добрые дела без рекламы и не занимаются тем, что настойчиво навязывают всем окружающим свое мнение и свои интересы как единственно верные. И в то же время своим примером он демонстрировал, что и в нашу эпоху, и в современном большом городе (в Милане) можно жить по-христиански, не прячась от цивилизации, не воспринимая мир алармистски, а стараясь сделать его лучше.
А вот Пьер Джорджо Фрассати – это святой эпохи оффлайн. Выходец из богатой туринской семьи, спортсмен и альпинист, он активно участвовал в движении сторонников социальных реформ, получившим широкое распространение в католической церкви в начале ХХ века. Это движение положило начало христианской демократии, которая стала в середине столетия ведущей политической силой Италии – пока не произошла ее моральная деградация, приведшая к многочисленным коррупционным скандалам и краху ХДП в 1990-е годы. Но к Фрассати и идеалистам его поколения, стремившимся изменить мир на христианских основаниях, такое вырождение партии отношения не имело.
Опыт Фрассати – это пример действенного социального христианства, которое не менее важно, чем келейная молитва. А нередко такие практики органично дополняют друг друга. Его помощь нуждающимся была столь значительной, что на похороны неожиданно для родственников пришли тысячи туринских бедняков.
И еще Фрассати был антифашистом – его взгляды и деятельность были несовместимы с режимом Бенито Муссолини. Христианская социальная альтернатива фашизму казалась многим в начале 1920-х годов неудачной, уделом «слабаков» – действительно, тогда она проиграла брутальному фашистскому напору. Но именно негромкое милосердие Фрассати исторически оказалось сильнее.
Совмещение канонизаций показывает, что можно быть христианином в разные времена, вне зависимости от технологического уклада. Технологии могут коренным образом влиять на внешнюю жизнь людей, меняя ее, создавая новые возможности (но и новые риски). А жизнь внутренняя зависит от самого человека – равно как и его социальная активность, формы которой могут быть самыми разными. И онлайн-эпоха не отменяет (а нередко подтверждает) опыт, свойственный прежним временам.
Алексей Макаркин
Во Франции рухнуло очередное правительство.
Премьер-министр Франсуа Байру поставил в Национальном собрании вопрос о доверии – и получил ожидаемый отказ (364 — против, 194 — за). Ранее вопрос о доверии ставил премьер Жак Шабан-Дельмас в далеком 1972 году, но в совершенно другой политической ситуации.
Тогда у правительства было большинство, но у президента Жоржа Помпиду усилились противоречия с премьером. К тому же журналисты обвинили Шабан-Дельмаса в уклонении от уплаты налогов. В этих условиях премьер – в прошлом один из лидеров Движения Сопротивления – потребовал, чтобы депутаты подтвердили доверие его правительству. И получил огромное большинство «за» (368 голосов против 96). Однако через несколько недель Помпиду предложил Шабан-Дельмасу самому уйти в отставку, что тот и сделал.
Сейчас же у правительства не было большинства, так что его судьба полностью зависело от оппозиции. В прошлом году совместное голосование крайне правой (Национальное объединение) и левой (Новый народный фронт) оппозиции свергло предыдущий кабинет, который возглавлял Мишель Барнье. Отличие состояло в том, что тогда оппозиция сама поставила вопрос о доверии правительству, предложившему непопулярный бюджет. Теперь же Байру не стал дожидаться подобных действий и сам решил ускорить процесс.
Общим в историях Шабан-Дельмаса и Байру является то, что ставящий вопрос о доверии премьер рассчитывает на продолжение политической карьеры – такой шаг подчеркивает его решительность и принципиальность. Шабан-Дельмас после ухода с поста премьера баллотировался в президенты (неудачно), избирался председателем Национального собрания. Байру может быть ориентирован как на президентские выборы 2027 года, так и на парламентские, которые, скорее всего, состоятся в том же году. Будущий президент с высокой долей вероятности распустит нынешний «подвешенный» парламент, чтобы попробовать получить большинство для своих сторонников.
Чем ближе выборы, тем больше жесткость оппозиции – это правило электоральной борьбы. Ни одна оппозиционная партия не могла проголосовать за предложенный Байру бюджет, в котором предусматривалось повышение налогов и снижение расходов на 44 млрд евро, включая сокращение пенсий и социальных выплат. «Взнос солидарности», который должны будут заплатить богатые французы, не компенсирует недовольство левого электората. А электорат крайне правых недоволен, что сохраняются расходы на иммиграцию и социальную помощь иностранцам, а также взносы в бюджет Евросоюза. Ужесточения миграционной политики, предпринятого кабинетом Байру, для этих избирателей мало.
Еще одной непопулярной инициативой Байру было сокращение числа праздничных дней. Сейчас во Франции их 11 – 5 светских и 6 религиозных. Байру предложил сделать рабочими два праздника – День Победы 8 мая (во Франции более значим День Перемирия 11 ноября, ознаменовавший завершение куда более кровопролитной для страны Первой мировой войны) и понедельник после Пасхи. Байру подсчитал, что эта мера принесет доход в размере 4,2 млрд евро.
Что дальше? Новый народный фронт фактически раскололся – его умеренная часть готова сотрудничать с президентом Эммануэлем Макроном, если тот назначит премьером левого кандидата. Тогда как «Непокоренная Франция» Жан-Люка Меланшона непримиримо требует импичмента президента. Однако голлисты из партии «Республиканцы» не хотят работать под руководством премьера-социалиста – избиратели в 2027 году их бы не поняли. Поэтому не видно, как можно сформировать сколько-нибудь устойчивое центристское правительство.
Есть, конечно, вариант с назначением премьером Жордана Барделла, соратника Марин Ле Пен – но для Макрона он стал бы политической капитуляцией. Тем более, что если Барделла не провалится на посту премьера, то такое решение может открыть ему дорогу к президентству.
Премьер-министр Франсуа Байру поставил в Национальном собрании вопрос о доверии – и получил ожидаемый отказ (364 — против, 194 — за). Ранее вопрос о доверии ставил премьер Жак Шабан-Дельмас в далеком 1972 году, но в совершенно другой политической ситуации.
Тогда у правительства было большинство, но у президента Жоржа Помпиду усилились противоречия с премьером. К тому же журналисты обвинили Шабан-Дельмаса в уклонении от уплаты налогов. В этих условиях премьер – в прошлом один из лидеров Движения Сопротивления – потребовал, чтобы депутаты подтвердили доверие его правительству. И получил огромное большинство «за» (368 голосов против 96). Однако через несколько недель Помпиду предложил Шабан-Дельмасу самому уйти в отставку, что тот и сделал.
Сейчас же у правительства не было большинства, так что его судьба полностью зависело от оппозиции. В прошлом году совместное голосование крайне правой (Национальное объединение) и левой (Новый народный фронт) оппозиции свергло предыдущий кабинет, который возглавлял Мишель Барнье. Отличие состояло в том, что тогда оппозиция сама поставила вопрос о доверии правительству, предложившему непопулярный бюджет. Теперь же Байру не стал дожидаться подобных действий и сам решил ускорить процесс.
Общим в историях Шабан-Дельмаса и Байру является то, что ставящий вопрос о доверии премьер рассчитывает на продолжение политической карьеры – такой шаг подчеркивает его решительность и принципиальность. Шабан-Дельмас после ухода с поста премьера баллотировался в президенты (неудачно), избирался председателем Национального собрания. Байру может быть ориентирован как на президентские выборы 2027 года, так и на парламентские, которые, скорее всего, состоятся в том же году. Будущий президент с высокой долей вероятности распустит нынешний «подвешенный» парламент, чтобы попробовать получить большинство для своих сторонников.
Чем ближе выборы, тем больше жесткость оппозиции – это правило электоральной борьбы. Ни одна оппозиционная партия не могла проголосовать за предложенный Байру бюджет, в котором предусматривалось повышение налогов и снижение расходов на 44 млрд евро, включая сокращение пенсий и социальных выплат. «Взнос солидарности», который должны будут заплатить богатые французы, не компенсирует недовольство левого электората. А электорат крайне правых недоволен, что сохраняются расходы на иммиграцию и социальную помощь иностранцам, а также взносы в бюджет Евросоюза. Ужесточения миграционной политики, предпринятого кабинетом Байру, для этих избирателей мало.
Еще одной непопулярной инициативой Байру было сокращение числа праздничных дней. Сейчас во Франции их 11 – 5 светских и 6 религиозных. Байру предложил сделать рабочими два праздника – День Победы 8 мая (во Франции более значим День Перемирия 11 ноября, ознаменовавший завершение куда более кровопролитной для страны Первой мировой войны) и понедельник после Пасхи. Байру подсчитал, что эта мера принесет доход в размере 4,2 млрд евро.
Что дальше? Новый народный фронт фактически раскололся – его умеренная часть готова сотрудничать с президентом Эммануэлем Макроном, если тот назначит премьером левого кандидата. Тогда как «Непокоренная Франция» Жан-Люка Меланшона непримиримо требует импичмента президента. Однако голлисты из партии «Республиканцы» не хотят работать под руководством премьера-социалиста – избиратели в 2027 году их бы не поняли. Поэтому не видно, как можно сформировать сколько-нибудь устойчивое центристское правительство.
Есть, конечно, вариант с назначением премьером Жордана Барделла, соратника Марин Ле Пен – но для Макрона он стал бы политической капитуляцией. Тем более, что если Барделла не провалится на посту премьера, то такое решение может открыть ему дорогу к президентству.
Так что более вероятен сценарий «технического правительства» с тем, чтобы попробовать дотянуть до выборов 2027 года – без всяких гарантий, что это удастся. А чем ближе будут выборы, тем больше французские политики всех направлений будут руководствоваться в своих действиях электоральной логикой.
Алексей Макаркин
Алексей Макаркин
«Я не вижу причин, по которым Турция должна затягивать открытие границы с Арменией. С армянской стороны нет никаких проблем с задержкой, мы готовы к открытию границ и установлению дипломатических отношений уже завтра». Спецпредставитель Еревана по «нормализации» армяно-турецких отношений Рубен Рубинян излучал оптимизм и уверенность в правильности избранного пути. Собственно, этот комментарий появился на фоне дискуссий о предстоящей встрече представителей Армении и Турции на КПП «Алижан-Маргара».
В чем важность этого события? И действительно ли нас ждет исторический прорыв? Во-первых, Рубинян и его турецкий визави Сердар Кылыч проведут первую сверку часов после вашингтонского саммита. Парафирование мирного договора между Азербайджаном и Арменией, публикация текста соглашения- важные события, которые могут серьезно изменить ландшафт Южного Кавказа. Конечно, это еще не мир, и в проекте мирного договора есть немало «сырых мест». Но очевидно, что и Ереван, и Анкара (сама по себе и в связке с Баку) хотят продолжения вашингтонского старта. Впрочем, целеполагание у сторон разное, чтобы и кто ни говорил о наступлении эпохи «вечного мира». Турецкая сторона стремится закрепить свое внешнеполитическое влияние в стратегически важном регионе, а армянская власть с помощью «борьбы за мир» выиграть выборы. И иметь возможность впоследствии реализовывать нынешний курс с большим уровнем легитимности!
Комментируя предстоящую встречу, Рубен Рубинян заявил об успехах армянской дипломатии на пакистанском треке. На саммите ШОС в КНР два министра Арарат Мирзоян и Исхак Дар заявили о решении установить дипломатические отношения. Спецпред Армении говорит, что теперь настала очередь Турции (Азербайджан в уме!). Но здесь есть нюансы. Пакистан не признавал независимость Армении после распада СССР, демонстрируя тем самым свою солидарность с Баку и с Анкарой. Но собственно в конфликте на Кавказе он не участвовал. Вовлечение же Турции в армяно-азербайджанское противостояние на фоне массы исторических споров создает иное качество проблем.
Ведь на том же пограничном КПП спецпредставители уже встречались в 2024 году, переговоры проходили на отремонтированном пункте. Однако прорыва за это время не случилось. Турция всегда настаивала на снятии всех барьеров на пути к «нормализации» с Арменией после армяно-азербайджанского урегулирования. Но достаточно ли будет для Анкары бодрых заявлений Дональда Трампа и Никола Пашиняна о достигнутом мире, новой эре и даже дружбе вчерашних противников? Ответа на этот вопрос ждать недолго, встреча состоится в ближайшие дни!
Сергей Маркедонов
В чем важность этого события? И действительно ли нас ждет исторический прорыв? Во-первых, Рубинян и его турецкий визави Сердар Кылыч проведут первую сверку часов после вашингтонского саммита. Парафирование мирного договора между Азербайджаном и Арменией, публикация текста соглашения- важные события, которые могут серьезно изменить ландшафт Южного Кавказа. Конечно, это еще не мир, и в проекте мирного договора есть немало «сырых мест». Но очевидно, что и Ереван, и Анкара (сама по себе и в связке с Баку) хотят продолжения вашингтонского старта. Впрочем, целеполагание у сторон разное, чтобы и кто ни говорил о наступлении эпохи «вечного мира». Турецкая сторона стремится закрепить свое внешнеполитическое влияние в стратегически важном регионе, а армянская власть с помощью «борьбы за мир» выиграть выборы. И иметь возможность впоследствии реализовывать нынешний курс с большим уровнем легитимности!
Комментируя предстоящую встречу, Рубен Рубинян заявил об успехах армянской дипломатии на пакистанском треке. На саммите ШОС в КНР два министра Арарат Мирзоян и Исхак Дар заявили о решении установить дипломатические отношения. Спецпред Армении говорит, что теперь настала очередь Турции (Азербайджан в уме!). Но здесь есть нюансы. Пакистан не признавал независимость Армении после распада СССР, демонстрируя тем самым свою солидарность с Баку и с Анкарой. Но собственно в конфликте на Кавказе он не участвовал. Вовлечение же Турции в армяно-азербайджанское противостояние на фоне массы исторических споров создает иное качество проблем.
Ведь на том же пограничном КПП спецпредставители уже встречались в 2024 году, переговоры проходили на отремонтированном пункте. Однако прорыва за это время не случилось. Турция всегда настаивала на снятии всех барьеров на пути к «нормализации» с Арменией после армяно-азербайджанского урегулирования. Но достаточно ли будет для Анкары бодрых заявлений Дональда Трампа и Никола Пашиняна о достигнутом мире, новой эре и даже дружбе вчерашних противников? Ответа на этот вопрос ждать недолго, встреча состоится в ближайшие дни!
Сергей Маркедонов
Непал: «революция Z».
События в Непале уже назвали «революцией Z». «Зумерами» называют людей, родившихся в интернет-эпоху – с середины 1990-х годов до 2010-2012-го. Они «живут» в Интернете, причем воспринимая его как инструмент не только коммуникаций, но и заработка. Отсюда непонимание со стороны старших поколений, считающих, что подростки и молодежь, монетизируя свою присутствие в соцсетях, получают незаслуженный доход.
В Непале «зумеров» много – страна молодая. В 2011 году в ней жило 26,5 млн, в 2021-м, когда была последняя перепись – 29 млн. Сейчас в Непале, по оценкам, живет свыше 31 млн человек. Процент молодежи крайне велик – и с каждым годом растет число тех, кто зарабатывает в Интернете.
Политическая система Непала после упразднения в 2008 году монархии основана на трех партиях – Непальском конгрессе, коммунистах-маоистах и коммунистах (марксистах-ленинцах). Все они неоднократно участвовали в разноформатных правительственных коалициях – сейчас у власти были марксисты-ленинцы и конгрессмены, а маоисты находились в оппозиции. Но для «зумеров» они все едины – молодежь обвиняет трехпартийную элиту в неэффективности, закулисных сделках и коррумпированности. Уличное насилие, вспыхнувшее 9 сентября, обращено против политиков, принадлежащих ко всем трем партиям.
Протестные настроения проявились еще на выборах 2022 года. Внешне перемены в парламенте выглядели не слишком большими – три партии получили в сумме 199 мест из 275. Но до этого они контролировали 237 мест. В парламент с 10,7% голосов вошла созданная незадолго до этого партия «Растрия Сватантра» (Национальная партия независимости) во главе с популярным телеведущим Раби Ламичхане. Несколько подросла и популярность роялистов из партии «Растрия Праджатантра» (Национально-демократическая партия), набравших 5,5% вместо 2%.
Но главным симптомом недовольства были выборы мэра непальской столицы Катманду. На них победил родившийся в 1990 году рэпер Балендра Шах, более известный как Бален (но при этом он инженер-строитель с магистерской степенью). Его кампания была сосредоточена на повседневных городских проблемах: вывозе мусора, транспортных пробках, несанкционированном строительстве и неэффективном управлении застройкой.
С момента вступления в должность Бален стал проводить прямые трансляции городских собраний, сносил незаконные постройки и привлекал муниципальных чиновников к ответственности за халатность. В отличие от партийных лидеров, привыкших к закулисным торгам и политической инерции, он создал имидж решительного лидера, пусть часть действий которого и была спорной. Например, борьба с уличными торговцами – но как только традиционные партии попытались использовать эту тему против мэра, Бален заявил, что лишь строго выполняет законы, принятые парламентариями.
Небольшие протестные выступления роялистов в нынешнем году не были опасны для правящей элиты, но настроения молодежи волновали правящую элиту куда сильнее. В условиях роста недовольства премьер Шарма Оли запретил 5 сентября основные зарубежные соцсети, создав кумулятивный негативный эффект – когда «зумеры» оказались недовольны утратой привычного средства как коммуникации, так и заработка. Во время начавшихся 8 сентября волнений погибли около 20 человек, что стремительно радикализировало протестующих, которые начали поджигать государственные здания и избивать попавшихся им политиков. Заодно стали жечь судебные дела (что напомнило Февральскую революцию в России, когда к революционерам присоединились уголовники).
Бален встал на сторону «зумеров», а армия отказалась поддерживать правительство; ее командующий настоял на отставке премьера. Заодно «зумеры» освободили из тюрьмы Раби Ламичхане, попавшего туда в апреле по обвинению в хищении кооперативных средств. Теперь «зумеры» требуют прихода к власти Балена и проведения досрочных выборов. Развитие событий дает основания полагать, что вскоре может быть востребован порядок – и вопрос, кто его обеспечит. Вряд ли это будет инерционная элита – зато может усилиться запрос на «сильную руку».
Алексей Макаркин
События в Непале уже назвали «революцией Z». «Зумерами» называют людей, родившихся в интернет-эпоху – с середины 1990-х годов до 2010-2012-го. Они «живут» в Интернете, причем воспринимая его как инструмент не только коммуникаций, но и заработка. Отсюда непонимание со стороны старших поколений, считающих, что подростки и молодежь, монетизируя свою присутствие в соцсетях, получают незаслуженный доход.
В Непале «зумеров» много – страна молодая. В 2011 году в ней жило 26,5 млн, в 2021-м, когда была последняя перепись – 29 млн. Сейчас в Непале, по оценкам, живет свыше 31 млн человек. Процент молодежи крайне велик – и с каждым годом растет число тех, кто зарабатывает в Интернете.
Политическая система Непала после упразднения в 2008 году монархии основана на трех партиях – Непальском конгрессе, коммунистах-маоистах и коммунистах (марксистах-ленинцах). Все они неоднократно участвовали в разноформатных правительственных коалициях – сейчас у власти были марксисты-ленинцы и конгрессмены, а маоисты находились в оппозиции. Но для «зумеров» они все едины – молодежь обвиняет трехпартийную элиту в неэффективности, закулисных сделках и коррумпированности. Уличное насилие, вспыхнувшее 9 сентября, обращено против политиков, принадлежащих ко всем трем партиям.
Протестные настроения проявились еще на выборах 2022 года. Внешне перемены в парламенте выглядели не слишком большими – три партии получили в сумме 199 мест из 275. Но до этого они контролировали 237 мест. В парламент с 10,7% голосов вошла созданная незадолго до этого партия «Растрия Сватантра» (Национальная партия независимости) во главе с популярным телеведущим Раби Ламичхане. Несколько подросла и популярность роялистов из партии «Растрия Праджатантра» (Национально-демократическая партия), набравших 5,5% вместо 2%.
Но главным симптомом недовольства были выборы мэра непальской столицы Катманду. На них победил родившийся в 1990 году рэпер Балендра Шах, более известный как Бален (но при этом он инженер-строитель с магистерской степенью). Его кампания была сосредоточена на повседневных городских проблемах: вывозе мусора, транспортных пробках, несанкционированном строительстве и неэффективном управлении застройкой.
С момента вступления в должность Бален стал проводить прямые трансляции городских собраний, сносил незаконные постройки и привлекал муниципальных чиновников к ответственности за халатность. В отличие от партийных лидеров, привыкших к закулисным торгам и политической инерции, он создал имидж решительного лидера, пусть часть действий которого и была спорной. Например, борьба с уличными торговцами – но как только традиционные партии попытались использовать эту тему против мэра, Бален заявил, что лишь строго выполняет законы, принятые парламентариями.
Небольшие протестные выступления роялистов в нынешнем году не были опасны для правящей элиты, но настроения молодежи волновали правящую элиту куда сильнее. В условиях роста недовольства премьер Шарма Оли запретил 5 сентября основные зарубежные соцсети, создав кумулятивный негативный эффект – когда «зумеры» оказались недовольны утратой привычного средства как коммуникации, так и заработка. Во время начавшихся 8 сентября волнений погибли около 20 человек, что стремительно радикализировало протестующих, которые начали поджигать государственные здания и избивать попавшихся им политиков. Заодно стали жечь судебные дела (что напомнило Февральскую революцию в России, когда к революционерам присоединились уголовники).
Бален встал на сторону «зумеров», а армия отказалась поддерживать правительство; ее командующий настоял на отставке премьера. Заодно «зумеры» освободили из тюрьмы Раби Ламичхане, попавшего туда в апреле по обвинению в хищении кооперативных средств. Теперь «зумеры» требуют прихода к власти Балена и проведения досрочных выборов. Развитие событий дает основания полагать, что вскоре может быть востребован порядок – и вопрос, кто его обеспечит. Вряд ли это будет инерционная элита – зато может усилиться запрос на «сильную руку».
Алексей Макаркин
Похоже, Грузия вступает в жаркую политическую осень. В начале октября в стране пройдут муниципальные выборы. Но по факту это будет общенациональная кампания. Приведем некоторые цифры, важные для понимания ситуации. Выборы состоятся во всех 64 муниципалитетах страны, включая и столицу Тбилиси. Традиционно столичный мегаполис- место массовых протестных акций. Так уж повелось с позднесоветских времен. Таким образом, граждане изберут 64 мэров, а также 2058 депутатов сакребуло (местных законодательных собраний).
После того, как попытки оппозиции не признать итоги прошлогодних парламентских выборов не привели к каким-то практическим для нее результатам, медийный интерес к Грузии заметно снизился. Однако было бы некорректным считать, что купирование протеста означает его полное прекращение. Оппозиционные ресурсы ведут хронологию протестов. И по их оценкам, хотя уличные акции и не собирают значительного количество участников, они длятся непрерывно. И в конце сентября предпринимаются попытки снова «качнуть лодку».
9 сентября противники «Грузинской мечты» собрались у предвыборного штаба мэра Тбилиси Кахи Каладзе (он планирует переизбраться на новый срок при поддержке правящей партии). 23-летняя оппозиционная активистка Меги (Ирма) Диасамидзе написала на баннере столичного мэра «Русская мечта». Надпись вскоре была закрашена. Сама же активистка регулярно участвует в уличных акциях уже в течение двух последних лет. После ее акции около штаба Каладзе Диасамадзе была задержана. В социальных сетях ее сторонники тут же назвали ее «жертвой режима».
Власти пока что демонстрируют «олимпийское спокойствие», показывая всем, что ее не сломить уличными акциями. На этом фоне обсуждается информация о решении БДИПЧ (Бюро по демократическим институтам и правам человека) ОБСЕ отказаться от наблюдения за муниципальной кампанией-2025. По мнению Бюро, приглашение получено слишком поздно! Странная аргументация. Обычно БДИПЧ подвергало критике те власти, которые игнорировали эту структуру и вообще не приглашали ее сотрудников наблюдать за ходом голосования. При этом Бюро заявило, что мониторить ход кампании намерено. Скорее всего, в случае успеха «Грузинской мечты» правящая партия получит длинный список претензий, хотя, казалось бы, куда проще найти их «в поле», а не в заочном формате.
Сергей Маркедонов
После того, как попытки оппозиции не признать итоги прошлогодних парламентских выборов не привели к каким-то практическим для нее результатам, медийный интерес к Грузии заметно снизился. Однако было бы некорректным считать, что купирование протеста означает его полное прекращение. Оппозиционные ресурсы ведут хронологию протестов. И по их оценкам, хотя уличные акции и не собирают значительного количество участников, они длятся непрерывно. И в конце сентября предпринимаются попытки снова «качнуть лодку».
9 сентября противники «Грузинской мечты» собрались у предвыборного штаба мэра Тбилиси Кахи Каладзе (он планирует переизбраться на новый срок при поддержке правящей партии). 23-летняя оппозиционная активистка Меги (Ирма) Диасамидзе написала на баннере столичного мэра «Русская мечта». Надпись вскоре была закрашена. Сама же активистка регулярно участвует в уличных акциях уже в течение двух последних лет. После ее акции около штаба Каладзе Диасамадзе была задержана. В социальных сетях ее сторонники тут же назвали ее «жертвой режима».
Власти пока что демонстрируют «олимпийское спокойствие», показывая всем, что ее не сломить уличными акциями. На этом фоне обсуждается информация о решении БДИПЧ (Бюро по демократическим институтам и правам человека) ОБСЕ отказаться от наблюдения за муниципальной кампанией-2025. По мнению Бюро, приглашение получено слишком поздно! Странная аргументация. Обычно БДИПЧ подвергало критике те власти, которые игнорировали эту структуру и вообще не приглашали ее сотрудников наблюдать за ходом голосования. При этом Бюро заявило, что мониторить ход кампании намерено. Скорее всего, в случае успеха «Грузинской мечты» правящая партия получит длинный список претензий, хотя, казалось бы, куда проще найти их «в поле», а не в заочном формате.
Сергей Маркедонов
«Такой вопрос у нас сейчас не обсуждается. Подобного разговора у нас не было. Ничего нового по этому поводу сказать не могу». Спикер Национального собрания Армении Ален Симонян, таким образом, обозначил позицию властей республики по поводу возможного закрытия 102-й российской военной базы в Гюмри.
В последние несколько месяцев эта тема весьма активно обсуждается. Надо сказать, что она возникает не впервые. Всякий раз, когда отношения Москвы и Еревана переживают кризисы или проходят стресс-тесты, вопрос военного присутствия РФ на территории Армении – важнейший приоритет. Но сегодня данный сюжет становится особенно актуальным.
Во-первых, чуть больше месяца тому назад, 8 августа Ильхам Алиев и Никол Пашинян при посредничестве Дональда Трампа подписали в Вашингтоне совместную декларацию. Вскоре после этого свет увидел парафированный проект мирного соглашения между двумя кавказскими государствами. И в данном документе четко фиксируется такой момент, как отсутствие третьих сторон на территории договаривающихся республик. Перспективы пребывания 102-й базы в Гюмри при таком раскладе выглядят проблематично. Во-вторых, за последний год российские присутствие в Армении сократилось. Пограничники из РФ ушли покинули ереванский аэропорт «Звартноц» 31 июля 2024 года, завершив свою службу (которая осуществлялась с 1992 года). В-третьих, Никол Пашинян и высшие представители Армении активно продвигают диверсификацию внешней политики страны, делая особый акцент на взаимодействии с Западом. И хотя в контексте возможного подписания мирного договора перспективы третьих сторон на территории Армении и Азербайджана проблематичны, но миссия ЕС продлила свое присутствие на армяно-азербайджанской госгранице еще на два года.
Через две недели после вашингтонского саммита, 23 августа 2025 года перед 102-й базой в Гюмри состоялась протестная акция с требованиями скорейшего вывода российского военного объекта. Она была организована партией «Во имя республики» (создана в сентябре 2020 года), ориентированной на форсированную интеграцию в ЕС и кооперацию с США. Это, конечно, не пашиняновский «Гражданский договор», но структура, имеющая тесное взаимодействие с властями.
И тем не менее, Ереван пытается воздержаться от резких действий по чувствительному для России вопросу. Ален Симонян анонсировал визит Никола Пашиняна в Москву. По его словам, ожидается встреча армянского премьера с президентом РФ. «Думаю, руководитель правительства не поехал бы в Москву, если бы такая встреча не была запланирована», - резюмировал Симонян. Дата поездки пока что не объявлена. Но тем для разговора накоплено немало, включая и форматы военного присутствия России в Армении, не говоря уже о «маршруте Трампа».
Сергей Маркедонов
В последние несколько месяцев эта тема весьма активно обсуждается. Надо сказать, что она возникает не впервые. Всякий раз, когда отношения Москвы и Еревана переживают кризисы или проходят стресс-тесты, вопрос военного присутствия РФ на территории Армении – важнейший приоритет. Но сегодня данный сюжет становится особенно актуальным.
Во-первых, чуть больше месяца тому назад, 8 августа Ильхам Алиев и Никол Пашинян при посредничестве Дональда Трампа подписали в Вашингтоне совместную декларацию. Вскоре после этого свет увидел парафированный проект мирного соглашения между двумя кавказскими государствами. И в данном документе четко фиксируется такой момент, как отсутствие третьих сторон на территории договаривающихся республик. Перспективы пребывания 102-й базы в Гюмри при таком раскладе выглядят проблематично. Во-вторых, за последний год российские присутствие в Армении сократилось. Пограничники из РФ ушли покинули ереванский аэропорт «Звартноц» 31 июля 2024 года, завершив свою службу (которая осуществлялась с 1992 года). В-третьих, Никол Пашинян и высшие представители Армении активно продвигают диверсификацию внешней политики страны, делая особый акцент на взаимодействии с Западом. И хотя в контексте возможного подписания мирного договора перспективы третьих сторон на территории Армении и Азербайджана проблематичны, но миссия ЕС продлила свое присутствие на армяно-азербайджанской госгранице еще на два года.
Через две недели после вашингтонского саммита, 23 августа 2025 года перед 102-й базой в Гюмри состоялась протестная акция с требованиями скорейшего вывода российского военного объекта. Она была организована партией «Во имя республики» (создана в сентябре 2020 года), ориентированной на форсированную интеграцию в ЕС и кооперацию с США. Это, конечно, не пашиняновский «Гражданский договор», но структура, имеющая тесное взаимодействие с властями.
И тем не менее, Ереван пытается воздержаться от резких действий по чувствительному для России вопросу. Ален Симонян анонсировал визит Никола Пашиняна в Москву. По его словам, ожидается встреча армянского премьера с президентом РФ. «Думаю, руководитель правительства не поехал бы в Москву, если бы такая встреча не была запланирована», - резюмировал Симонян. Дата поездки пока что не объявлена. Но тем для разговора накоплено немало, включая и форматы военного присутствия России в Армении, не говоря уже о «маршруте Трампа».
Сергей Маркедонов