🇷🇺На завершившемся XVI саммите БРИКС в Казани 13 государств планеты получили статус партнеров объединения. Из них три страны входят в СНГ:
Беларусь;
Казахстан;
Узбекистан.
Также партнерами БРИКС стали: Турция, Алжир, Боливия, Куба, Индонезия, Малайзия, Нигерия, Таиланд, Уганда и Вьетнам.
Статус страны-партнера БРИКС – это обязательная ступень перед членством в объединении. Правда, пока вопрос о полноценном расширении не ставится. По словам замглавы МИД РФ Сергея Рябкова, с 1 января этого года БРИКС уже принимал новых членов, но с ними еще не до конца налажено взаимодействие, как с изначальными участками.
Помощник президента России Юрий Ушаков говорил, что дальнейшее расширение БРИКС пока целесообразно осуществлять путем налаживания партнерских связей с заинтересованными государствами. Поэтому в нынешней ситуации весьма подходящей формулой является «страна-партнер».
Сейчас заявки на вступление в БРИКС подали более 30 государств. Однако принять такое количество стран невозможно. Объединение, по словам Ушакова, потеряет работоспособность.
🇷🇺На завершившемся XVI саммите БРИКС в Казани 13 государств планеты получили статус партнеров объединения. Из них три страны входят в СНГ:
Беларусь;
Казахстан;
Узбекистан.
Также партнерами БРИКС стали: Турция, Алжир, Боливия, Куба, Индонезия, Малайзия, Нигерия, Таиланд, Уганда и Вьетнам.
Статус страны-партнера БРИКС – это обязательная ступень перед членством в объединении. Правда, пока вопрос о полноценном расширении не ставится. По словам замглавы МИД РФ Сергея Рябкова, с 1 января этого года БРИКС уже принимал новых членов, но с ними еще не до конца налажено взаимодействие, как с изначальными участками.
Помощник президента России Юрий Ушаков говорил, что дальнейшее расширение БРИКС пока целесообразно осуществлять путем налаживания партнерских связей с заинтересованными государствами. Поэтому в нынешней ситуации весьма подходящей формулой является «страна-партнер».
Сейчас заявки на вступление в БРИКС подали более 30 государств. Однако принять такое количество стран невозможно. Объединение, по словам Ушакова, потеряет работоспособность.
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from us
