Взгляд из Центрального Парка

(...Начало — в предыдущем посте.)

В этом контексте показателен контраст с компактными и сравнительно культурно-гомогенными государствами, такими как Азербайджан. Здесь обращение к «традиционным ценностям» является не инструментом исключения, а способом сохранения культурной преемственности, укрепления суверенитета и постколониальной идентичности.

Апелляция к семье, языку, религии и исторической памяти в Азербайджане — это попытка укрепить целостное ядро нации, многократно подвергавшееся внешнему давлению и дезинтеграции. Традиционализм в этом случае — средство культурного выживания. Так поступали все южнокавказские народы во времена Советского Союза — одна только борьба этих стран за то, чтобы в конституциях Советской Армении, Азербайджана и Грузии было прописано, что государственный язык — армянский, азербайджанский, грузинский, стоит многого. Это был механизм противодействия, позволивший сравнительно компактным странам сохранить свою идентичность. Никто из них не претендовал на создание империи — масштабы были другими.

А вот для многонациональной империи, как Россия, возведение одной «традиционной идентичности» в ранг государственной идеологии — путь к дестабилизации. Традиционализм, закреплённый в этнонационализме, разрушает внутренний плюрализм, без которого империя не может существовать. Возврат к православно-славянской, централизованной модели русскости вытесняет народы, исторически входящие в состав государства: татар, чеченцев, бурятов, дагестанцев и многих других.

Таким образом, российский поворот к этнокультурному традиционализму — не путь к силе. Чем сильнее Россия вычерчивает границы идентичности по линии «свой — чужой», тем более уязвимой становится её политическая и территориальная целостность. Столкновение риторики чистоты с реальностью плюрализма делает вопрос мигрантов — и шире, вопрос инклюзии — центральным вызовом для будущего России.

В то время как малые государства могут позволить себе культурную кодификацию как способ выживания, империи, если они хотят сохраниться, должны строить гражданский универсализм. Альтернатива — распад, вызванный собственной идеологической негибкостью.

@CPBView

👍26❤5🔥2💯1

www.group-telegram.com/us/CPBView.com/366

746 viewsedited  Jun 29 at 13:03

(...Начало — в предыдущем посте.)

В этом контексте показателен контраст с компактными и сравнительно культурно-гомогенными государствами, такими как Азербайджан. Здесь обращение к «традиционным ценностям» является не инструментом исключения, а способом сохранения культурной преемственности, укрепления суверенитета и постколониальной идентичности.

Апелляция к семье, языку, религии и исторической памяти в Азербайджане — это попытка укрепить целостное ядро нации, многократно подвергавшееся внешнему давлению и дезинтеграции. Традиционализм в этом случае — средство культурного выживания. Так поступали все южнокавказские народы во времена Советского Союза — одна только борьба этих стран за то, чтобы в конституциях Советской Армении, Азербайджана и Грузии было прописано, что государственный язык — армянский, азербайджанский, грузинский, стоит многого. Это был механизм противодействия, позволивший сравнительно компактным странам сохранить свою идентичность. Никто из них не претендовал на создание империи — масштабы были другими.

А вот для многонациональной империи, как Россия, возведение одной «традиционной идентичности» в ранг государственной идеологии — путь к дестабилизации. Традиционализм, закреплённый в этнонационализме, разрушает внутренний плюрализм, без которого империя не может существовать. Возврат к православно-славянской, централизованной модели русскости вытесняет народы, исторически входящие в состав государства: татар, чеченцев, бурятов, дагестанцев и многих других.

Таким образом, российский поворот к этнокультурному традиционализму — не путь к силе. Чем сильнее Россия вычерчивает границы идентичности по линии «свой — чужой», тем более уязвимой становится её политическая и территориальная целостность. Столкновение риторики чистоты с реальностью плюрализма делает вопрос мигрантов — и шире, вопрос инклюзии — центральным вызовом для будущего России.

В то время как малые государства могут позволить себе культурную кодификацию как способ выживания, империи, если они хотят сохраниться, должны строить гражданский универсализм. Альтернатива — распад, вызванный собственной идеологической негибкостью.

@CPBView

BY Взгляд из Центрального Парка