С.Чемезов: Энергетическая утилизация отходов. Мы в 2019 году начали строить мусоросжигательные заводы, должны были построить четыре завода в Подмосковье и один в Татарстане. Из-за того, что был ковид, потом санкции, у нас притормозилась вся эта стройка, и только в декабре 2024 года мы первый завод сдали. Отмечу, что бюджетных средств мы не получали на строительство этих заводов – все заводы были построены за счёт частных инвестиций, наших собственных средств и в основном, конечно, это кредиты. В.Путин: Должок за Вами, Сергей Викторович. С.Чемезов: К сожалению, да. Мы построить построили, и сегодня уже работает. Сегодня уже 100 миллионов киловатт-часов «зелёной» энергии получено и более 200 тысяч тонн коммунальных отходов уничтожено – то, что раньше вывозилось на полигоны. Сегодня этот завод перерабатывает свыше двух тысяч тонн отходов в сутки. У нас 92 процента готовности второй завод, мы на следующий год его завершим. Конечно, денег не хватает, но сейчас ведём переговоры с банками, чтобы какие-то, может быть, в определённой степени льготные кредиты получить. Но часть, конечно, будем своих средств использовать. Уверяю Вас, что на будущий год ещё один завод начнёт работать. Оставшиеся три завода – два завода в Подмосковье, один в Казани – мы вынуждены будем заморозить до лучших времен, когда будут более «дешёвые» деньги, или какая-то помощь от государства, если возможно, появится.
С.Чемезов: Энергетическая утилизация отходов. Мы в 2019 году начали строить мусоросжигательные заводы, должны были построить четыре завода в Подмосковье и один в Татарстане. Из-за того, что был ковид, потом санкции, у нас притормозилась вся эта стройка, и только в декабре 2024 года мы первый завод сдали. Отмечу, что бюджетных средств мы не получали на строительство этих заводов – все заводы были построены за счёт частных инвестиций, наших собственных средств и в основном, конечно, это кредиты. В.Путин: Должок за Вами, Сергей Викторович. С.Чемезов: К сожалению, да. Мы построить построили, и сегодня уже работает. Сегодня уже 100 миллионов киловатт-часов «зелёной» энергии получено и более 200 тысяч тонн коммунальных отходов уничтожено – то, что раньше вывозилось на полигоны. Сегодня этот завод перерабатывает свыше двух тысяч тонн отходов в сутки. У нас 92 процента готовности второй завод, мы на следующий год его завершим. Конечно, денег не хватает, но сейчас ведём переговоры с банками, чтобы какие-то, может быть, в определённой степени льготные кредиты получить. Но часть, конечно, будем своих средств использовать. Уверяю Вас, что на будущий год ещё один завод начнёт работать. Оставшиеся три завода – два завода в Подмосковье, один в Казани – мы вынуждены будем заморозить до лучших времен, когда будут более «дешёвые» деньги, или какая-то помощь от государства, если возможно, появится.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups.
from us
