Тайная канцелярия

#вызовы
Европа системно и целенаправленно входит в фазу милитаризации, придавая процессу идеологический вектор, направленный на подготовку к войне с РФ. Заявление главы Европейского командования ВС США генерала Алексуса Гринкевича о том, что война НАТО против России и Китая начнётся в 2027 году, фиксирует поворотный момент. Прозвучавший тезис, согласно которому Россия может атаковать «небольшую европейскую страну» является публичным маркером. Глава Минобороны Польши Косиняк-Камыш уже поддержал этот прогноз, а значит, Варшава готова к роли провокатора и ударного форпоста.

Причём речь идет о формировании долгосрочной модели конфронтации, где Россия назначена сакральным внешним врагом, через которого цементируется власть нынешних элит. Европейские глобалисты, оказавшись под давлением суверенистских движений, используют антироссийскую истерию как инструмент продления своего правления.

Наблюдается имитация холодной войны, но с готовностью перейти к горячей фазе — не в теории, а в рамках озвученного дедлайна: до конца 2026 года НАТО планирует создать инфраструктуру, доктрину и резервы для прямого конфликта. Политические кризисы в ЕС только ускоряют этот сценарий: когда глобалисты теряют легитимность, они развязывают спираль ненависти — сначала риторической, затем — силовой.

На этом фоне Россия продолжает пребывать в состоянии «внимательного наблюдателя». Посол Яковенко, комментируя милитаризацию Европы, отметил, что ЕС в ускоренном темпе переходит от дипломатии к стратегии перевооружения. Архитектура угроз всё больше напоминает предвоенную модель 1930-х годов. Однако, несмотря на осознание новой реальности, российский внешнеполитический блок пока не формулирует ответа. Доминирует ставка на сдерживание, на «готовность купировать риски» и «не дать вовлечь себя».

Москва, несмотря на накопленный опыт СВО, до сих пор не выработала альтернативной стратегии. Нет чёткой модели сдерживания, контрэскалации или управляемой дестабилизации противника. Если 2027 год внутри натовской доктрины закреплён как год войны, у России остаётся лишь один выбор — либо стать объектом чужого плана, либо самой переписать правила.

Telegram

Тайная канцелярия

#вызовы
Нарастающее внимание НАТО к Калининградской области фиксирует опасную эскалацию планирования сценария, которая все чаще выходит за пределы абстрактной теории. Последние заявления командующего армией США в Европе и Африке Кристофера Донахью о готовности…

www.group-telegram.com/us/Taynaya_kantselyariya.com/12868

135K viewsJul 20 at 14:01

#вызовы
Европа системно и целенаправленно входит в фазу милитаризации, придавая процессу идеологический вектор, направленный на подготовку к войне с РФ. Заявление главы Европейского командования ВС США генерала Алексуса Гринкевича о том, что война НАТО против России и Китая начнётся в 2027 году, фиксирует поворотный момент. Прозвучавший тезис, согласно которому Россия может атаковать «небольшую европейскую страну» является публичным маркером. Глава Минобороны Польши Косиняк-Камыш уже поддержал этот прогноз, а значит, Варшава готова к роли провокатора и ударного форпоста.

Причём речь идет о формировании долгосрочной модели конфронтации, где Россия назначена сакральным внешним врагом, через которого цементируется власть нынешних элит. Европейские глобалисты, оказавшись под давлением суверенистских движений, используют антироссийскую истерию как инструмент продления своего правления.

Наблюдается имитация холодной войны, но с готовностью перейти к горячей фазе — не в теории, а в рамках озвученного дедлайна: до конца 2026 года НАТО планирует создать инфраструктуру, доктрину и резервы для прямого конфликта. Политические кризисы в ЕС только ускоряют этот сценарий: когда глобалисты теряют легитимность, они развязывают спираль ненависти — сначала риторической, затем — силовой.

На этом фоне Россия продолжает пребывать в состоянии «внимательного наблюдателя». Посол Яковенко, комментируя милитаризацию Европы, отметил, что ЕС в ускоренном темпе переходит от дипломатии к стратегии перевооружения. Архитектура угроз всё больше напоминает предвоенную модель 1930-х годов. Однако, несмотря на осознание новой реальности, российский внешнеполитический блок пока не формулирует ответа. Доминирует ставка на сдерживание, на «готовность купировать риски» и «не дать вовлечь себя».

Москва, несмотря на накопленный опыт СВО, до сих пор не выработала альтернативной стратегии. Нет чёткой модели сдерживания, контрэскалации или управляемой дестабилизации противника. Если 2027 год внутри натовской доктрины закреплён как год войны, у России остаётся лишь один выбор — либо стать объектом чужого плана, либо самой переписать правила.

BY Тайная канцелярия