Побывала вчера на встрече с номинантами лонглиста Премии имени Н. А. Рубакина. Спикерами выступили Гаянэ Степанян, автор книги «От Бунина до Бродского. Русская литературная нобелиана», и Елена Охотникова, автор книги «Диалог модерна: Россия и Италия». Модерировал директор премии Саша Вилейкис.
Расскажу о главной теме, которая взбудоражила и спикеров, и аудиторию: мистификации.
В литературе мистификация — это не «обман ради обмана», а игра на границе факта и вымысла. Парадокс в том, что не совсем реальные истории зачастую и запоминаются лучше, и вызывают больше доверия.
Вот пара занятных примеров:
▪️Музыкальная мистификация. Музыковед Ремо Джадзотто выдал собственное произведение за работу Томаса Альбиона, которую он «чудом в 1945 году нашел на руинах Саксонской земельной библиотеки в Дрездене». Публика поверила и десятилетиями считала пьесу шедевром прошлого.
▪️«Карамазовы» по-японски. Переводчик Иэкуми Фудзимото сделал шестнадцать редакций (!) переводов «Братьев Карамазовых». В 2004 году он не удержался и опубликовал продолжение, некоторые считают его оригиналом (хотя Фудзимото на это не претендовал).
Елена Охотникова поделилась, что, если бы создавала мистификацию, то непременно рассказала бы невымышленные истории знакомых, но под псевдонимом.
Саша тоже, кстати, написал бы истории ближнего круга, но светского толка. Правда, обещал сделать это в старости, когда очевидцы событий «уже не смогут до него добраться». Мы ровесники, так что я вероятно доживу: жду альманах.
Расскажу о главной теме, которая взбудоражила и спикеров, и аудиторию: мистификации.
В литературе мистификация — это не «обман ради обмана», а игра на границе факта и вымысла. Парадокс в том, что не совсем реальные истории зачастую и запоминаются лучше, и вызывают больше доверия.
Вот пара занятных примеров:
▪️Музыкальная мистификация. Музыковед Ремо Джадзотто выдал собственное произведение за работу Томаса Альбиона, которую он «чудом в 1945 году нашел на руинах Саксонской земельной библиотеки в Дрездене». Публика поверила и десятилетиями считала пьесу шедевром прошлого.
▪️«Карамазовы» по-японски. Переводчик Иэкуми Фудзимото сделал шестнадцать редакций (!) переводов «Братьев Карамазовых». В 2004 году он не удержался и опубликовал продолжение, некоторые считают его оригиналом (хотя Фудзимото на это не претендовал).
Елена Охотникова поделилась, что, если бы создавала мистификацию, то непременно рассказала бы невымышленные истории знакомых, но под псевдонимом.
Саша тоже, кстати, написал бы истории ближнего круга, но светского толка. Правда, обещал сделать это в старости, когда очевидцы событий «уже не смогут до него добраться». Мы ровесники, так что я вероятно доживу: жду альманах.
❤3🔥1👏1
group-telegram.com/aaarnes/478
Create:
Last Update:
Last Update:
Побывала вчера на встрече с номинантами лонглиста Премии имени Н. А. Рубакина. Спикерами выступили Гаянэ Степанян, автор книги «От Бунина до Бродского. Русская литературная нобелиана», и Елена Охотникова, автор книги «Диалог модерна: Россия и Италия». Модерировал директор премии Саша Вилейкис.
Расскажу о главной теме, которая взбудоражила и спикеров, и аудиторию: мистификации.
В литературе мистификация — это не «обман ради обмана», а игра на границе факта и вымысла. Парадокс в том, что не совсем реальные истории зачастую и запоминаются лучше, и вызывают больше доверия.
Вот пара занятных примеров:
▪️Музыкальная мистификация. Музыковед Ремо Джадзотто выдал собственное произведение за работу Томаса Альбиона, которую он «чудом в 1945 году нашел на руинах Саксонской земельной библиотеки в Дрездене». Публика поверила и десятилетиями считала пьесу шедевром прошлого.
▪️«Карамазовы» по-японски. Переводчик Иэкуми Фудзимото сделал шестнадцать редакций (!) переводов «Братьев Карамазовых». В 2004 году он не удержался и опубликовал продолжение, некоторые считают его оригиналом (хотя Фудзимото на это не претендовал).
Елена Охотникова поделилась, что, если бы создавала мистификацию, то непременно рассказала бы невымышленные истории знакомых, но под псевдонимом.
Саша тоже, кстати, написал бы истории ближнего круга, но светского толка. Правда, обещал сделать это в старости, когда очевидцы событий «уже не смогут до него добраться». Мы ровесники, так что я вероятно доживу: жду альманах.
Расскажу о главной теме, которая взбудоражила и спикеров, и аудиторию: мистификации.
В литературе мистификация — это не «обман ради обмана», а игра на границе факта и вымысла. Парадокс в том, что не совсем реальные истории зачастую и запоминаются лучше, и вызывают больше доверия.
Вот пара занятных примеров:
▪️Музыкальная мистификация. Музыковед Ремо Джадзотто выдал собственное произведение за работу Томаса Альбиона, которую он «чудом в 1945 году нашел на руинах Саксонской земельной библиотеки в Дрездене». Публика поверила и десятилетиями считала пьесу шедевром прошлого.
▪️«Карамазовы» по-японски. Переводчик Иэкуми Фудзимото сделал шестнадцать редакций (!) переводов «Братьев Карамазовых». В 2004 году он не удержался и опубликовал продолжение, некоторые считают его оригиналом (хотя Фудзимото на это не претендовал).
Елена Охотникова поделилась, что, если бы создавала мистификацию, то непременно рассказала бы невымышленные истории знакомых, но под псевдонимом.
Саша тоже, кстати, написал бы истории ближнего круга, но светского толка. Правда, обещал сделать это в старости, когда очевидцы событий «уже не смогут до него добраться». Мы ровесники, так что я вероятно доживу: жду альманах.
BY Now, Adele
Share with your friend now:
group-telegram.com/aaarnes/478