Вообще-то, это классическая партизанская война, когда что называется, «земля горит под ногами». Украина имеет давние и очень серьезные традиции именно такого вида ведения боевых действий.
Технически есть и противопартизанская тактика, но она невероятно затратна как по материальным ресурсам, так и по времени. Да и в организационном плане выглядит она весьма непростой. Уж точно посерьезнее полуживой управленческой машины современной России.
Пока российская сторона действует реактивно, что, собственно, предельно комфортно для нападающей стороны. Именно на такой ответ она и рассчитывает. Поэтому «с этой стороны» большую часть информации о происходящем просто не выдают в эфир, включая либо успокаивающие нейтральные определения, либо вранье, либо вообще не упоминая. Что-то все равно просачивается через интернет, но сколь-либо серьезные вещи остаются неозвученными. При этом сослаться на военную тайну весьма проблематично: что это за тайна, о которой знает как минимум целый регион страны?
Вообще-то, это классическая партизанская война, когда что называется, «земля горит под ногами». Украина имеет давние и очень серьезные традиции именно такого вида ведения боевых действий.
Технически есть и противопартизанская тактика, но она невероятно затратна как по материальным ресурсам, так и по времени. Да и в организационном плане выглядит она весьма непростой. Уж точно посерьезнее полуживой управленческой машины современной России.
Пока российская сторона действует реактивно, что, собственно, предельно комфортно для нападающей стороны. Именно на такой ответ она и рассчитывает. Поэтому «с этой стороны» большую часть информации о происходящем просто не выдают в эфир, включая либо успокаивающие нейтральные определения, либо вранье, либо вообще не упоминая. Что-то все равно просачивается через интернет, но сколь-либо серьезные вещи остаются неозвученными. При этом сослаться на военную тайну весьма проблематично: что это за тайна, о которой знает как минимум целый регион страны?
BY Анатолий Несмиян
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from us
