Психофизиологи сделали открытие, что пирамидные клетки CA1 гиппокампа могут одновременно реагировать на две различные частоты мозговых ритмов – тета (низкочастотный, 4-8 Гц) и гамма (высокочастотный, более 30 Гц) – с помощью разного режима генерации импульсов. Когда нейрон получает медленные тета-сигналы, он отвечает группой спайков («burst»), а на быстрые гамма-входы – одиночными спайками. Это явление, названное «interleaved resonance» («чередующаяся резонансная реакция»), позволяет одной клетке одновременно кодировать информацию в разных частотных диапазонах. Авторы использовали математическую модель на основе модели Ходжкина–Хаксли и данные электровольтной визуализации, чтобы показать, как внутренние ионные токи регулируют и переключают нейрон между одиночными и групповыми спайками для реагирования на разные частоты. Таким образом, они объяснили, почему один нейрон может функционировать как гибкий многополосный приёмник сигналов. Эти результаты дают новые представления о том, как мозг одновременно обрабатывает и кодирует разные типы информации.
Психофизиологи сделали открытие, что пирамидные клетки CA1 гиппокампа могут одновременно реагировать на две различные частоты мозговых ритмов – тета (низкочастотный, 4-8 Гц) и гамма (высокочастотный, более 30 Гц) – с помощью разного режима генерации импульсов. Когда нейрон получает медленные тета-сигналы, он отвечает группой спайков («burst»), а на быстрые гамма-входы – одиночными спайками. Это явление, названное «interleaved resonance» («чередующаяся резонансная реакция»), позволяет одной клетке одновременно кодировать информацию в разных частотных диапазонах. Авторы использовали математическую модель на основе модели Ходжкина–Хаксли и данные электровольтной визуализации, чтобы показать, как внутренние ионные токи регулируют и переключают нейрон между одиночными и групповыми спайками для реагирования на разные частоты. Таким образом, они объяснили, почему один нейрон может функционировать как гибкий многополосный приёмник сигналов. Эти результаты дают новые представления о том, как мозг одновременно обрабатывает и кодирует разные типы информации.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from us
