Анна Винтур тянет одеяло на себя и в день свадьбы Джеффа Безоса заявляет, что ищет нового главу издательского контента для Vogue! Если верить Daily Front Row, за собой Винтур оставляет пост Chief Content Officer и Global Editorial Director.

Комментаторы уже ставят на Эдварда Эннинфула.

Я готов наблюдать за тем, как сову в виде отвратительного дизайна будут натягивать на глобус гения Джонатана Андресона, призванного спасать Dior.

В Париже состоялась премьера обновлённого Dior под руководством Джонатана Андерсона. И не успела индустрия моды усвоить, что поколение Z не имеет финансового подспорья на покупку люксовых изделий, как снова летит на эту скалу. На первый взгляд, весенне-летняя коллекция создавалась для современных тинейджеров. Нарочитая небрежность стайлинга, игривые вышивки на свитерах, логотипы на стратегически важных изделиях: ремни сумок, лонгсливы и язычки кроссовок. Один мой хороший друг сказал, что это напоминает ему офисную секцию из H&M с актуальным трендами в виде расшитого трикотажа. Другой увидел в тизере, показанном до старта трансляции, “эстетику французских твинков”. Я же не могу отличить львиную долю изделий от коллаборации Андерсона и Uniqlo. И это не комплимент. Первая треть коллекции словно иллюстрирует разведённого оскуфевшего мужчину в кризисе среднего возраста. Под стероидной инфантильностью вздёрнутых воротников и закатанных штанин, шарфов в пол, бесчисленных карго и развязанных шнурков я продолжаю видеть тотальную безыдейность, квирбейтинг и откровенную безвкусицу.

Loewe Андерсона всегда напоминал скорее экспериментальную лабораторию, чем модный дом. Из сезона в сезон публика восхищалась техниками, материалами или производственными возможностями, которые выглядели как исследование ради исследования. Он так и не смог выстроить лейбл, узнаваемый своей модной одеждой, а не виральными изделиями. Зато закрыл свои эстетические гештальты. Именно это проявилось в его дебюте для Dior, который стал чем-то вроде лакмусовой бумаги. Мода — это культурный язык, видение, идейность. В Loewe Андерсон этому языку не научился. Не научится он ему и в Dior.

Под его руководством французский бренд повторяет те же ошибки, что и Loewe, но в совершенно иных масштабах. Коллекция 2026 года утомляет одержимостью дизайнера к визуальной странности. Эфемерная игра в актуальность, где ставка сделана на клиповость и цитируемость в сторис. В этом смысле Андерсон — типичное дитя своего времени, когда виральность полностью доминирует над люксовостью. Кому-то его вещи захочется рассматривать, обсуждать, возможно, даже воспроизводить, но не надевать. А мода, как ни крути, в первую очередь про телесность, про контакт с телом и жизнь в рамках этого контакта.

Возможно, во мне говорит личная симпатия, но Dior Кима Джонса был блистателен. Это был принципиально другой подход к моде, в отличии от Криса ван Аша. Но Dior Men Джонса выделялся среди показов мужской моды едва ли не сильнее, чем современный мужской Saint Laurent. Новаторский взгляд на современный гардероб оказался набором штампов и напомнил отчаянную попытку вернуть леволиберальную повестку, манифест “художника”, напоминающего аудитории, в чьих руках ещё недавно была культурная власть. Почти агитационный жест на фоне заметного сдвига индустрии и общества вправо.