Telegram Group & Telegram Channel
Парадокс российского рынка жилья последних лет — это не только стремительный рост цен, но и их почти тотальная оторванность от возможностей большинства семей. Если в мегаполисах стоимость квадратного метра новостройки вплотную приблизилась к трём средним месячным зарплатам по региону, то покупка минимально необходимой квартиры для семьи с двумя детьми превращается в марафон длиной в 15 лет накоплений. За этим стоит не только инфляция, подорожание стройматериалов и рост себестоимости проектов, но и куда более сложная архитектура спроса, подогреваемая государственными программами и инвестиционными стратегиями обеспеченных слоёв населения.

Корни нынешней недоступности жилья в России во многом совпадают с западными трендами последних лет. Запуск печатного станка в США и Европе в 2020–2021 годах привёл к избыточной денежной массе, которая, как всегда, быстро осела в активах, способных опережать инфляцию: акциях и недвижимости. Схожий, пусть и менее масштабный, процесс развернулся в России, где вместо раздачи «вертолётных денег» населению был сделан акцент на льготной ипотеке. Эта мера, задуманная как антикризисная поддержка, в реальности стала драйвером инвестиционного спроса: люди с капиталом начали массово скупать квартиры под низкие проценты, зачастую не для проживания, а как инструмент сохранения и приумножения средств.

В результате на рынке возник искусственный дефицит предложения: значительная доля новостроек оказалась в руках инвесторов, которые не спешили выходить в продажу, ожидая дальнейшего роста цен. Это подстегнуло спекулятивный компонент и сделало жильё недоступным для тех, кто действительно нуждается в собственных квадратных метрах. Массовая льготная ипотека, вопреки своей социальной риторике, лишь разогнала цены и снизила реальную доступность жилья для большинства россиян. За четыре года действия госпрограммы квартиры в Москве и других крупных городах выросли в цене практически вдвое.

Дополнительным фактором стала новая волна спроса со стороны семей участников СВО: государственные выплаты этим категориям населения создали ещё один мощный приток денег на рынок недвижимости, позволив застройщикам и инвесторам не снижать цены даже на фоне общего охлаждения спроса. В итоге, несмотря на рост ипотечных ставок и сокращение объёмов выдачи кредитов, цены на новостройки остаются на запредельных для среднего класса уровнях. Обычные покупатели вынуждены либо откладывать приобретение жилья на неопределённый срок, либо соглашаться на заведомо невыгодные условия.

В ближайшей перспективе рынок недвижимости в России балансирует между несколькими разнонаправленными тенденциями. С одной стороны, ужесточение условий по ипотеке и ограничение льготных программ уже начали охлаждать спрос: объёмы выдачи кредитов и количество сделок падают, особенно в сегменте новостроек. С другой стороны, застройщики сокращают запуск новых проектов, чтобы не допустить обвала цен, а накопленная инфляция и высокая себестоимость строительства продолжают поддерживать стоимость квадратного метра на высоком уровне.

После окончания СВО, здесь возможны два сценария. Если государство резко сократит расходы и выплаты, а спрос со стороны семей участников СВО уйдёт с рынка, цены могут упасть, особенно в регионах с низким экономическим потенциалом и на перегретом рынке первичной недвижимости. Однако даже в этом случае ожидать возвращения к докризисным уровням не стоит: девальвация рубля, инфляция и структурный дефицит предложения будут удерживать цены от серьёзного падения.

Любые меры поддержки — будь то льготная ипотека или социальные выплаты — без одновременного увеличения объёмов строительства и реального роста доходов населения лишь усугубляют дисбаланс между спросом и предложением. Жильё остаётся инвестиционным активом для состоятельных и недостижимой мечтой для большинства, российский рынок будет продолжать двигаться по спирали: всплески спроса, ценовые пузыри, охлаждение и новая волна роста на фоне очередных государственных инициатив.

БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР | Подписаться



group-telegram.com/bigtransfer2024/26267
Create:
Last Update:

Парадокс российского рынка жилья последних лет — это не только стремительный рост цен, но и их почти тотальная оторванность от возможностей большинства семей. Если в мегаполисах стоимость квадратного метра новостройки вплотную приблизилась к трём средним месячным зарплатам по региону, то покупка минимально необходимой квартиры для семьи с двумя детьми превращается в марафон длиной в 15 лет накоплений. За этим стоит не только инфляция, подорожание стройматериалов и рост себестоимости проектов, но и куда более сложная архитектура спроса, подогреваемая государственными программами и инвестиционными стратегиями обеспеченных слоёв населения.

Корни нынешней недоступности жилья в России во многом совпадают с западными трендами последних лет. Запуск печатного станка в США и Европе в 2020–2021 годах привёл к избыточной денежной массе, которая, как всегда, быстро осела в активах, способных опережать инфляцию: акциях и недвижимости. Схожий, пусть и менее масштабный, процесс развернулся в России, где вместо раздачи «вертолётных денег» населению был сделан акцент на льготной ипотеке. Эта мера, задуманная как антикризисная поддержка, в реальности стала драйвером инвестиционного спроса: люди с капиталом начали массово скупать квартиры под низкие проценты, зачастую не для проживания, а как инструмент сохранения и приумножения средств.

В результате на рынке возник искусственный дефицит предложения: значительная доля новостроек оказалась в руках инвесторов, которые не спешили выходить в продажу, ожидая дальнейшего роста цен. Это подстегнуло спекулятивный компонент и сделало жильё недоступным для тех, кто действительно нуждается в собственных квадратных метрах. Массовая льготная ипотека, вопреки своей социальной риторике, лишь разогнала цены и снизила реальную доступность жилья для большинства россиян. За четыре года действия госпрограммы квартиры в Москве и других крупных городах выросли в цене практически вдвое.

Дополнительным фактором стала новая волна спроса со стороны семей участников СВО: государственные выплаты этим категориям населения создали ещё один мощный приток денег на рынок недвижимости, позволив застройщикам и инвесторам не снижать цены даже на фоне общего охлаждения спроса. В итоге, несмотря на рост ипотечных ставок и сокращение объёмов выдачи кредитов, цены на новостройки остаются на запредельных для среднего класса уровнях. Обычные покупатели вынуждены либо откладывать приобретение жилья на неопределённый срок, либо соглашаться на заведомо невыгодные условия.

В ближайшей перспективе рынок недвижимости в России балансирует между несколькими разнонаправленными тенденциями. С одной стороны, ужесточение условий по ипотеке и ограничение льготных программ уже начали охлаждать спрос: объёмы выдачи кредитов и количество сделок падают, особенно в сегменте новостроек. С другой стороны, застройщики сокращают запуск новых проектов, чтобы не допустить обвала цен, а накопленная инфляция и высокая себестоимость строительства продолжают поддерживать стоимость квадратного метра на высоком уровне.

После окончания СВО, здесь возможны два сценария. Если государство резко сократит расходы и выплаты, а спрос со стороны семей участников СВО уйдёт с рынка, цены могут упасть, особенно в регионах с низким экономическим потенциалом и на перегретом рынке первичной недвижимости. Однако даже в этом случае ожидать возвращения к докризисным уровням не стоит: девальвация рубля, инфляция и структурный дефицит предложения будут удерживать цены от серьёзного падения.

Любые меры поддержки — будь то льготная ипотека или социальные выплаты — без одновременного увеличения объёмов строительства и реального роста доходов населения лишь усугубляют дисбаланс между спросом и предложением. Жильё остаётся инвестиционным активом для состоятельных и недостижимой мечтой для большинства, российский рынок будет продолжать двигаться по спирали: всплески спроса, ценовые пузыри, охлаждение и новая волна роста на фоне очередных государственных инициатив.

БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР | Подписаться

BY БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/bigtransfer2024/26267

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War."
from us


Telegram БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР
FROM American