Почему Китай не заинтересован в «Ялте 2.0». Для Китая это источник нестабильности и стратегической двусмысленности.

(Чжао Лун — заместитель директора Института международных стратегических исследований Шанхайского института международных исследований)

Концепция Трампа «Америка прежде всего» превратила альянсы в предмет торга и переосмыслила глобальное управление как ограничение суверенитета США.

Россия нашла много плюсов в этом повороте внешней политики США. Подрыв трансатлантической солидарности, ослабление коллективной миссии НАТО — все это служит интересам Москвы.

Но Пекин увидел в этом значительные риски. Фрагментированный западный порядок увеличивает стратегическую неопределенность.

Если глобальная система будет основана на узких сделках, а не на всеобщих нормах, собственные интересы Китая, такие как суверенное равенство, невмешательство и права на развитие, станут уязвимыми для аналогичной транзакционной логики.

В череде кризисов — от войны в Косово до Крыма — Китай последовательно отказывался признавать любые односторонние изменения территориального статуса или декларации независимости. Даже сейчас, когда возникают дискуссии о возможности США официального признания Крыма частью России, приверженность Китая суверенитету и территориальной целостности Украины не изменилась — и нет оснований полагать, что это изменится в будущем.

Как и Китай, Россия позиционирует себя яростным сторонником многополярного мира. Но критическое различие заключается в том, как Москва интерпретирует многополярность.

Для Кремля эта концепция неотделима от утверждения привилегированной сферы влияния на постсоветском пространстве. В то время как глобальное видение Китая делает упор на экономическую взаимосвязанность и государственный суверенитет.

Возвращение к исключительным зонам влияния рискует спровоцировать региональную ответную реакцию, легитимизировать стратегии сдерживания и сократить возможности Китая по продвижению равноправного и упорядоченного многополярного мира.

Влияние Пекина растет, когда его региональные партнеры экономически связаны с более широкой глобальной системой, в которой Китай играет центральную роль, а не когда эти партнеры заперты в жестких геополитических блоках.

Раздел мира на сферы влияния в ялтинском стиле подорвет те самые условия, которые способствовали подъему Китая, и создаст риск изоляции Пекина от мировых институтов, на которые он стремится повлиять.

Идеологическое измерение Ялты 2.0 также проблематично для Пекина. Политическая модель Китая не укоренена в культурном или религиозном традиционализме, и она не демонстрирует мессианского импульса к переделке мира по своему образу и подобию.

Возвращение консерватизма в западную политику рискует усилить антикитайские настроения, особенно если их подать как сопротивление глобализации или технологическому проникновению.

Оформление мирового порядка как пакта между великими державами противоречило бы приверженности Китая равенству, многополярности и общему будущему.

Привлекательность Ялты 2.0 понятна в эпоху беспорядка. Она обещает ясность, иерархию и решительное лидерство. Но ее логика ущербна. Для Пекина будущее мирового порядка заключается не в сделках великих держав, а в общей ответственности и суверенном равенстве.

Для Китая Ялта 2.0 не является ни необходимой, ни желательной. Она подрывает многосторонний, инклюзивный порядок, который Китай давно отстаивает, и грозит заменить институциональную легитимность имперской ностальгией.

В то время как Вашингтон и Москва могут изучать возможности двустороннего урегулирования в период меняющихся глобальных расстановок сил, Пекин по-прежнему с осторожностью относится к любому порядку, построенному на эксклюзивных соглашениях великих держав.

Таким образом, как с точки зрения фундаментальных принципов, так и практических интересов Ялта 2.0 не является для Пекина жизнеспособным вариантом.

🇨🇳 Китайская Угроза