Одним из положительных моментов в использовании ИИ была надежда на то, что он произведёт революцию в образовании, продемонстрировав глупость системы домашних заданий, стандартизации обучения и выведет дурь преподавателей на видное место.

Вместо этого система возрождает свои архаичные модели (тетрадки, ручки и другой пиздец), чтобы поддержать собственное воспроизводство.

Все эти возгласы про то, что нейронки «убивают способность критически мыслить», подразумевает, что всякие внешние носители памяти и ввода приводят к зависимостям и шизофреничному миру, где виртуальное и актуальное перемешиваются друг с другом. Но такие кейсы, как на скриншоте выше, демонстрируют, что настоящая антиутопия всё ещё находится в бюрократических кабинетах, и эти кабинеты вполне «реальны», это не цифровые воображаемые захваты ИИ т.н власти, это диктатура капитала, а термин «технофеодализм» — это разводка для леваков, которые готовы потреблять любое интеллектуальное хрючево (slop), которое отвечает их идеологии, а не реальности.

Ангелы и демоны новой трамповской администрации

Когда-то образ трансгуманизма заключался в протезах, сегодня же чуть ли не главным лицом движения во всем мире является Брайан Джонсон, продающий свое оливковое масло. Впрочем, сам Брайан на фоне других биохакеров смотрится не так плохо - особенно учитывая то что он поднимает проблему загрязнения воздуха в Индии - которое сокращает жизнь ее жителей до 12 лет. Он утверждает, что конкретно для Индии более резонно сначала разобраться с этой проблемой, чем с онкологией. Джонсон не финансирует какие-либо способы борьбы с таким загрязнением - как не финансирует он и исследования старения. Вместо этого он тратит свои средства на бесконечные анализы своего тела и использует свой медиаресурс для продвижения своей повестки.

Казалось бы, что человек, для которого продолжительность жизни является важнейшим приоритетом, призывал бы к радикальному увеличению финансирования исследований старения, но нет - Брайан почти не пишет о них, а в обращении к американскому сенату он предлагает достаточно мейнстримную левоцентристскую политику: увеличение государственных расходов на здравоохранение (Medicaid), стимулирование потребления более здоровой еды и строительство городов для людей, а не машин.

И в такой политике самой по себе нет ничего плохого - многие страны уже ее придерживаются, повышая акцизы на сахаросодержащие напитки, а в Западной Европе обсуждается и введение налога на красное мясо, что мы поддерживаем. Нынешний министр здравоохранения США Кеннеди отчасти даже согласен с Джонсоном, но ограничивается уменьшением вредных добавок в еде и профилактикой в виде спорта и БАДов. Однако, ни снижение потребления красного мяса (Брайан Джонсон вегетерианец), ни идеальный сон, ни спорт, ни тем более БАДЫ не позволят дожить вам до 120 лет, как в некоторых видео утверждает сам Брайан.

Единственное, что мы можем сделать - увеличить масштаб фундаментальных исследований. Проблема в том что на фоне инкрементальных улучшений и разговоров о здоровом образе жизни происходит снижение накладных расходов на гранты - из-за чего страдает в том числе исследование старения собак, масштаб которого возможно придется уменьшить. И это лишь одно из множества других сокращений новой администрации. Многие исследователи старения надеятся на изменение ситуации со временем - в конце концов, помощником министра здравоохранения будет инвестор Джим О’Нил, бывший глава SENS - некоммерческого фонда с целью достижения пренебрежимого старения. Однако спустя месяц сокращения расходов надежда на их увеличение ослабевает, а лаборатории страдают от порезанного финансирования уже сейчас.

Парадокс: новые республиканцы создали себе образ технооптимистов, готовых переливать себе кровь младенцев для омоложения и финансировать самые радикальные научные проекты для продления жизни. Но на деле они обещают бороться с бизнесом, добавляющим пищевые добавки и сокращают расходы на то самое продление жизни. Этот парадокс разрешается немонолитностью республиканской элиты и ее конкуренцией друг с другом - сам Илон Маск считает, что «люди не должны жить слишком долго» и «у нас уже есть серьезная проблема с геронтократией». В команде Трампа действительно есть люди, которые хотят пожить подольше - но они либо не могут добиться увеличения расходов на академические исследования, либо не хотят, а сами инвестируют в область менее 5% от своего благосостояния.

Почему так происходит? Возможно, причина такой пассивности та же, что и у Брайана Джонсона. Брайан на самом деле не инвестирует свои средства не потому что считает, что сможет омолодить себя существующей генетической терапией с недоказанной эффективностью. Он выбирает оптимизацию своего здоровья, потому что верит: грядущий сверхсильный ИИ решит все его проблемы.

Но понравится ли американцам такое решение? Является ли рациональным решением ставить все на сверхсильный ИИ, который может и не появится в ближайшие десятилетия? Можем ли мы считать трансгуманистами тех, кто приводит к власти антиваксеров и молчит при сокращении расходов на фундаментальную науку?

​​Время ежемесячного постинга про Wuthering Waves — обновление 2.4 добавило в гачу регион Септимонт, милитаристско-меритократическую аллюзию на Древний Рим, гладиаторские бои и постоянный невроз побед и поражений, который главная героиня наблюдает в многочисленный побочных квестах. Наша задача — вновь помешать группе правых акселерационистов ускорить пришествие конца света. Септимонтцы не верят в светлых и тёмных Демиургов, а управляется регион эфором (надзирательницей) Августой с короной Непобедимого Солнца — Sol Invictus.

Недолговечная традиция игр в честь Солнца как верховного божества Империи была основана императором Аврелием в 274 году н. э., который построил новый храм Солнца в Риме на восточной стороне Марсова поля и перенёс статуи Гелиоса и Ваала из Пальмиры (которую завоевал вновь у царицы Зенобии).

Но самый интересный случай спайки императорской власти и солнца был при правлении, наверное, самого эксцентричного императора Гелиогабала, который объявил Элагабала, эмесского бога солнца. Гелиогабал получил титул «верховный жрец непобедимого бога, солнечного Элагабала, верховный понтифик». Гелиогабал был настолько неординарно отбитым даже для римских императоров, что его тиори-фикшн биографию написал настолько же отбитый Антонен Арто, признав в кэмп-императоре «коронованного анархиста», эзотерика и безумца, с которым сам Арто очень вайбился.

​​Перевёл для Insolarance Cult эссе главы корпорации OpenAI Сэма Альтмана от 11 июня 2025 года «Нежная сингулярность», которое выражает, с одной стороны, утопическое видение будущего со стороны условно «либерального» крыла американского технокапитала, направленное на прогностический и позитивный характер меняющегося мира и его высокоскоростных изменений, а также необходимость «нового общественного договора» и передела власти над технологией. С другой стороны — ввиду отсутствия конкретных шагов по пересмотру экономико-политических отношений в сегодняшнем мире — эссе выражает наивный взгляд на будущее как самоисполняющееся пророчество, глубокий нарыв ландианства, который приводит к деполитизации и выдаче желаемого за действительное, а также затушёвывает роль самого техновизионера в неравном доступе к цифровым благам.

Как будет работать этот «новый общественный договор», между кем и кем он будет заключен? Как будет происходить интеграция роботов всех форм и размеров, которые будут делать самые разные вещи, в нашу повседневность и не будет ли развиваться робоксенофобия? В одном Альтман уверен — мы на пороге создания сверхинтеллекта. Главным вызовом такого разума основателю OpenAI видится проблема согласования (alignment) — как соотнести ценности искусственного и естественного разумов?

Философ Реза Негарестани отвергает идею о том, что интеллект — это биологическая или видовая особенность живых существ. Вместо этого он рассматривает его как безличную историческую силу, развивающуюся благодаря коллективным практикам (например, науке, языку, технологии). Интеллект — это «реальное движение, способное преодолеть любое положение вещей», уходящее корнями в гегелевский Дух как многоагентную систему рационального сотрудничества. Человечество — это «предыстория» будущих проявлений интеллекта. Цель состоит не в сохранении человеческих черт, а в культивировании потенциала интеллекта посредством общего ИИ, нейронаук и социальной реорганизации. Постгуманистический взгляд на интеллект требует диалектического пересмотра, а не спекулятивного разрыва между природой и техникой. Сверхинтеллект — это воплощённая делёзогваттарианская субъективность; не единая сущность, а точка пересечения потоков, территорий, машин и универсумов ценностей. Субъективность производится посредством сил, которые пересекают нас — желание, язык, капитал, ландшафт — в непрерывной игре детерриториализации.

Цель такой постчеловеческой сингулярности — не «очеловечить» ИИ, а использовать его для коллективной эмансипации. Сверхинтеллект станет инструментом преодоления неравенства, будучи доступным, дешёвым и неподконтрольным сингулярной инстанции. Сэм Альтман, несмотря на наивный слог и деполитизированный характер манифеста, делает первые шаги на пути к этой цели, по крайне мере, декларативно.

Мир «Экспериментов Лэйн» основан на множестве концепций и эзотерических разработок в сфере интернет-технологий. Гипертекстовая система Xanadu, проект Теда Нельсона, изобретателя понятия «гипертекст», а его гипертекстовую систему Xanadu, это не просто предтеча современного Интернета, но альтернативное видение развития глобальной сети, заточенной не на медиаконтент, а на связь всего со всем.

Для Нельсона смешивание данных и их представления (как в HTML/XML) — фундаментальная ошибка. Его система подразумевала чистые данные «Встроенная разметка — это рак», — говорил он. Современный интернет, по мнению Нельсона, забыл о глубинной структуре информации, её непрерывности и сохранности. Эхо «шрифтового безумия восьмидесятых» — красиво, но бесполезно для управления контентом, косметика вместо лекарства. Современные браузеры — костыли, неспособные адекватно отображать сложные взаимосвязи, заложенные в идее гипертекста, не позволяющие разорвать пространство потребление медиаконтента. Переходная точка для Нельсона — разработка компанией Xerox офисного десктоп-интерфейса, задушившего поток информации и творчества рабочими пространствами для офисных клерков, где работа пришла в дом (интересно, что т.н. метавселенные рекламировались не как пространства для безумного творчества, но как стерильные офисные пространства для бизнеса).

Xanadu в идеале предполагал вечные работающие ссылки, сохранение всех версий, глобальное комментирование, трекинг происхождения каждого байта (цитата всегда ведет к источнику), сравнение документов «бок о бок». Это мечта о цифровой децентрализации, перманентности и прозрачности происхождения знаний. Часть этих концепций была воплощена в проекте XanaduSpace, показывающем в трёхмерном пространстве связи между разными текстовыми документами.

«Эксперименты Лэйн» это художественное воплощение тревог и идей, поднятых Нельсоном. Лэйн — живое воплощение децентрализованной, вездесущей Сети из Xanadu, Земля с уже-всегда--присутствующим Интернетом. Wired в «Лэйн» — это мир, где информация глубоко взаимосвязана и пронизывает обе реальности, как «провода электросети». Конспирология, рыцари, машинный бог— лишь один слой этой гипертекстовой ткани, которая задаётся вопросами о природе реальности, сознания и памяти — ключевых тем и для Нельсона.

Говоря по-кибербуддистски, вполне возможно предположить, что Чистая Земля в одноимённой ветви дхармического учения Махаяны — это духовный аналог идеального информационного пространства Xanadu. Это место перманентности (вечная обитель данных), доступности (через практику — одори-нэмбуцу) и гарантированного спасения от страданий (цифрового хаоса). Практика одори-нэмбуцу (повторение имени будды Амитабхи) — это древний аналог «вечной ссылки». Это прямой, надёжный адрес для перехода в иное, совершенное состояние/пространство. Она гарантирует, что «ссылка» не «сломается» (все сайты в сансаре будут онлайн), а универсальная и коллективная система знаний будет доступна. Эта доступность лежит в сотворчестве, сообществе и целостного концептуального пути.

Если современный интернет — это функциональная, но уродливая и не соответствующая изначальным, более структурным идеалам Xanadu система (а Лэйн становится художественной рефлексией на эту потерю границ и смысла), то Буддизм Чистой Земли предлагает метафору надежды: возможно, существует «Чистая Земля Информации» — пространство вечных (но становящихся, не перманентных), прозрачных и осмысленно связанных данных, достижимое через иной подход с технологии и нечеловеческому. Возможно, Лэйн, земфирина «девочка, живущая в сети» — Майтрея, будда будущего, этой новой, ещё не явленной Чистой Земли Данных.

​​11 июля в 17:00 на фестивале в честь дня рождения британского философа, музыкального критика и политического теоретика Марка Фишера буду читать лекцию про глитч-акселерационизм и ксенотехнику сегодня и в будущем, частично на основе того, о чём я сейчас пишу и думаю в связи с книгой Легаси Рассел о глитч-феминизме и текстами Кэндзи Сиратори.

Фишер много писал о зазорах, акселерационизме как онтоэпистемологическом принципе, готическом материализме, который может быть понят как материализм, который рассматривает человеческую субъективность как побочный продукт социальных и политических процессов, а не наоборот. В то время как гуманистический материализм может рассматривать субъективность, возникающую из человеческой социальной деятельности, готический материализм рассматривает субъективность как возникающую как продуктивный процесс, который не обязательно является человеческим — такой как технология, кибернетика и художественная литература.

Изучение кибернетики — это изучение того, как машины получают информацию, обрабатывают и реагируют на неё. Фишер объясняет:

«Изучение обратной связи — это непосредственно изучение контроля и коммуникации; контроль отличается от господства, поскольку он неизбежен для системы — машина исправляет себя — и эта самокорректирующаяся функция зависит от коммуникации (эффективной обработки информации о том, что происходит как внутри системы, так и за её пределами» — положительной и отрицательной обратной связи.

Признание поломок машин, «ошибок, глюков и глитчей» — является генеративной силой такого акселерационизма: ошибки (синтаксические разрывы, семантические двусмысленности) — это не недостатки, а фичи, хромосомные источники устойчивости и креативности. Эти сбои дестабилизируют нормы, способствуя возникновению новых языковых экосистем. Глюк — поиск освобождения в зазоре между телом и технологией. Разрыва между цифровым и реальным миром больше не существует: мы все время связаны. Как нам узнать, кто мы в эту цифровую эпоху? Где мы создаём пространство для исследования нашей идентичности? Узнаете на фестивале (видео будет потом).

Ссылка на регистрацию.