Ошибочно белый.

#through_leaves

https://www.youtube.com/watch?v=uhNZ-7jUXmc

Что же такого плохого в "Федре" Виктюка?

Сначала о том, что там есть хорошего.

1. Ритмически и музыкально правильное чтение Цветаевского гиперсложного поэтического текста. Почти везде. Учитывая, что режиссер произвольно выкинул из пьесы много красивых и важных по смыслу кусков.
2. Работа многолюдного ансамбля на площадке, организовать и отточить которую — не баран чихнул.
3. Условность и ритуальность формы, напоминающей кабуки.

А теперь о плохом.

1. Режиссер исставился. (Понятно, что версия поздняя и лишь тень прошлой, Демидовской Федры, но все же...) Смотреть на это всегда мучительно и грустно. Одни в таком состоянии просто перестают ставить, якобы ищут и не находят достойные пьесы, делают поделки и срывают зло на актерах. Другие тиражируют прошлые находки, доводя их до абсурда и словно не замечают, как их внутренние муки, циклы и разочарования все громче кричат через совершенно не располагающий к этому материал. Здесь второе.
2. Выброшены куски текста. Важные, смыслообразующие куски вроде безумия Кормилицы в четвертой картине.
3. Федра, ключевой персонаж, через которого делает всю игру судьба/богиня, продана неимоверно дешево. Вместо живой души дана картонка; вместо могучей женщины, царской дщери и жрицы Афродиты — жеманничающий Бозин, который все никак не упьется своей актерской харизмой и безупречным телом. Безумие/пророческий транс во второй картине, где Федра провидит собственную крестную смерть, подменено кокетливым пинап-писком "Во лесу зеленый су-у-у-ук!"
4. Жесткая драма о столкновении мужского и женского начал (ЖИВОГО мужского и ЖИВОГО женского!) подменена одноплановостью не просто целиком мужского каста, никто из которого женское не играет и не может, но отчаянного режиссерского "Это я — Я! — эта сильная страстная женщина, и стать ею я могу только через вот это прекрасное молодое мужское тело, объявленное женским!"
При этом все (оба) мужских персонажа — Ипполит и Тезей — у него в ключевых сценах просто истерят, и если Ипполиту это как бы дозволено текстом (но как же мелко, как неинтересно его таким делать!), то Тезей, в сцене проклятия не просто призывающий Посейдона, но ВОПЛОЩАЮЩИЙ весь его девятивальный, цунамический ужас в монологе "Отче Посейдон! Старче Океан!", должен быть кульминацией всего спектакля — одной из! — а является полным бревном.
5. Горделиво названное "мистерией духа" действо не дает ни катарсиса персонажам, ни метанойи зрителям. Ни те, ни другие не вышли из этой истории ни с чем. А почему? А потому что для живой драмы, с которой актер и зритель могут отождествиться, тут никакой жизни просто напрочь нет; а для условной, ритуальной богов, вершащих сюжет руками людей, попытались свести до архетипов, но и этого не сумели, потому что архетипы подменились личными комплексами режиссера, выхолостились, разбавились до неких пафосных масок, за которыми нет никакой подлинной силы.
6. Если упорно тащить в "Федру" личность Цветаевой и ее отношение к Муру, вместо того, чтобы, уважая текст, воспринимать его как самоценную историю, где автор скромно отходит в тень, то для 1990-х это будет хорошо и смело, а для 2010-х — уже скучно и пошло. Финал спектакля благодаря этому замыканию на Марину, обрушен в лепешку об пол с неприятным сырым звуком.
8. Няньку, оскаровскую женскую роль, пять образов в одном, низвести от аватары Афродиты-мстительницы до еще одного полуголого мужика, чье единственное достоинство — способность агрессивно давить на мнимую Федру словами и действиями, — это самолично обокрасть себя, спектакль, зрителей и тех, кто смотрит сверху.
7. "ТЕ орудуют; ты — орудие!" в этом контексте уже лишено всякого смысла, потому что а) ни на сцене, ни за сценой не было ни единой высшей силы, кроме банального человеческого аффекта; б) богам отказали в достойных орудиях, превратив людей в... (далее рукопись обрывается; край обуглен)

#life_theatre #антропомахия

ЗНАТНЫЕ ДАМЫ НА ДОРОГАХ НОЧИ
(отрывки из книги Клода Лекутё "Воинства ночи: Дикая Охота и призрачные шествия живых мертвецов").
Автор: Клод Лекутё (с). Перевод: Анна Блейз (с)


Бывают ночи, когда по дорогам неба и земли мчатся полночные всадники. Иногда эти воинства состоят из живых, и тогда во главе их скачет Диана или Иродиада, Сатия, Госпожа Абонда или другая предводительница ведьм, чьи двойники покинули спящие тела. Иногда — из мертвецов, ревенантов или проклятых душ, не нашедших покоя (Свита Геллекина, Оскорея, Асгардсрея). И, наконец, ночное шествие может возглавлять сам дьявол, за которым летят или скачут верхом его адские приспешники. Каждая из подобных групп персонажей ассоциировалась с определенным родом деятельности, и чтобы избежать ошибочных отождествлений и путаницы, из-за которой подчас так трудно разобраться в характере этих ночных кавалькад, стоит изучить доступные материалы во всех подробностях. К тому же, упомянутая путаница возникла отнюдь не в двадцатом и даже не в девятнадцатом веке, а гораздо раньше, еще в Средние века.
Странствия двойника
Первое упоминание о Владычицах Ночи мы находим в церковных правилах, установленных, по мнению многих, Анкирским собором 314 года. Однако первое дошедшее до нас письменное изложение этих правил — в капитулярии Карла Лысого — датируется лишь 872 годом.

Далее там: https://polytheism.thesaurusdeorum.com/i401/
https://polytheism.thesaurusdeorum.com/i402/