Владислав Иноземцев поднимает дежурную тему оскорбленцев — но интересно, что раньше это воспринималось как инструмент для борьбы с инакомыслием: Навальный скажет чего, а из-за угла тут же оскорбленный ветеран. Очень удобная дубина на все случаи жизни.
Но, как водится, выпущенное зло начало жить самостоятельной жизнью и уже принялось пожирать людей, не интересных власти вообще — просто увидели органы состав, а план никто не отменял. Из свежего: в Санкт-Петербурге пришли в галерею из-за картины Кирилла Миллера, оскорбляющей ветеранов. Между тем скоро прошедших войну стариков совсем не останется — кем же тогда будут прикрываться нравственно-патриотично настроенные граждане?
Религии и Великой отечественной войны лучше не касаться вообще, как в США лучше не обсуждать тему BLM. Это понятно, в сумасшедшем доме лучше не провоцировать буйных. Но если закон от карания неугодных перешел к избиению абы кого, лишь бы был состав, то следующим шагом логично был бы переход на личностей, приближенных к власти.
Владислав Иноземцев поднимает дежурную тему оскорбленцев — но интересно, что раньше это воспринималось как инструмент для борьбы с инакомыслием: Навальный скажет чего, а из-за угла тут же оскорбленный ветеран. Очень удобная дубина на все случаи жизни.
Но, как водится, выпущенное зло начало жить самостоятельной жизнью и уже принялось пожирать людей, не интересных власти вообще — просто увидели органы состав, а план никто не отменял. Из свежего: в Санкт-Петербурге пришли в галерею из-за картины Кирилла Миллера, оскорбляющей ветеранов. Между тем скоро прошедших войну стариков совсем не останется — кем же тогда будут прикрываться нравственно-патриотично настроенные граждане?
Религии и Великой отечественной войны лучше не касаться вообще, как в США лучше не обсуждать тему BLM. Это понятно, в сумасшедшем доме лучше не провоцировать буйных. Но если закон от карания неугодных перешел к избиению абы кого, лишь бы был состав, то следующим шагом логично был бы переход на личностей, приближенных к власти.
However, the perpetrators of such frauds are now adopting new methods and technologies to defraud the investors. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from us
