Эколог Жора Каваносян

​​Ловить хариуса, который пахнет нефтью, неприемлемо: вышло интересное интервью с экс-министром природных ресурсов республики Коми Романом Полшведкиным. В 2021 году глава Коми Владимир Уйба отправил его в отставку. Полшведкин после своего ухода из министерства не часто дает интервью, тем более любопытно почитать, например, о нефтеразливах в Коми, которых только в 2022 году случилось 17. И все они попали в природную среду, причем три из них -загрязнили водные объекты. Самое интересное из статьи:

📌Нефтеразливов избежать сложно, но можно минимизировать их количество. Это делается приведением в порядок трубопроводного хозяйства: своевременно делать антикоррозийную обработку, менять старые трубы, регулярно проводить их диагностику.

📌Нефтеразливы влияют на все: на природу, на человека. Попала нефть в реку и вода в ней не пригодна ни для питья, ни для техиспользования, страдает рыба, растения, плантктон. Северная природа - крайне уязвима. Здесь процессы восстановления происходят гораздо медленнее.

📌Полностью восстановить территорию после нефтеразлива на Севере практически невозможно. Иногда и не нужно, потому что сама природа отлично справляется с этим.

📌При попадании нефти в воду используют гидрозатворы. Сейчас их строят с «воротами для речных обитателей», но не везде, а только на самых опасных участках.

📌Самая большая беда нефтеразливов не в том, что они происходят, в а том, что предприятия их скрывают. Если компания, как положено по нормативным документам, при обнаружении аварии сообщает об этом сразу всем службам, то зачастую больших последствий удается избежать.

📌В законодательство внесены поправки о повышении штрафов при сокрытии экологической информации. Но ужесточение может иметь и обратный эффект – компании могут скрывать аварии еще больше. Надо повышать уровень заинтересованности на самих предприятиях, а этого нет.

📌Юридический блок нужно совершенствовать. Например, нефть попала в водные объекты – денежные взыскания пойдут в федеральный бюджет, а регион ничего не получит. Хотя от загрязнения страдает природа и население этой территории. Есть огромная проблема заброшенных скважин, на 2016 год в Коми их насчитывалось более 4500. Более 2500 – бесхозные. И они продолжают загрязнять природу. В рамках одного госпроекта законсервировать их нельзя - они бурились по разным технологиям. Нужен индивидуальный подход, обследование и инвентаризация.

📌Мало внимания уделяется взаимодействию между органами власти, предприятиями и общественностью. Для людей, кто традиционно проживает на Севере, это самая чувствительная тематика. Они никогда оттуда не уедут, потому что они там живут, им там нравится. А ловить хариуса, который пахнет нефтью, неприемлемо.

👍190

www.group-telegram.com/us/ecozhora.com/2322

5.47K viewsOct 7, 2023 at 16:17

​​Ловить хариуса, который пахнет нефтью, неприемлемо: вышло интересное интервью с экс-министром природных ресурсов республики Коми Романом Полшведкиным. В 2021 году глава Коми Владимир Уйба отправил его в отставку. Полшведкин после своего ухода из министерства не часто дает интервью, тем более любопытно почитать, например, о нефтеразливах в Коми, которых только в 2022 году случилось 17. И все они попали в природную среду, причем три из них -загрязнили водные объекты. Самое интересное из статьи:

📌Нефтеразливов избежать сложно, но можно минимизировать их количество. Это делается приведением в порядок трубопроводного хозяйства: своевременно делать антикоррозийную обработку, менять старые трубы, регулярно проводить их диагностику.

📌Нефтеразливы влияют на все: на природу, на человека. Попала нефть в реку и вода в ней не пригодна ни для питья, ни для техиспользования, страдает рыба, растения, плантктон. Северная природа - крайне уязвима. Здесь процессы восстановления происходят гораздо медленнее.

📌Полностью восстановить территорию после нефтеразлива на Севере практически невозможно. Иногда и не нужно, потому что сама природа отлично справляется с этим.

📌При попадании нефти в воду используют гидрозатворы. Сейчас их строят с «воротами для речных обитателей», но не везде, а только на самых опасных участках.

📌Самая большая беда нефтеразливов не в том, что они происходят, в а том, что предприятия их скрывают. Если компания, как положено по нормативным документам, при обнаружении аварии сообщает об этом сразу всем службам, то зачастую больших последствий удается избежать.

📌В законодательство внесены поправки о повышении штрафов при сокрытии экологической информации. Но ужесточение может иметь и обратный эффект – компании могут скрывать аварии еще больше. Надо повышать уровень заинтересованности на самих предприятиях, а этого нет.

📌Юридический блок нужно совершенствовать. Например, нефть попала в водные объекты – денежные взыскания пойдут в федеральный бюджет, а регион ничего не получит. Хотя от загрязнения страдает природа и население этой территории. Есть огромная проблема заброшенных скважин, на 2016 год в Коми их насчитывалось более 4500. Более 2500 – бесхозные. И они продолжают загрязнять природу. В рамках одного госпроекта законсервировать их нельзя - они бурились по разным технологиям. Нужен индивидуальный подход, обследование и инвентаризация.

📌Мало внимания уделяется взаимодействию между органами власти, предприятиями и общественностью. Для людей, кто традиционно проживает на Севере, это самая чувствительная тематика. Они никогда оттуда не уедут, потому что они там живут, им там нравится. А ловить хариуса, который пахнет нефтью, неприемлемо.

BY Эколог Жора Каваносян