Серия «Уличные пострелы» (1859—1871). Автор этих фотографий — Оскар Рейландер, тот самый, которого считают «отцом фотомонтажа».
Зритель 21 века может принять фотографии «пострелов» за документальные уличные снимки, но в действительности все они были сняты в студии Рейландера. Он искал сюжеты в повседневной жизни на улице, а затем воспроизводил их в студии, которая располагалась в доме 129 на Молден-роуд.
Статичные, за редкими исключениями, позы свидетельствуют о технических ограничениях того времени: даже при ярком освещении съёмки требовали длительной экспозиции. Подброшенный в воздух камушек на фотографии играющих «пострелов» — на самом деле ретушь. По форме студия была конусом, в котором камера была установлена в узкой части, а натурщики располагались на широком конце. Камера была в тени, из-за этого модели обращали на неё меньше внимания.
Зритель 21 века может принять фотографии «пострелов» за документальные уличные снимки, но в действительности все они были сняты в студии Рейландера. Он искал сюжеты в повседневной жизни на улице, а затем воспроизводил их в студии, которая располагалась в доме 129 на Молден-роуд.
Статичные, за редкими исключениями, позы свидетельствуют о технических ограничениях того времени: даже при ярком освещении съёмки требовали длительной экспозиции. Подброшенный в воздух камушек на фотографии играющих «пострелов» — на самом деле ретушь. По форме студия была конусом, в котором камера была установлена в узкой части, а натурщики располагались на широком конце. Камера была в тени, из-за этого модели обращали на неё меньше внимания.
❤14👍7🔥5👏3
Цвета эпохи.
Не знаю, как у вас, а у меня глядя на чёрно-белые фото 19 века, невольно складывается ощущение, что вся жизнь викторианцев была чёрно-белой. Безусловно, это не так. О любви к зелёному уже сказано немало слов, примемся за оранжевый.
В отличие от популярных осенних оттенков, таких как золотой, коричневый и насыщенно красный, викторианцы в целом относились к оранжевому цвету с неодобрением. По-настоящему однотонное оранжевое платье было довольно редким в викторианской моде. Этот цвет считался слишком резким для цвета лица большинства женщин. Означает ли это, что в Викторианскую эпоху не было однотонных оранжевых платьев? Ни в коем случае.
Можно было увидеть персиковое дневное платье или тёплое тыквенно-оранжевое платье для визита. Однако яркий оранжевый цвет обычно сочетался с другими цветами в виде полосок, узоров или отделки. Cочетание синего и оранжевого создавало «гармонию контрастов», которая могла быть весьма привлекательной для некоторых женщин. Оранжевый также можно было носить с алым — это выигрышное сочетание, которое Джордж Одсли, автор книги «Цвет в одежде» (1870), называл «гармонией аналогии».
Помимо упомянутых выше цветов, викторианские дамы также сочетали оранжевый с другими осенними оттенками, такими как нежно-зелёный и жёлтый.
По словам Одсли, оранжевый и чёрный цвета были гармоничны (картина 1 — «Emilia Włodkowska», Józef Simmler, 1865). Это сочетание, особенно напоминающее Хэллоуин, было довольно эффектным и не так часто встречалось в платьях, как в викторианских шляпах, парасолях и других аксессуарах. В этих случаях оранжевый шёлк или атлас часто сочетался с чёрным кружевом или чёрным бисером.
Модные шляпки всех видов также часто украшались оранжевыми лентами или оранжевыми цветами оттенков от бледно-персикового до тыквенного. При использовании насыщенных оттенков результат мог быть весьма впечатляющим. Даже те, кто не был склонен носить оранжевое платье или парасоль, могли подчеркнуть своё бальное платье или платье для визиток ювелирными украшениями с камнями оранжевого цвета. Среди них, пожалуй, самым популярным был оранжевый топаз.
Не знаю, как у вас, а у меня глядя на чёрно-белые фото 19 века, невольно складывается ощущение, что вся жизнь викторианцев была чёрно-белой. Безусловно, это не так. О любви к зелёному уже сказано немало слов, примемся за оранжевый.
В отличие от популярных осенних оттенков, таких как золотой, коричневый и насыщенно красный, викторианцы в целом относились к оранжевому цвету с неодобрением. По-настоящему однотонное оранжевое платье было довольно редким в викторианской моде. Этот цвет считался слишком резким для цвета лица большинства женщин. Означает ли это, что в Викторианскую эпоху не было однотонных оранжевых платьев? Ни в коем случае.
Можно было увидеть персиковое дневное платье или тёплое тыквенно-оранжевое платье для визита. Однако яркий оранжевый цвет обычно сочетался с другими цветами в виде полосок, узоров или отделки. Cочетание синего и оранжевого создавало «гармонию контрастов», которая могла быть весьма привлекательной для некоторых женщин. Оранжевый также можно было носить с алым — это выигрышное сочетание, которое Джордж Одсли, автор книги «Цвет в одежде» (1870), называл «гармонией аналогии».
Помимо упомянутых выше цветов, викторианские дамы также сочетали оранжевый с другими осенними оттенками, такими как нежно-зелёный и жёлтый.
По словам Одсли, оранжевый и чёрный цвета были гармоничны (картина 1 — «Emilia Włodkowska», Józef Simmler, 1865). Это сочетание, особенно напоминающее Хэллоуин, было довольно эффектным и не так часто встречалось в платьях, как в викторианских шляпах, парасолях и других аксессуарах. В этих случаях оранжевый шёлк или атлас часто сочетался с чёрным кружевом или чёрным бисером.
Модные шляпки всех видов также часто украшались оранжевыми лентами или оранжевыми цветами оттенков от бледно-персикового до тыквенного. При использовании насыщенных оттенков результат мог быть весьма впечатляющим. Даже те, кто не был склонен носить оранжевое платье или парасоль, могли подчеркнуть своё бальное платье или платье для визиток ювелирными украшениями с камнями оранжевого цвета. Среди них, пожалуй, самым популярным был оранжевый топаз.
❤15🔥10👍4
Ливерпульские чёрные вдовы или викторианский синдикат смерти.
В сентябре 1883 года 45-летний разнорабочий из Ливерпуля по имени Томас Хиггинс почувствовал себя плохо. Его супруга, 40-летняя Маргарет Хиггинс (фото 2), взяла все заботы на себя. В одном доме вместе с супругами жила и родная сестра Маргарет, Кэтрин Фланнаган (фото 3). Обе женщины держали в Ливерпуле пансион. Им пришлось позвать на помощь городского врача, д-ра Витфорда, который заподозрил дизентирию. Через несколько дней Томас скончался. Д-р Витфорд указал в свидетельстве о смерти свой последний диагноз, дизентерию.
Но с этим не согласился брат покойного Томаса Хиггинса, Патрик. Дело в том, что смерть его брата была не первой в пансионате сестёр. За три года от схожих симптомов умерли: сын Кэтрин, падчерица Маргарет, дочь одного из жильцов пансиона… И это только те случаи, которые были известны Патрику.
Мужчина обратился к коронеру, была назначена судебно-медицинская экспертиза, которая показала наличие мышьяковой кислоты в тканях Томаса Хиггинса в достаточном количестве, чтобы говорить об отравлении в течение последних дней. Младшая из сестёр Маргарет Хиггинс была тут же арестована, старшая Кэтрин Фланнаган скрылась, однако и её арестовали спустя неделю.
А теперь самое интересное. Ещё в 1851 году Парламентом Великобритании был принят Акт о мышьяке: те, кто занимался реализацией этого вещества, обязаны были регистрировать личность покупателя и цель покупки. При этом, мышьяк следовало окрашивать в цвет сажи или индиго. Однако, как в образцах, полученных с предметов из пансионата сестёр, так и в образцах тканей жертв, мышьяк не был окрашен. Это означало, что яд был добыт каким-то иным способом, чтобы избежать его регистрации.
И этот факт породил ещё одну версию, которая подробно рассмотрена в книге историка Анджелы Брабин «Чёрные вдовы Ливерпуля», изданной в 2007 году. В ней дело сестёр-убийц представлено лишь в качестве одного из эпизодов в череде нераскрытых убийств с целью получения выплат по страхованию жизни.
Согласно исследованию автора, в Ливерпуле действовал целый «синдикат смерти», в который могли быть вовлечены фармацевты, врачи, страховые агенты и даже представители власти. Косвенно в пользу этой версии говорят показания старшей из сестёр Кэтрин Фланнаган, которая утверждала на суде, что были и другие женщины-отравительницы, в том числе назвав их имена. Следствию не удалось доказать виновность этих женщин.
Что же касается ливерпульских чёрных вдов, то суд признал обеих виновными в убийстве четырёх человек и приговорил к смертной казни. 3 марта 1884 года обе женщины были повешены в тюрьме Киркдейл (фото 1).
В сентябре 1883 года 45-летний разнорабочий из Ливерпуля по имени Томас Хиггинс почувствовал себя плохо. Его супруга, 40-летняя Маргарет Хиггинс (фото 2), взяла все заботы на себя. В одном доме вместе с супругами жила и родная сестра Маргарет, Кэтрин Фланнаган (фото 3). Обе женщины держали в Ливерпуле пансион. Им пришлось позвать на помощь городского врача, д-ра Витфорда, который заподозрил дизентирию. Через несколько дней Томас скончался. Д-р Витфорд указал в свидетельстве о смерти свой последний диагноз, дизентерию.
Но с этим не согласился брат покойного Томаса Хиггинса, Патрик. Дело в том, что смерть его брата была не первой в пансионате сестёр. За три года от схожих симптомов умерли: сын Кэтрин, падчерица Маргарет, дочь одного из жильцов пансиона… И это только те случаи, которые были известны Патрику.
Мужчина обратился к коронеру, была назначена судебно-медицинская экспертиза, которая показала наличие мышьяковой кислоты в тканях Томаса Хиггинса в достаточном количестве, чтобы говорить об отравлении в течение последних дней. Младшая из сестёр Маргарет Хиггинс была тут же арестована, старшая Кэтрин Фланнаган скрылась, однако и её арестовали спустя неделю.
А теперь самое интересное. Ещё в 1851 году Парламентом Великобритании был принят Акт о мышьяке: те, кто занимался реализацией этого вещества, обязаны были регистрировать личность покупателя и цель покупки. При этом, мышьяк следовало окрашивать в цвет сажи или индиго. Однако, как в образцах, полученных с предметов из пансионата сестёр, так и в образцах тканей жертв, мышьяк не был окрашен. Это означало, что яд был добыт каким-то иным способом, чтобы избежать его регистрации.
И этот факт породил ещё одну версию, которая подробно рассмотрена в книге историка Анджелы Брабин «Чёрные вдовы Ливерпуля», изданной в 2007 году. В ней дело сестёр-убийц представлено лишь в качестве одного из эпизодов в череде нераскрытых убийств с целью получения выплат по страхованию жизни.
Согласно исследованию автора, в Ливерпуле действовал целый «синдикат смерти», в который могли быть вовлечены фармацевты, врачи, страховые агенты и даже представители власти. Косвенно в пользу этой версии говорят показания старшей из сестёр Кэтрин Фланнаган, которая утверждала на суде, что были и другие женщины-отравительницы, в том числе назвав их имена. Следствию не удалось доказать виновность этих женщин.
Что же касается ливерпульских чёрных вдов, то суд признал обеих виновными в убийстве четырёх человек и приговорил к смертной казни. 3 марта 1884 года обе женщины были повешены в тюрьме Киркдейл (фото 1).
😱20🔥3🤯3👻3🌚2
Художница, жена художника.
Лаура Альма-Тадема (фото 1) — имя, которое не часто встречается в учебниках по истории искусства. Обычно её вспоминают как «жену великого художника викторианской эпохи» Лоуренса Альма-Тадемы. Но и её собственное творчество заслуживает внимания.
Она родилась в 1852 году в Лондоне, в респектабельной семье доктора Джорджа Наполеона Эппса, врача-гомеопата. В доме Эппсов царила атмосфера интеллигентности и просвещения: сёстры Лауры увлекались живописью, в гостях бывали художники и музыканты. Она брала уроки живописи у художника-прерафаэлита Форда Мэдокса Брауна.
В его же доме Лаура впервые встретилась с Лоуренсом Альма-Тадемой, который уже был известным в Европе художником. В то время Лауре было 17 лет, Лоуренсу же - 33 года. Лоуренс Альма-Тадема недавно похоронил свою первую жену, которая оставила ему двух дочерей. Художник начал давать уроки живописи молодой Лауре, и с течением времени их отношения перешли в брачный союз — в июле 1871 года они поженились. Это была творческая партнёрская жизнь, редкая для 19 века. В доме на Риджентс-Парк они устраивали художественные салоны, принимали гостей, обсуждали искусство.
Лаура писала картины, выставлялась в Королевской академии, участвовала в Парижском салоне и даже представляла Англию на Всемирной выставке 1878 года — что само по себе было большим достижением для женщины того времени. В отличие от мужа, писавшего античные дворцы, мрамор и роскошь Рима, Лаура находила вдохновение в тихом, повседневном. Женщины, читающие у окна, дети с книгами, девушки за рукоделием — простые, но живые сюжеты. Её любимый мотив — свет, падающий из окна на комнату, и лёгкая задумчивость героинь.
Лаура Альма-Тадема (фото 1) — имя, которое не часто встречается в учебниках по истории искусства. Обычно её вспоминают как «жену великого художника викторианской эпохи» Лоуренса Альма-Тадемы. Но и её собственное творчество заслуживает внимания.
Она родилась в 1852 году в Лондоне, в респектабельной семье доктора Джорджа Наполеона Эппса, врача-гомеопата. В доме Эппсов царила атмосфера интеллигентности и просвещения: сёстры Лауры увлекались живописью, в гостях бывали художники и музыканты. Она брала уроки живописи у художника-прерафаэлита Форда Мэдокса Брауна.
В его же доме Лаура впервые встретилась с Лоуренсом Альма-Тадемой, который уже был известным в Европе художником. В то время Лауре было 17 лет, Лоуренсу же - 33 года. Лоуренс Альма-Тадема недавно похоронил свою первую жену, которая оставила ему двух дочерей. Художник начал давать уроки живописи молодой Лауре, и с течением времени их отношения перешли в брачный союз — в июле 1871 года они поженились. Это была творческая партнёрская жизнь, редкая для 19 века. В доме на Риджентс-Парк они устраивали художественные салоны, принимали гостей, обсуждали искусство.
Лаура писала картины, выставлялась в Королевской академии, участвовала в Парижском салоне и даже представляла Англию на Всемирной выставке 1878 года — что само по себе было большим достижением для женщины того времени. В отличие от мужа, писавшего античные дворцы, мрамор и роскошь Рима, Лаура находила вдохновение в тихом, повседневном. Женщины, читающие у окна, дети с книгами, девушки за рукоделием — простые, но живые сюжеты. Её любимый мотив — свет, падающий из окна на комнату, и лёгкая задумчивость героинь.
❤19🔥7❤🔥6👏3
Многие слышали слово «коронер» в ряде зарубежных детективных сериалов, например, различных экранизаций мисс Марпл или вот сегодня утром в заметке канала. Давайте разберёмся с этой профессией.
Истоки её восходят к средневековой Англии, примерно к 11 веку. В те времена коронеры были медицинскими экспертами, призванными защищать интересы короля в различных уголовных делах. Само название «коронер» происходит от латинского corona, что, как легко догадаться, в переводе означает «корона».
Некоторые лингвисты настаивают на том, что «коронер» – это более ранний термин. В Древней Греции «коронаторами» назывались люди, которые готовили тело почившего к похоронам. На голову умершего они укладывали миртовый венок, который называли на древнегреческом corona. Отсюда и пошло название.
Средневековые коронеры не только работали на короля, но также помогали в расследовании преступлений. В ряде староанглийских правовых актов указано, что человек, нашедший на улице тело, должен скорее бежать в ближайший офис коронера. Такие офисы обычно располагались в центре города. Эта функция сохранилась за коронерами и в викторианскую эпоху.
Коронер к 19 веку стал должностным лицом, который в 19 веке проводил общественное расследование подозрительных случаев смерти и скоропостижной смерти в своём районе.
Что характерно, должность эта была выборная: до 1889 года коронеры избирались на собраниях всех фригольдеров графства или округа, но с 1889 года — советом графства. Города с населением более 10 000 жителей имели своих особых коронеров, избираемых городским советом. Должность занималась пожизненно, но могла быть смещена лордом-канцлером в случае злоупотреблений или нерадения.
Коронеры также играют важную роль в делах, связанных с сокровищами. Эта роль возникла из-за того, что в древности коронер был защитником собственности короны. Сейчас это закреплено в Законе о сокровищах 1996 года. Эту юрисдикцию теперь осуществляют не местные коронеры, а специалисты по «делу о сокровищах», назначаемые главным коронером.
На территории Шотландии данная должность была упразднена примерно в 1800 году. Тогда как на основной части Англии, в Уэльсе и Северной Ирландии коронеры продолжают выполнять свои функции по сей день.
Истоки её восходят к средневековой Англии, примерно к 11 веку. В те времена коронеры были медицинскими экспертами, призванными защищать интересы короля в различных уголовных делах. Само название «коронер» происходит от латинского corona, что, как легко догадаться, в переводе означает «корона».
Некоторые лингвисты настаивают на том, что «коронер» – это более ранний термин. В Древней Греции «коронаторами» назывались люди, которые готовили тело почившего к похоронам. На голову умершего они укладывали миртовый венок, который называли на древнегреческом corona. Отсюда и пошло название.
Средневековые коронеры не только работали на короля, но также помогали в расследовании преступлений. В ряде староанглийских правовых актов указано, что человек, нашедший на улице тело, должен скорее бежать в ближайший офис коронера. Такие офисы обычно располагались в центре города. Эта функция сохранилась за коронерами и в викторианскую эпоху.
Коронер к 19 веку стал должностным лицом, который в 19 веке проводил общественное расследование подозрительных случаев смерти и скоропостижной смерти в своём районе.
Что характерно, должность эта была выборная: до 1889 года коронеры избирались на собраниях всех фригольдеров графства или округа, но с 1889 года — советом графства. Города с населением более 10 000 жителей имели своих особых коронеров, избираемых городским советом. Должность занималась пожизненно, но могла быть смещена лордом-канцлером в случае злоупотреблений или нерадения.
Коронеры также играют важную роль в делах, связанных с сокровищами. Эта роль возникла из-за того, что в древности коронер был защитником собственности короны. Сейчас это закреплено в Законе о сокровищах 1996 года. Эту юрисдикцию теперь осуществляют не местные коронеры, а специалисты по «делу о сокровищах», назначаемые главным коронером.
На территории Шотландии данная должность была упразднена примерно в 1800 году. Тогда как на основной части Англии, в Уэльсе и Северной Ирландии коронеры продолжают выполнять свои функции по сей день.
👍19🔥8❤3