РИГА. 25.06.25. РЕЧЬ ЖУРНАЛИСТА АЛЕКСАНДРА МАЛНАЧА НА СУДЕ, КОТОРЫЙ ОБВИНЯЕТ ЕГО В НАРУШЕНИИ САНКЦИЙ Вот и всё, мой процесс, процесс одного из 14 латвийских журналистов, которых обвиняют в нарушении антироссийских санкций за сотрудничество с информагентством "Россия сегодня", подошёл к концу. Сегодня, 25 июня 2025 года, в здании Рижского окружного суда на ул. Абренес состоялось последнее судебное заседание. В самый последний момент как зритель и слушатель к нам присоединился Андрей Пагор, сопредседатель Русского союза Латвии, переизбранный депутат Елгавской думы.
Заседание началось с выступления адвоката Иммы Янсоне. В полуторачасовой речи мой защитник по косточкам разобрала всю "доказательную базу" обвинения. Имма убедительно показала, что никакими доказательствами обвинение не располагает, что из 40 документов, которые фигурируют в материалах дела в качестве доказательств вины подсудимого, ни один доказательством на самом деле не является.
Моё "последнее слово" вместе с переводом на государственный язык заняло полчаса. Привожу его здесь почти целиком.
Уважаемый суд, обвинитель, защитник и все присутствующие! Эван Гершкович, репортёр газеты Wall Street Journal, которого не так давно в России судили за шпионаж, сказал: «Я — журналист, а журналистика — это не преступление. Любое заявление об обратном является полным вымыслом». Это не значит, что журналист не может совершить преступления. Но это значит, что журналиста нельзя судить за его профессиональную деятельность, ибо журналистика не преступление.
Между тем меня и моих коллег преследуют и судят именно за журналистику. При этом выдвинутое прокуратурой против меня и моих коллег обвинение является именно полным вымыслом. Меня обвиняют в преступлении, которое я не совершал. Обвинение строится на ложных основаниях и преследует сугубо политические цели.
Меня и моих коллег обвиняют, а некоторых из них суд первой инстанции уже объявил виновными, в нарушении санкций, введённых Евросоюзом против Дмитрия Киселёва, генерального директора международного информационного агентства «Россия сегодня». Но я и сегодня могу повторить, что вину во вменяемом мне преступном деянии не признаю, так как считал и считаю, что не нарушал санкционный режим ЕС, что ни прямо, ни косвенно не передавал никаких, ни материальных, ни других, в том числе хозяйственных, ресурсов, лицам, против которых были введены «санкции», конкретно — Дмитрию Киселеву.
Однако, наблюдая за судебным преследованием моих коллег, я прихожу к печальному выводу, что процесс против группы русских, т.е. пишущих по-русски, журналистов изначально затевался с целью засудить нас, невзирая на отсутствие состава преступления. Это с самого начала предвзятый политический процесс, и этому есть доказательства.
Взять хотя бы массовое и неоднократное нарушение запрета на неразглашение личных данных. Я жаловался в прокуратуру, но мою жалобу проигнорировали. Никто не наказан, хотя нарушение было признано. Массовое нарушение закона вскрылось, было изобличено, но мои права и права моих коллег на неприкосновенность личных данных не были защищены. Это прямо указывает на стремление любыми средствами наказать меня и моих коллег, наказать за то, что мы выражали взгляды, отличные от установок начальства. Все ухищрения прокуратуры лишь следствие этой общей цели.
Была надежда на смену прокурора, но эта надежда не оправдалась. К сожалению, прокурор Брока игнорирует факт отсутствия субъективной стороны преступления точно также, как его проигнорировали следователь СГБ Ределис и прокурор Грике. Так, сторона обвинения утверждает, что в анкете банка я не указал места работы в агентстве «Россия сегодня». Но на момент заключения договора с агентством «Россия сегодня» я уже 15 лет являлся клиентом «Сведбанка». Если я и заполнял банковскую анкету, то задолго до того, как было создано само агентство «Россия сегодня». Так что этот довод обвинителя никак нельзя признать состоятельным.
РИГА. 25.06.25. РЕЧЬ ЖУРНАЛИСТА АЛЕКСАНДРА МАЛНАЧА НА СУДЕ, КОТОРЫЙ ОБВИНЯЕТ ЕГО В НАРУШЕНИИ САНКЦИЙ Вот и всё, мой процесс, процесс одного из 14 латвийских журналистов, которых обвиняют в нарушении антироссийских санкций за сотрудничество с информагентством "Россия сегодня", подошёл к концу. Сегодня, 25 июня 2025 года, в здании Рижского окружного суда на ул. Абренес состоялось последнее судебное заседание. В самый последний момент как зритель и слушатель к нам присоединился Андрей Пагор, сопредседатель Русского союза Латвии, переизбранный депутат Елгавской думы.
Заседание началось с выступления адвоката Иммы Янсоне. В полуторачасовой речи мой защитник по косточкам разобрала всю "доказательную базу" обвинения. Имма убедительно показала, что никакими доказательствами обвинение не располагает, что из 40 документов, которые фигурируют в материалах дела в качестве доказательств вины подсудимого, ни один доказательством на самом деле не является.
Моё "последнее слово" вместе с переводом на государственный язык заняло полчаса. Привожу его здесь почти целиком.
Уважаемый суд, обвинитель, защитник и все присутствующие! Эван Гершкович, репортёр газеты Wall Street Journal, которого не так давно в России судили за шпионаж, сказал: «Я — журналист, а журналистика — это не преступление. Любое заявление об обратном является полным вымыслом». Это не значит, что журналист не может совершить преступления. Но это значит, что журналиста нельзя судить за его профессиональную деятельность, ибо журналистика не преступление.
Между тем меня и моих коллег преследуют и судят именно за журналистику. При этом выдвинутое прокуратурой против меня и моих коллег обвинение является именно полным вымыслом. Меня обвиняют в преступлении, которое я не совершал. Обвинение строится на ложных основаниях и преследует сугубо политические цели.
Меня и моих коллег обвиняют, а некоторых из них суд первой инстанции уже объявил виновными, в нарушении санкций, введённых Евросоюзом против Дмитрия Киселёва, генерального директора международного информационного агентства «Россия сегодня». Но я и сегодня могу повторить, что вину во вменяемом мне преступном деянии не признаю, так как считал и считаю, что не нарушал санкционный режим ЕС, что ни прямо, ни косвенно не передавал никаких, ни материальных, ни других, в том числе хозяйственных, ресурсов, лицам, против которых были введены «санкции», конкретно — Дмитрию Киселеву.
Однако, наблюдая за судебным преследованием моих коллег, я прихожу к печальному выводу, что процесс против группы русских, т.е. пишущих по-русски, журналистов изначально затевался с целью засудить нас, невзирая на отсутствие состава преступления. Это с самого начала предвзятый политический процесс, и этому есть доказательства.
Взять хотя бы массовое и неоднократное нарушение запрета на неразглашение личных данных. Я жаловался в прокуратуру, но мою жалобу проигнорировали. Никто не наказан, хотя нарушение было признано. Массовое нарушение закона вскрылось, было изобличено, но мои права и права моих коллег на неприкосновенность личных данных не были защищены. Это прямо указывает на стремление любыми средствами наказать меня и моих коллег, наказать за то, что мы выражали взгляды, отличные от установок начальства. Все ухищрения прокуратуры лишь следствие этой общей цели.
Была надежда на смену прокурора, но эта надежда не оправдалась. К сожалению, прокурор Брока игнорирует факт отсутствия субъективной стороны преступления точно также, как его проигнорировали следователь СГБ Ределис и прокурор Грике. Так, сторона обвинения утверждает, что в анкете банка я не указал места работы в агентстве «Россия сегодня». Но на момент заключения договора с агентством «Россия сегодня» я уже 15 лет являлся клиентом «Сведбанка». Если я и заполнял банковскую анкету, то задолго до того, как было создано само агентство «Россия сегодня». Так что этот довод обвинителя никак нельзя признать состоятельным.
Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries.
from us
