Андрей Медведев высказал мнение что тюремные джамааты могут вытеснить т.н. «блатных». Они сопротивляются любому давлению через хорошо организованную агрессию, которая по своей суровости превосходит насилие тюремного криминалитета. Здесь на лицо столкновение двух идеологий, представители которых (особенно рядовые) действуют в соответствии с принципами («воровскими» или религиозными) и часто готовы пожертвовать своей жизнью в борьбе. У каждой стороны есть свои ресурсы и преимущества. Обе интернациональны, но криминалитет (пока) многоконфессионален. На стороне «зеленых» находится большое количество молодых радикальных мусульман, тогда как у «блатных» есть христиане (включая грузин) и менее радикальные светские мусульмане. Исламисты выделяются своей страстью, радикальностью и стремлением к высшим, религиозным целям. Идеология криминалитета в современных условиях теряет актуальность, уступая коммерческим интересам. Спецконтингент, особенно мусульманский, теряя почву под ногами, ищет новую опору в «братьях по вере». Джамааты также имеют поддержку вооруженного подполья на воле, которое руководствуется верой, а не материальными интересами.
Андрей Медведев высказал мнение что тюремные джамааты могут вытеснить т.н. «блатных». Они сопротивляются любому давлению через хорошо организованную агрессию, которая по своей суровости превосходит насилие тюремного криминалитета. Здесь на лицо столкновение двух идеологий, представители которых (особенно рядовые) действуют в соответствии с принципами («воровскими» или религиозными) и часто готовы пожертвовать своей жизнью в борьбе. У каждой стороны есть свои ресурсы и преимущества. Обе интернациональны, но криминалитет (пока) многоконфессионален. На стороне «зеленых» находится большое количество молодых радикальных мусульман, тогда как у «блатных» есть христиане (включая грузин) и менее радикальные светские мусульмане. Исламисты выделяются своей страстью, радикальностью и стремлением к высшим, религиозным целям. Идеология криминалитета в современных условиях теряет актуальность, уступая коммерческим интересам. Спецконтингент, особенно мусульманский, теряя почву под ногами, ищет новую опору в «братьях по вере». Джамааты также имеют поддержку вооруженного подполья на воле, которое руководствуется верой, а не материальными интересами.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from us
