Братья Гракхи

​​​​Ядерная дилемма Израиля 1970-х

В нынешнем конфликте на Ближнем Востоке Израиль ссылается на угрозу распространения ядерного оружия со стороны Ирана — угрозу для всего региона. При этом Израиль официально отрицает наличие у себя ядерного арсенала и остаётся одной из немногих стран, не подписавших Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). На этом фоне особенно показателен эпизод 1970-х годов — попытка Израиля развивать мирный атом и отказ от этой цели по политическим соображениям.

Интерес к атомной энергии в Израиле появился ещё в 1950-е: стране, лишённой нефти и воды, ядерные технологии казались выходом из кризиса. В 1961 году премьер-министр Давид Бен-Гурион заявлял, что помимо дешёвой электроэнергии атом позволит опреснять морскую воду для орошения пустыни Негев. Эти заявления также служили прикрытием для секретного исследовательского реактора в Димоне, вызывавшего подозрения у мирового сообщества.

После нефтяного кризиса 1973 года Израиль утвердил план строительства первой АЭС. Предполагалось ввести в строй реактор к 1981 году, а затем запускать по одному новому реактору каждые 12–18 месяцев. К 2000 году атом должен был обеспечивать до 30% энергопотребления страны.

В 1970-х основным поставщиком в ядерной сфере оставались США. Администрация Никсона использовала своё монопольное положение, чтобы продвигать принцип нераспространения и увязывать ядерные сделки с политическими условиями.

Летом 1974 года Никсон и президент Египта Анвар Садат подписали в Каире декларацию о готовности США продать Египту реакторы и топливо исключительно для мирных целей. Вскоре аналогичное предложение сделали и Израилю. Это был стратегический шаг — усилить контроль США над ядерным потенциалом и стимулировать мирное сотрудничество двух стран после Войны Судного дня.

Израиль отреагировал на это крайне негативно, полагая, что Египет сможет в будущем создать собственное ядерное оружие. Однако на встрече с премьером Ицхаком Рабиным 16 июня 1974 года Никсон намекнул, что ему известны военные планы Израиля: «Всё будет в порядке. Мы знаем, насколько вы в этом преуспели. Давайте не будем морочить друг другу голову».

Опасаясь лишнего внимания к объекту в Димоне, Израиль начал тянуть время. В июле 1974 года США передали проект соглашения, но министр иностранных дел Игал Аллон попросил Киссинджера отложить сделку. Поскольку США рассматривали предложения как единый пакет, задержка Израиля автоматически блокировала и соглашение с Египтом.

К 1976 году ситуация изменилась: была создана Группа ядерных поставщиков (1975), а новые американские законы требовали полного контроля МАГАТЭ над всеми объектами в стране-получателе.

Израильская делегация срочно прибыла в Вашингтон. Переговоры прошли быстро, и 5 августа 1976 года соглашения с Израилем и Египтом были парафированы. В них закреплялись жёсткие условия: международные гарантии, запрет на переработку плутония, обогащение урана не выше 20%.

Однако время было упущено: Конгресс откладывал обсуждение сделки, а с приходом к власти Джимми Картера она окончательно потеряла силу. Картер, сторонник ДНЯО, озвучил новую политику в апреле 1977 года: экспорт реакторов возможен только при вступлении в ДНЯО или принятии всеобъемлющих гарантий МАГАТЭ.

Вскоре после выборов Израиль посетила сенатская делегация во главе с Джоном Гленном. Сенатор жёстко допрашивал Рабина о Димоне, ДНЯО и переработке плутония, но ответы не убедили США. В 1979 году Египет принял новые условия, Израиль — отказался. В августе 1979-го пресса сообщила об отмене планов строительства АЭС.

Горький итог подвёл специальный представитель Картера по нераспространению Джеральд Смит:

Мы подали плохой пример, соглашаясь на производство и использование плутония Израилем для оружия. Пока мы по закону прекращали помощь Пакистану за строительство объектов для плутониевого оружия, значительная часть американской помощи продолжала поступать Израилю. Международное сообщество прекрасно осведомлено об этом несоответствии и дискриминации

Братья Гракхи

Фото: Ричард Никсон и премьер-министр Израиля Ицхак Рабин

👍17🔥4👏1

www.group-telegram.com/us/gracchibros.com/323

1.36K viewsedited  Jun 21 at 14:21

​​​​Ядерная дилемма Израиля 1970-х

В нынешнем конфликте на Ближнем Востоке Израиль ссылается на угрозу распространения ядерного оружия со стороны Ирана — угрозу для всего региона. При этом Израиль официально отрицает наличие у себя ядерного арсенала и остаётся одной из немногих стран, не подписавших Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). На этом фоне особенно показателен эпизод 1970-х годов — попытка Израиля развивать мирный атом и отказ от этой цели по политическим соображениям.

Интерес к атомной энергии в Израиле появился ещё в 1950-е: стране, лишённой нефти и воды, ядерные технологии казались выходом из кризиса. В 1961 году премьер-министр Давид Бен-Гурион заявлял, что помимо дешёвой электроэнергии атом позволит опреснять морскую воду для орошения пустыни Негев. Эти заявления также служили прикрытием для секретного исследовательского реактора в Димоне, вызывавшего подозрения у мирового сообщества.

После нефтяного кризиса 1973 года Израиль утвердил план строительства первой АЭС. Предполагалось ввести в строй реактор к 1981 году, а затем запускать по одному новому реактору каждые 12–18 месяцев. К 2000 году атом должен был обеспечивать до 30% энергопотребления страны.

В 1970-х основным поставщиком в ядерной сфере оставались США. Администрация Никсона использовала своё монопольное положение, чтобы продвигать принцип нераспространения и увязывать ядерные сделки с политическими условиями.

Летом 1974 года Никсон и президент Египта Анвар Садат подписали в Каире декларацию о готовности США продать Египту реакторы и топливо исключительно для мирных целей. Вскоре аналогичное предложение сделали и Израилю. Это был стратегический шаг — усилить контроль США над ядерным потенциалом и стимулировать мирное сотрудничество двух стран после Войны Судного дня.

Израиль отреагировал на это крайне негативно, полагая, что Египет сможет в будущем создать собственное ядерное оружие. Однако на встрече с премьером Ицхаком Рабиным 16 июня 1974 года Никсон намекнул, что ему известны военные планы Израиля: «Всё будет в порядке. Мы знаем, насколько вы в этом преуспели. Давайте не будем морочить друг другу голову».

Опасаясь лишнего внимания к объекту в Димоне, Израиль начал тянуть время. В июле 1974 года США передали проект соглашения, но министр иностранных дел Игал Аллон попросил Киссинджера отложить сделку. Поскольку США рассматривали предложения как единый пакет, задержка Израиля автоматически блокировала и соглашение с Египтом.

К 1976 году ситуация изменилась: была создана Группа ядерных поставщиков (1975), а новые американские законы требовали полного контроля МАГАТЭ над всеми объектами в стране-получателе.

Израильская делегация срочно прибыла в Вашингтон. Переговоры прошли быстро, и 5 августа 1976 года соглашения с Израилем и Египтом были парафированы. В них закреплялись жёсткие условия: международные гарантии, запрет на переработку плутония, обогащение урана не выше 20%.

Однако время было упущено: Конгресс откладывал обсуждение сделки, а с приходом к власти Джимми Картера она окончательно потеряла силу. Картер, сторонник ДНЯО, озвучил новую политику в апреле 1977 года: экспорт реакторов возможен только при вступлении в ДНЯО или принятии всеобъемлющих гарантий МАГАТЭ.

Вскоре после выборов Израиль посетила сенатская делегация во главе с Джоном Гленном. Сенатор жёстко допрашивал Рабина о Димоне, ДНЯО и переработке плутония, но ответы не убедили США. В 1979 году Египет принял новые условия, Израиль — отказался. В августе 1979-го пресса сообщила об отмене планов строительства АЭС.

Горький итог подвёл специальный представитель Картера по нераспространению Джеральд Смит:

Мы подали плохой пример, соглашаясь на производство и использование плутония Израилем для оружия. Пока мы по закону прекращали помощь Пакистану за строительство объектов для плутониевого оружия, значительная часть американской помощи продолжала поступать Израилю. Международное сообщество прекрасно осведомлено об этом несоответствии и дискриминации

BY Братья Гракхи