Яша Мунк пишет, что левая культура отмены в США начала набирать обороты после того, как Трамп стал президентом. Мунк объясняет это следующим психологическим механизмом.

Для леваков Трамп — абсолютное зло. Сначала они думали, что у них получится довести дело до импичмента, но довольно быстро поняли, что ничего не выйдет. Из-за этого чувства беспомощности они переключили свою агрессию на тех, до кого могли дотянуться. Причём под огонь чаще всего попадали другие леваки — их обвиняли в том, что они недостаточно следуют прогрессивным нормам.

Подумал, что что-то похожее случилось с российской оппозицией. "Белое пальто" и бесконечные срачи можно объяснить схожим психологическим механизмом.

Мунк, Я. (2025). Ловушка идентичности: История об идеях и власти в наше время. Individuum.

По мнению националиста Романа Юнемана, русские не заслужили быстрой и дешевой доставки. Мы должны страдать.

Национализм во многом схож с левыми идеями. Если брать за основу классическое определение Геллнера, то национализм — это идеология, согласно которой политические границы должны совпадать с культурными. Достичь такой культурной гомогенности невозможно без государственного вмешательства.

Создание национального государства — это всегда ассимиляция тех, кто не похож на правящую верхушку. Этнические меньшинства должны либо стать частью нации, либо отправиться в изгнание/быть убитыми. Нацбилдинг часто сопровождался подогреваемыми государством этническими чистками.

Когда государство уже создано, оно по сути монополизирует рынок культуры. Как отмечал Бенедикт Андерсон, все члены нации не могут быть знакомы друг с другом. Для поддержания культуры на таком большом масштабе требуется государственное вмешательство. Культура насаждается в государственных школах, распространяется через подконтрольные государству средства массовой информации.

Национальные флаги, символы, гимны — все это нужно государству, чтобы напомнить разным людям, что они все-таки единое целое. Национальные культуры вряд ли бы существовали в условиях спонтанного порядка.

Национализм также тесно связан с идеей равенства. Он пришел на смену традиционным обществам, где наблюдалось четкое деление на сословия. Идея нации уравнивала их между собой — ведь члены разных сословий являются частью единой нации. Националисты не только призывают к равенству статусов, но часто выступают за государственную поддержку наименее преуспевающих членов нации.

Многие национальные проекты изначально вообще были социалистическими. Хорошим примером здесь может послужить Израиль. Современные националисты в большинстве своем поддерживают государство всеобщего благосостояния. Также они призывают к протекционизму на рынке труда: государство должно "защитить" своих работников от мигрантов, которые якобы крадут их работу.

Сегодня мы вряд ли бы назвали националистов левыми. Я здесь не хочу играть в наперстки и менять значение слов. Однако национализм содержит в себе идеи, которые мы исторически ассоциировали с левым движением: государственное вмешательство и стремление к равенству. Хорошо это или плохо — решать читателю.

Меня всегда удивляло, что социалисты одновременно ненавидят корпорации и выступают за плановую экономику.

Левый философ Элизабет Андерсон справедливо замечает, что социалистические режимы прошлого имеют сходство с большими корпорациями. Это такие же авторитарные фирмы, которые управляются сверху вниз, только в масштабе государства и с ещё большим контролем за своими сотрудниками. Если власть босса хоть как-то ограничивается рыночными механизмами и политическими институтами, то власть коммунистического диктатора не ограничена ничем.

И это не баг, а фича. Советские коммунисты были в полном восторге от капиталистических фирм. Бухарин и Преображенский в «Азбуке коммунизма» писали, что социалистическое государство должно быть одной большой артелью:

Если все фабрики, заводы, всё сельское хозяйство есть одна громадная артель, понятно, что здесь должно быть всё рассчитано: как распределить рабочие руки между разными отраслями промышленности, какие продукты и сколько их нужно произвести, как и куда направить технические силы и так далее — всё это нужно заранее, хотя бы приблизительно, рассчитать и сообразно с этим действовать… Без общего плана и общего руководства, без точного учёта и подсчёта никакой организации нет. В коммунистическом строе такой план есть.

Так же как директор планирует производство, социалистическое правительство должно планировать всю экономику. Для коммунистов реальной проблемой была не капиталистическая фирма, а лишь рынок с его хаосом и несправедливостью.

В Норвегии боятся американских пошлин, если Трампу не дадут Нобелевскую премию мира. Норвежские политики и политические комментаторы не уверены, что Трамп понимает независимость Нобелевского комитета от правительства.

Прочитал целую гору сообщений в сми и разных каналах про вручение Нобелевской премии мира Мачадо. Меня поражает и злит, что все обсуждают это исключительно в контексте интересов США, Трампа и прочей идиотской геополитики, попутно обливая грязью саму концепцию Нобелевской премии мира, обвиняя её в леволиберальности. Ну ок. Раз для вас борьба за права человека и демократию это что-то ужасное само по себе, то можете смело отправляться на три буквы!
Вы хоть посмотрите на личность этой восхитительной женщины. Оцените её героизм. Но нет. Мы будем вечно искать костлявую руку заговора леволиберальных элит. Для справки: Корина Мачадо бесконечно далека от любой левизны и исповедует либертарианские взгляды.

Свободная миграция — это выгодно?*

По оценкам экономистов, общемировой ВВП в случае открытия границ может увеличиться на 67–147%. Обзорная работа на эту тему называется "Триллионы долларов, которые валяются на дороге".

С чем может быть связан такой рост?

В книге 'Wretched Refuse?' Алекс Ноурасте и Бенджамин Пауэлл приводят экономические аргументы в пользу открытых границ. Они объясняют выгоду свободной иммиграции двумя экономическими механизмами.

Первый касается сравнительных преимуществ. Когда люди получают возможность свободно перемещаться, они могут найти такую работу, где их производительность будет наибольшей. Свободная иммиграция, таким образом, выгодна по тем же соображениям, по которым выгодна свободная торговля.

Второй механизм экономисты называют «премией за место». Одни и те же люди становятся значительно продуктивнее просто за счет переезда из страны с «плохими» институтами в страну с «хорошими». Например, низкоквалифицированный работник мужского пола в возрасте 35–39 лет с образованием в пределах 9–12 классов может увеличить свои реальные доходы в 3–16 раз в зависимости от страны происхождения, просто переехав в США.

Противники свободной миграции указывают на возможные негативные последствия — снижение зарплат, рост безработицы и «утечку мозгов». Ноурасте и Пауэлл разбирают каждый из этих аргументов.

Миф о том, что мигранты «воруют» рабочие места, основан на ошибочном представлении об экономике как о пироге с фиксированным размером. На деле миграция увеличивает не только предложение труда, но и спрос на него. Исследования показывают, что благодаря миграции открываются новые предприятия и расширяются отрасли, что компенсирует возможное вытеснение местных работников. Важную роль играет разница в компетенциях. Мигранты часто дополняют местных, позволяя им перейти на работу, где требуется более высокая квалификация.

Исследования не подтверждают негативное влияние миграции на уровень заработной платы у местного населения. Наиболее уязвимой группой считаются низкоквалифицированные работники без диплома о среднем образовании, но даже здесь оценки варьируются от снижения в пределах 1% до небольшого роста доходов. Для компенсации краткосрочных потерь никто не мешает государствам обложить дополнительными налогами мигрантов и их работодателей.

Что касается «утечки мозгов», авторы обращают внимание на противоположный эффект: перспективы миграции стимулируют людей учиться и получать навыки, даже если не все из них в итоге уезжают. Более того, эмигранты ежегодно отправляют на родину сотни миллиардов долларов в виде денежных переводов, которые существенно поддерживают экономику стран происхождения.

Потенциальные выгоды от свободной иммиграции огромны. Ее противникам необходимо показать, что такого страшного мигранты сделают с культурой и институтами, что мы должны отказаться от этих выгод.

* Рерайт моего старого поста.

Я много раз писал, что главная проблема правого движения — это дефицит интеллектуалов. Фридрих Хайек заметил это еще в середине прошлого века:

Разумеется, среди интеллектуалов существует столько же разногласий во мнениях, сколько и среди любых других групп людей; однако, по-видимому, верно и то, что в целом именно более активные, умные и оригинальные люди из числа интеллектуалов чаще всего склоняются к социализму, тогда как их противники нередко оказываются более низкого уровня. …Никто, к примеру, кто знаком с большим числом университетских факультетов (и с этой точки зрения большинство университетских преподавателей, вероятно, следует относить скорее к интеллектуалам, нежели к экспертам), не может оставаться в неведении относительно того факта, что самые блестящие и успешные преподаватели сегодня, скорее всего, являются социалистами, тогда как те, кто придерживается более консервативных политических взглядов, столь же часто оказываются посредственностями. Это, разумеется, само по себе является важным фактором, ведущим молодое поколение в социалистический лагерь.

Хайек абсолютно прав. Большинство правых интеллектуалов — посредственности. Умным молодым людям просто не хочется себя с этим ассоциировать. Когда вы видите современного правака, подумайте, что сказал бы про него Хайек. Представьте его реакцию на всех этих мага, альтрайтов, неоракционеров, которым наплевать на свободу. Представьте, как бы Хайек охуел от рунатов или статьи про милосердие власти.

Отличный совет, как вести политический блог, от Ричарда Хананьи:

Иногда мне хочется отправить твит или написать статью, и я боюсь, что это разозлит людей или — как в данном случае — выставит меня посмешищем. Когда я ощущаю этот страх, в голове включается режим «вызов принят». Я всё равно говорю то, что собирался, и обычно делаю это в ещё более резкой форме, чем изначально намеревался. Наверняка я говорил вещи, которых не стоило, но идеально выверить такие вещи невозможно, а моя вера в то, что лучше ошибаться в сторону смелости, чем в сторону страха, пока что себя оправдывала.

Социолог Кимберли Хоанг в своей книге пишет, что в Юго-Восточной Азии групповой секс в некоторых случаях используется бизнесом для заключения сделок. Во время переговоров представители двух компаний могут пойти на оргию. Во-первых, это создаёт эмоциональную связь между участниками. Во-вторых, даёт возможности для шантажа — если кто-то не будет соблюдать свою часть сделки, ему начнут угрожать сливами. Хоанг пишет, что стороны становятся заложниками друг у друга: каждый знает, что у другого есть компромат, и следует договорённостям. Такой механизм поддерживает работу бизнеса в отсутствии работающей правовой системы.

Прочитал интересный пост с обзором диалога Пикетти и Сэндела о равенстве и меритократии. Сэндел критикует университеты Лиги плюща: вместо того чтобы набирать достойных, они набирают детей элиты.

Почему так происходит?

Престижные западные университеты отдают предпочтение детям своих выпускников. Такие студенты с большей вероятностью принесут университету пожертвования — ведь у их родителей всегда много денег. Авторы знаменитого «Руководства для диктатора» сравнивают университеты с персоналистскими режимами, которые всегда отдают предпочтение богатым и влиятельным.

Ректор полагается на узкую коалицию, где важное место занимают богатые доноры. В обмен на их благосклонность и пожертвования их дети принимаются в вуз. Потом эти деньги используются для поддержания коалиции и для кооптации других влиятельных акторов — например, высокоранговых профессоров.

У университетов попросту нет стимулов для того, чтобы набирать студентов по заслугам. Вариант с лотереей, который предлагает Сэндел, был бы интересным экспериментом.

Друзья, привет!

Это немного необычный пост. Я сейчас ищу работу и подумал, что у кого-то из моих подписчиков могут быть интересные предложения.

Что я умею?

1. проводить социальные исследования (есть образование в области социальных наук и опыт работы в исследовательской сфере);
2. писать тексты, объяснять сложные идеи простым языком (иначе вы бы меня не читали!);
3. редактировать тексты, управлять командой авторов;
4. преподавать (социология, политическая наука).

Более подробно рассказать о себе и предоставить резюме смогу в ЛС канала.

Локация: Москва.

Буду очень рад вашим предложениям и репостам!

Оказывается, в Джеймстауне, первом английском поселении в Америке, колонисты пытались построить коммунизм. Когда поселение было основано, в его уставных документах прописывалось, что каждый может претендовать на равную долю продукции вне зависимости от собственного вклада.

В итоге колонисты ничего не делали и питались лишь той едой, что производили втайне от остальных. Из 500 человек в 1609 году зиму пережили только 50 — остальные умерли от голода и грязной воды. Новый управляющий из Англии, сэр Томас Дейл, обнаружил в Джеймстауне скелетов, катающих мяч вместо работы. После отмены коммунизма Дейлом продуктивность возросла в несколько раз.

Не получился коммунизм? Ну ладно, построим Америку.

3 ноября буду выступать на «Чтениях Адама Смита». Приходите послушать и пообщаться!

Анализ FT показывает, что ценностно сторонники Трампа гораздо ближе к России и Турции, чем к Западной Европе. Значительная разница наблюдается также между европейскими и американскими правыми.

MAGA — это другая лига.

Если говорить о том, что роднит нас с трампистами, то я думаю, что это мышление с нулевой суммой. Мы думаем, что если один выиграл, то другой обязательно проиграл.

Несколько докручивая (и заимствуя мысль из исследований С. Станчевой): дело не только в том, что РФ мыслит мир как игру с нулевой суммой. РФ это значительный по размерам объект, чьи действия не нейтральны по отношению к социальной жизни вокруг. Нет какой-то объективно существующей реальности, на которую РФ смотрит со стороны как наблюдатель. Это участник, со-создатель мира, в котором живут все. Поскольку РФ верит в мир как игру с нулевой суммой, она действует соответствующим образом, деформируя его под эту картинку. В результате, мир действительно становится в большей степени похожим на игру с нулевой суммой, и это мировоззрение искусственным образом валидириуется. В этом дополнительная общность с крайне правыми силами в целом: дело не только в том, что они так видят мир, но и в том, что, получив политическую власть, они его перекраивают под свое представление.