«Александр III, человек твёрдый и прямой, не имел склонности к военному делу, не любил парадов и военной мишуры, но понимал, что для сохранения мира в особенности необходимо быть сильным, и поэтому требовал наивозможно большего усиления военной мощи России».

«У Александра Александровича <...> никогда не замечалось ни малейшей инициативы».

«Александр III не был сильным человеком, как многие думают. Этот большой, толстый мужчина не был, правда "слабоумным монархом" или "коронованным дураком", как его величает в своих мемуарах В.П. Ламздорф, но он также не был тем проницательным и умным государем, каким его стараются изобразить <...> Александр III был неглуп. Но у него был тот ленивый и нескладный ум, который сам по себе бесплоден. Для командира полка такой ум достаточен, но для императора нужно что-то иное».

«Этот тяжелый на подъем царь не желал зла своей империи и не хотел играть с ней просто потому, что не понимал ее положения, да и вообще не любил сложных умственных комбинаций, каких требует игра политическая не менее, чем карточная. Правительство прямо издевалось над обществом, говорило ему: "Вы требовали новых реформ — у вас отнимут и старые"».

«У императора Александра III было совершенно выдающееся благородство и чистота сердца, чистота нравов и помышлений. Он умел внушить за границею уверенность, с одной стороны, в том, что он не поступит несправедливо по отношению к кому бы то ни было, не пожелает никаких захватов; все были покойны, что он не затевает никакой авантюры. У императора Александра III никогда слово не расходилось с делом. То, что он говорил, было им прочувствовано, и он никогда уже не отступал от сказанного им».

«Александр III повел русский государственный корабль иным курсом, чем Его отец. Он не считал, что реформы 60−70-х годов — безусловное благо, а старался внести в них те поправки, которые, по Его мнению, были необходимы для внутреннего равновесия России… После эпохи великих реформ, после войны 1877−1878 годов, этого огромного напряжения русских сил в интересах балканского славянства, — России во всяком случае была необходима передышка. Надо было освоить, «переварить» произошедшие сдвиги».

«Александр III был истинным русским царем, какого до него Россия давно уже не видела. Конечно, все Романовы были преданы интересам и величию своего народа. Но, побуждаемые желанием дать своему народу западноевропейскую культуру, они искали идеалов вне России — то во Франции, то в Германии, то в Англии и Швеции. Император Александр III пожелал, чтобы Россия была Россией, чтобы она была прежде всего русскою, и сам он подавал тому лучшие примеры. Он явил собою идеальный тип истинно русского человека».

«Ограниченный, грубый и невежественный, Александр III был человеком крайне реакционных и шовинистических воззрений. Однако в области экономической политики вынужден был считаться с ростом капиталистических элементов в стране».