Я выпустил свой лайт, и ее плети нежного огненного лайта сплелись с жгутами моей черной, отливающей фиолетовым, тьмы.
Пока один щупалец моей тьмы не впился в ее клинок, не рванул ее ко мне. Она поскользнулась на снегу и врезалась в мою грудь. Она слабела — мерцание ее силы угасало на глазах.
Мы стояли, тяжело дыша, и наши дыхания сплетались в двойное облачко пара на зимнем воздухе.
И вот так, вспышка мощного жара — не неприятного, но и не комфортного — расцвела у меня на груди. Я заглянул вниз и обнаружил руку Арвен, прижатую к моему сердцу. Изящные лучики лайта щекотали мою тунику. Прожигая волокна.
— Интересно, — пробормотал я.

Гриффин, слишком крупный для этой заваленной комнатушки, смутился при виде кружевного нижнего белья Мари. Он отвернулся, делая вид, что его заинтересовали пяльцы с недоделанной вышивкой на полке. Он уже начал автоматически раскладывать катушки с нитками, когда Мари взвизгнула:
— Не трогай!
Скулы командира напряглись.
— Да это же просто кладбище твоих причуд, ведьма. Меня от нее тошнит.
Взгляд Мари впился в него, будто она готова была ринуться в бой.
Кейн фыркнул, возясь с крошечной музыкальной шкатулкой.
— Командир, смотри, не обожгись.
Гриффин переступил с ноги на ногу. Он разглядывал яркие, спутанные нитки в своих руках.
— Я мог бы...
— Только попробуй, — язвительно бросила Мари.

Он наклонился, его лицо оказалось у ее виска, и он, поправляя ее стойку, провел ладонями по ее бедрам.
— Вот, — выдохнул он, выпрямляясь и слегка запыхавшись. Он стоял так близко, что ее волосы колыхнулись от его дыхания.
Глаза Мари стали пустыми.
Тишина вокруг нас сгустилась, и мои собственные щеки покраснели.
После того как он простоял сзади нее, почти тяжело дыша, целую вечность, не убирая рук с ее бедер, Мари произнесла:
— Ты всегда так много дышишь, Командир?
Он тут же отпрянул и уставился на свои руки, будто они горели. Затем хмыкнул и сказал:
— Постоянно.

Я перевернулась, прижавшись задом к Кейну и плотно обхватив его широкую ладонь вокруг своей талии. Сон — вот что мне было нужно. Сон, чтобы усмирить то исступление, что вызывал во мне Кейн. Он просунул другую руку мне под шею, притянул ближе к своей груди и сзади, носом, прильнул ко мне.
Слегка выгнувшись навстречу, я переплела ноги с его. Наши тела, разделенные лишь шелком…