Warning: mkdir(): No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 37
Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/Evavasinavoice/--): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Метод самоценности Евы Васиной | Telegram Webview: Evavasinavoice/17138 -
Вчера мы с Захаром сидели в ресторане — в семейном заведении «Русалка» на Новой Риге. Я забрала его после школы: до футбола оставалось два с половиной часа, и мы решили поужинать.
Мы ели, а я невольно залюбовалась красивой русской печью, полностью облицованной изразцами. В ней готовилась пицца.
Захар тоже обратил на неё внимание: — Мам, какая красивая печь! Интересно, как её делали? Во сколько это обошлось? Какие материалы использовали? — Да, печь очень красивая, — согласилась я. — Наверное, такая стоит миллионов десять, — предположил Захар. — Ну что ты, конечно нет, подешевле. Но, знаешь, сегодня почти не осталось печников. Я слушала подкасты традиционалистов, которые строят дома в деревнях, — они никак не могут найти мастеров, чтобы сложить русскую печь. Это редкое, почти исчезающее искусство.
Я объяснила, что быть печником — значит быть хранителем традиции. Нельзя просто окончить школу и стать печником: нужно учиться у мастера, сначала быть подмастерьем, а потом уже самому стать мастером. Найти хорошего печника сегодня — непростая задача. — Искусство кладки печей — традиционное и редкое. Старшее поколение уходит, а знания часто некому передать. А ведь раньше, когда я жила в деревне, почти все мужчины умели класть печи. Те, кто не мог справиться сам, приглашали печника, а остальные учились у отцов, отцы — у дедов. Так знания передавались из поколения в поколение.
Тогда я полушутя предложила: — А что, если бы ты стал печником? Мы нашли бы опытного печника в деревнях, по знакомым. Ты мог бы научиться класть русские печи!
На самом деле я хотела ненавязчиво понять, как сын видит своё будущее, что думает о себе. Но Захар сразу ответил: — Нет, не хотелось бы быть печником. На машине прошлого далеко не уедешь. Я не хочу быть печником. — Почему же? — удивилась я. — Не хочу, — твёрдо повторил он.
Этот разговор навёл меня на размышления. Когда хочешь понять, что представляет собой ребёнок, можно в непринуждённой беседе предлагать ему разные ролевые модели.
Если он отвечает: «Не знаю, надо подумать, может быть», — значит, он ещё не сформировал чёткого представления о себе. Но если он уверенно говорит, кем не хочет быть — это уже показатель. Захар однозначно не хочет быть печником.
Казалось бы, это традиционная, интересная профессия: работы много, заработок неплохой, искусство редкое и красивое. Но для него это не вариант.
Так, через живые разговоры и предложение разных жизненных моделей, можно узнать о ребёнке гораздо больше, чем с помощью прямолинейных вопросов вроде «Кем ты будешь, когда вырастешь?».
Когда ребёнок просто отвечает: «Хочу быть полицейским, учителем или водителем, как папа», — он часто не задумывается всерьёз. Он видит профессию отца и автоматически выбирает её.
Но если общаться с ребёнком, размышлять вместе с ним, предлагать разные варианты — можно понять, что он действительно думает о себе и своём будущем.
Вчера мы с Захаром сидели в ресторане — в семейном заведении «Русалка» на Новой Риге. Я забрала его после школы: до футбола оставалось два с половиной часа, и мы решили поужинать.
Мы ели, а я невольно залюбовалась красивой русской печью, полностью облицованной изразцами. В ней готовилась пицца.
Захар тоже обратил на неё внимание: — Мам, какая красивая печь! Интересно, как её делали? Во сколько это обошлось? Какие материалы использовали? — Да, печь очень красивая, — согласилась я. — Наверное, такая стоит миллионов десять, — предположил Захар. — Ну что ты, конечно нет, подешевле. Но, знаешь, сегодня почти не осталось печников. Я слушала подкасты традиционалистов, которые строят дома в деревнях, — они никак не могут найти мастеров, чтобы сложить русскую печь. Это редкое, почти исчезающее искусство.
Я объяснила, что быть печником — значит быть хранителем традиции. Нельзя просто окончить школу и стать печником: нужно учиться у мастера, сначала быть подмастерьем, а потом уже самому стать мастером. Найти хорошего печника сегодня — непростая задача. — Искусство кладки печей — традиционное и редкое. Старшее поколение уходит, а знания часто некому передать. А ведь раньше, когда я жила в деревне, почти все мужчины умели класть печи. Те, кто не мог справиться сам, приглашали печника, а остальные учились у отцов, отцы — у дедов. Так знания передавались из поколения в поколение.
Тогда я полушутя предложила: — А что, если бы ты стал печником? Мы нашли бы опытного печника в деревнях, по знакомым. Ты мог бы научиться класть русские печи!
На самом деле я хотела ненавязчиво понять, как сын видит своё будущее, что думает о себе. Но Захар сразу ответил: — Нет, не хотелось бы быть печником. На машине прошлого далеко не уедешь. Я не хочу быть печником. — Почему же? — удивилась я. — Не хочу, — твёрдо повторил он.
Этот разговор навёл меня на размышления. Когда хочешь понять, что представляет собой ребёнок, можно в непринуждённой беседе предлагать ему разные ролевые модели.
Если он отвечает: «Не знаю, надо подумать, может быть», — значит, он ещё не сформировал чёткого представления о себе. Но если он уверенно говорит, кем не хочет быть — это уже показатель. Захар однозначно не хочет быть печником.
Казалось бы, это традиционная, интересная профессия: работы много, заработок неплохой, искусство редкое и красивое. Но для него это не вариант.
Так, через живые разговоры и предложение разных жизненных моделей, можно узнать о ребёнке гораздо больше, чем с помощью прямолинейных вопросов вроде «Кем ты будешь, когда вырастешь?».
Когда ребёнок просто отвечает: «Хочу быть полицейским, учителем или водителем, как папа», — он часто не задумывается всерьёз. Он видит профессию отца и автоматически выбирает её.
Но если общаться с ребёнком, размышлять вместе с ним, предлагать разные варианты — можно понять, что он действительно думает о себе и своём будущем.
BY Метод самоценности Евы Васиной
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from in
