«Вниз!»

В альпинизме есть два типа восхождений: альпийский (налегке, быстро, без организации промежуточных лагерей, только со снаряжением для штурма вершины) и гималайский (долго, с установкой палаток, забросками вещей, осадными лагерями, оборудованием для ночлега, еды, быта).

Идём наверх с рюкзаками по 20 кг — всё железо и одежду для штурма я забросил накануне. Погода благоприятствует, мы хорошо акклиматизированы и полны сил.

Выше 4500 внезапно начинается ветер со снежной пылью: снимешь очки — сразу посечёт глаза. Резко рвём наверх к скалам, надеясь укрыться.

Ветер усиливается. Он везде: огибает скалы так, что не спрятаться. Там, где визуально спасительная ниша, в реальности аэротруба, продувающая сильнее. Надо бежать выше, чтобы пробовать укрыться в нише под палатку, которую я оборудовал в снегу вчера.

Чтобы обойти опасный ледовый участок, лезем по скалам. Серёга здесь выбивается из сил, о чём говорит коротко, без нытья — первый раз, когда я думаю о возвращении.

Сквозь ветер по неприятному ледовому склону, сильно вбиваясь кошками, кое-как доползаем до заброски. Пробуем копать. Ломается лопата. Отправляю Серёгу с ледорубом выковырять изо льда камни. Он возвращается с четырьмя небольшими, которыми ничего не закрепить.

Ветер крепчает примерно до 70-80 — стоять на ногах ещё можно, но вокруг ничего не слышно. Снимаем перчатки, чтобы снять кошки, — моментально отмерзают руки. Открыть карман — через несколько секунд он полон снега. Им же залеплены очки.

Мы, полуслепые, полуглухие с замерзающим руками и ногами, пробуем постелить на лёд под стенкой сначала палатку (не ставя дуги, иначе сразу сдует), потом в неё коврик, на него спальник и сверху укрыться тентом. Я ночевал так в прошлом году в буре.

Тут сильнее. Стенка кое-как закрывает от ветра, но снег постоянно насыпает. Очевидно, даже если мы ляжем, минут через 30 окажемся в минус 20 под ледяным ветром в прогретых и промокших от тающего снега спальниках.

-Серёг, вниз?
-Если ты скажешь «вниз!», я поддержу. У меня такого не было, — он пытается перекричать ветер и орёт мне в ухо.

Думаю с минуту. 50 кг груза доставлено за два восхождения на 4850. Спуститься вниз, значит потерять опять высоту, потратить силы, снова ждать погодное окно. Вся работа последних дней псу под хвост.

Серёга орёт то, что я думаю:

-Мы хотим жить. Нас ждут жёны, дети, мамы...
-Вниз!

Оставляем большие рюкзаки, берём с собой только спальники, паспорта, носки, какую-то еду, гаджеты с зарядками. По пути обсуждаем, не послать ли всё далеко и не снять ли лагерь в принципе, завершив экспедицию.

Ветер разгоняется. Собирать несколько баулов, сначала очищая их от насыпавшего снега просто нет времени. Мёрзнем.

Выходим из тучи. Ниже 4500 светит солнце. В штурмовом лагере гиды и опытные альпинисты поздравляют с «единственно правильным решением», добавляя, смеясь, «мы вас похоронили уже!»

Сегодня ветер на вершине 90. В лагере на 1800 м ниже колышет стены. Если бы мы остались, спускались бы с обморожениями. Если бы спускались вообще.

Сейчас отдыхаем, набираемся сил. Ждём погодное окно. Следующая попытка в этой экспедиции будет последней крайней.

#лекцияпроальпинизм
#elbrus9

@madsecurity

Загадка. На высоте 3800 в альплагере у одного сильного профессионала и двух ленивых туристов возникли отношения, которым много тысяч лет. Давайте в комменты — что делают эти трое?
У родившихся осенью шанс отгадать чуть больше.

Отгадка:

Оказывается, портеры есть не только в Гималаях. На северной стороне Эльба работает сверхчеловек носильщик Ринат. За 400 р/кг он носит вверх/вниз что угодно. Включая рюкзаки ленивых туристов. На фото он взвешивает рюкзаки, чтобы определить цену работы.

Ответили Андрей Козинец и Василий Юрченко.

#elbrus9

@madsecurity

Есть что-то дивно естественное в том, чтобы, не спав 32 часа с восхождением, сбрасывая 2400 по вертикали, останавливаясь и впадая в полудрёму на красивейшей дороге вниз, бахнуться на поляне Эммануэля в палатку доброго доктора Дмитрия из Ростова-на-Дону, прямо на траву — посередь кроксов и рюкзаков, а потом всё-таки развернуть спальник, чтобы понять: он ещё держит тот верховой холод, который мучал и тело, и душу; да и запить эти мысли водой, принесённой сверху — из ледников Эльбруса.

Вернулись в горизонтальный мир.

#elbrus9

@madsecurity

Спустился с гор читать лекцию педагогам, а выступать не в чем. Пошёл в магазин, какие есть в любом большом городе, где их держит всегда один и тот же этнос (нечего тут даже и думать о великолепном артисте Николае Сличенко).

Такая ностальгия: сразу вспомнил родные из детства кроссы, шорты и кофты «Adibas», «Abidas», «Hike», «Nice» (мои штаны назывались «Daiads»)... Потом китайские мастера иглы и шила стали различать английские буквы лучше.

Давно такого не видел, потому обрадовался призыву just do it «Юзе, сделай это». Тут есть что-то от Шпеера, Рифеншталь и фон Брауна.

Купил. Буду пробовать в метаиронию.

#русскаянароднаяглупость

@badsecurity

Чернотой окровавлены губы, солнцем бит, (хоть и кремом утрусь), лом — спине, гравитацией грубо обходился со мною Эльбрус. Альпинистская злая работа ледники превращает в биде. Промолчу! И без слов, и без фото: что он сделал с моим ЖКТ...

#стишоньки

#Elbrus9

@madsecurity

Серёга — бурят. Наполовину. Он родился недалеко от границы с Китаем в маленьком посёлке Мого'йтуй, что можно перевести как «яма со змеями» (некоторым местам, где мы с Серёгой бывали, название Могойтуй очень подходит).

Серёга русскоговорящий. Он всегда убеждал меня, что не знает бурятского. Но когда по ночам в общаге МГИМО вдруг начинал говорить по-бурятски во сне, мне казалось, что злые орды Чингисхана атакуют мои безмятежные славянские сны.

Серёгины попытки уехать от своего происхождения и кричаще-пустой, как прибайкальская степь, безотцовщины довели его сначала до МГУ, потом до Оксфорда. Уже аспирантом МГИМО он ходил по коридорам в красном галстуке Oxford и знал ихний язык настолько, что кафедра английского номер семь (филологический филиал ада на земле) поставила ему «отлично». Всем этим Серёга жутко бесил меня, провинциала, понаехавшего в МГИМО не через Оксфорд, а через обоссанную электричку на Курском вокзале.

Если бы Серёгину красоту оценивал Глеб Жеглов, он истово сказал с хрипотцой: «Ну, и рожа у тебя, Жигжитов!» Это не помешало Серёге сделать так, чтобы среди накаченных мажоров, загорелых папенькиных сынков и обладателей концепт-каров мисс МГУ выбрала именно его — вечно белесого, худющего, как стропила, владельца скромного Шевроле Круз, купленного за нал, который к тому же не умел водить. В тот раз, когда Серёга попросил дать ему пару уроков вождения (должен я был хоть что-то делать лучше!), я въехал в бочину ГАЗели на МКАДе и развернулся через сплошную прямо под носом у ментов на Профсоюзной, после чего Серёга уроков уже не просил.

Продолжение.

#elbrus9
@madsecurity

Начало.

Иногда мисс МГУ приезжала к нам в общагу, Серёга перекидывал провод от выделенки интернета через окно, отдавал свой комп, и с полчаса я сидел на кухне, залипая в Ютьюбе и делая вид, что не слышу звуков, похожих на хлопки в соседней комнате. Потом мисс МГУ уезжала, Серёга отнимал у меня комп, и я возвращался в мир, где единственное развлечение — учебник «Категории политической науки» великого А.Ю. Мельвиля. Так Серёга напрямую регулировал количество интернета в моей жизни — роль, отныне недоступная никому.

Во времена, когда Серёга ездил на машине и аплодировал мисс МГУ, я заскакивал в задние двери московских автобусов, чтоб не платить (турникеты тогда были спереди), и знал разницу цен на творог в магазинах за 39.40 и 41.50. Этот умный, добрый и внутренне сильный бурят был каким-то ходячим памятником русской житейской мудрости и вечному совету про «умей вертеться».

Пока я защищал диссертации, Серёга гробил свои, но покупал квартиры, машины и развивал бизнес. Наши взгляды на партию и правительство не всегда совпадали, но Серёга точно был тем изводом русского патриота, который хочет жить здесь и здесь же растить своих детей, не втягивая показательно землю ноздрями и не слизывая берёзовый сок со Спасской башни.

Серёга всегда был про понты. Однажды мы от общаги, под МКАДом, утопая в снегу, добрались с ним до Меги — Тёплый стан. Серёга шёл пешком, как Ломоносов из Холмогор, покупать себе брендированный голубой свитер Лакост — наверняка именно на него ловилась мисс МГУ. Лакост стоил 12 тысяч. Рядом лежал точно такой же, но без фирменного крокодильчика за 2. Живой кайман стоил тогда десятку. На 12 тыщ Серёга мог бы купить и свитер, и настоящего крокодила, которым мы пугали бы комендантшу при обходах. Но он, конечно, предпочёл дорогущую вещь.

Когда мы бегали вместе на стадионе возле общаги, окружающие видели попытки одутловатого бегемота догнать грациозную лань, но Серёга был не настолько сильным, чтобы в гималайской экспедиции носить за собой всю снарягу. Они с Андреем Коротковым нанимали шерпов, чтобы эти маленькие люди таскали за ними бОльшую часть их вещей, и на меня, суверенно прущего на горбу свои 21 кг, но скинувшегося с ними на портеров, смотрели как на умалишённого. При этом Серёга оказался настолько сильным, что спустя годы признался: на общей тусовке он злословил за моей спиной. Я не знал. И простил, конечно. Умение признавать ошибки и просить за них прощения — черта по-настоящему сильных людей.

В этой экспедиции Серёга не ныл. Ему было страшно, часто тяжело, иногда болезненно. Он вынужден был доверять, выгребая за мной по вертикальным скалам над ледопадом, словно по коридорам МГИМО — один провинциал семенил за другим с той разницей, что теперь «красный галстук Oxford» был на мне. Он пару раз был близок к срыву из-за незатонченных кошек, но лишь однажды вскрикнул. Он честно преодолевал страх и гор, и будущности быта, рассказывая о том, о чём говорят два молодых мужика, засыпая в приюте на 3800 рядом так, что чувствуют запах дневного рабочего пота друг друга.

Закутанный в термуху, штаны, флиску и пуховку, он был в горах голым и по-настоящему беззащитным, поскольку горы всегда оголяют характер, сметая все социальные роли, барьеры и понты. В своей душевной наготе и поисках ответов Серёга впервые оказался позади меня. Это первенство не щекочет мне нарциссизм, но дарует деятельное спокойствие и укрепляет любовь к жене и детям.

Как бы ни строились его жизненные маршруты дальше, Серёга — умный, сильный, деятельный и очень настоящий мужик, поставивший собственные комплексы на службу.

Спасибо тебе за эту экспедицию. Ты крутой.
Обнял.

Текст о другом Серёге — слесаре с Камчатки.

#elbrus9

@madsecurity