Каждый раз, когда раздаются новости по очередному проекту Романа Михайлова, в голове возникает этот кадр из «Прокола» Де Пальмы:

Макар Хлебников на открытии фестиваля «Пилот» вручает приз лучшим шоураннерам года и, судя по выступлению, главным хиппарям российского кино — Любови Львовой и Сергею Тарамаеву

Я всегда жутко сентиментальная в отношении этого дуэта (что уж тут, люблю!), и все-таки вряд ли нас ждет сегодня что-то более трогательное!

PS: а спецприз ушел Душану Глигорову (к которому позже присоединился и оператор Батыр Моргачев — тандемы рулят), прямо сейчас занятый скаутингом в Башкирии.

#Пилот2025

Если вы гадали, какое будущее у проектов по комиксам Bubble, то вот оно (амбициозно, учитывая сборы сиквела «Майора Грома»)

Также Плюс Студия («Кибердеревня», «Преступление и наказание») в лице Михаила Китаева анонсировала работу над «Трансгуманизмом» Виктора Пелевина и нон-фикшн «К себе нежно» Ольги Примаченко, сценарий к которому написала Дарья Грацевич («Черное облако»).

Аккуратная рекомендация по грядущей «Этерне»: с «Игрой престолов» сравнивать не стоит, хоть и точно будут, — «проекты в разных весовых категориях».

#Пилот2025

Команда Окко представила свой первый проект на фестивале — «Дыши» Анны Кузнецовой про блестящую акушерку с тремя детьми, погруженную в работу и заметно меньше в заботы семьи. Это, конечно, не «Каникулы», но Анна Кузнецова по-прежнему очень чувственно и точно говорит с женщинами о женщинах всех возрастов.

Для меня пока ожидаемо лучший пилот в конкурсе.

#Пилот2025

Я готова простить таймлапсы только Breaking bad, российским же сериалам на эту территорию лучше не заходить — особенно с названием «Жека Рассел»

Хотя Илья Куликов может продать что угодно

#Пилот2025

Отсмотрели 17 пилотов. Каким-то загадочным образом все единогласно (почти) выдвинули в лидеры «Дыши», а победил все равно «Олдскул» (START, конечно, намеренно постарался сделать так, чтобы ни у кого из кинокритиков не возник конфликт интересов)

Тем не менее, цифры — вещь упрямая, как и факты:

Должна признаться, прошлый и без того не самый удачный для фестиваля год породил во мне недоверие к пилотам, так как даже те редкие проекты, что западали мне в душу, нещадно разочаровывали уже на подходе к мидпойнту.

Ничего нового в этом, конечно, нет, — тем более в контексте российского сериалостроения, где расписать натянутую как струну историю без лакун и провисаний по-прежнему дает сто очков вперед без оглядки на остальное (кейс «Трассы»). Чего не скажешь про западный конвейер, где это вообще-то давным давно база.

На фоне этого решила составить рейтинг конкурсных пилотов, руководствуясь не своим сиюминутным впечатлением от увиденного (следуй я за своими же оценками — топ был бы другим), а последующим послевкусием — собственно, и формирующим желание смотреть сериал дальше или же забыть о нем уже на выходе. Честно сказать, получилось неожиданно:

Написала про вероятно лучшую конкурсную картину «Зеркала», про которую точно напишу еще более развернуто:

#зеркало2025

Конкурс фестиваля «Зеркало» открыла масштабная драма румынского режиссёра Богдана Мурешану «Новый год, который так и не наступил». Кинокритик Валерия Косенко рассказывает о талантливой картине, уверенно претендующей на главный приз фестиваля.

Румыния, конец 1989-го. Режиму Чаушеску остались считаные часы, однако, несмотря на масштабные акции протеста в Тимишоаре, результатом которых стали массовые расстрелы мирного населения, руководство страны, охраняемое спецслужбами Секуритате, изо всех сил старается поддерживать видимость порядка и контроля. Игнорируя жертвы, национальное телевидение готовится к торжественной трансляции новогоднего эфира, однако сталкивается с непростой задачей: в кратчайшие сроки переснять важную приветственную сцену, заменив дублершей неблагонадёжную актрису, по недосмотру оказавшуюся на крупном плане.

«Новый год, который так и не наступил» — монументальная фреска режиссёра-дебютанта Богдана Мурешану, состоящая из россыпи камерных историй о жизни простых людей на фоне исторических событий. Каждый, кто оказался в их эпицентре, выбирает свою стратегию поведения: одни глушат тревогу валиумом, другие отчаянно ищут пути побега, третьи прячут головы в песок, четвёртые до последнего хранят верность обречённой империи. Картина, под настойчивые ритмы «Болеро» превращавшаяся из трагедии в юмористический памфлет, насыщена яркими сюжетными линиями — про отца, чей сын из желания угодить папе попросил у Деда Мороза смерти «дяди Николае», девушку, на долю которой выпала «честь» прочесть оду Чаушеску, или про работников телевидения, экстренно переснимающих передачу, которая вот-вот потеряет всякий смысл.

Впервые фильм был показан на фестивале в Венеции, после чего забрал главную награду в программе «Горизонты». Картина стала отличным стартом для «Зеркала», задав высокую планку всему конкурсу.

После показа «Границы» Дмитрия Давыдова на фестивале «Зеркало» начался сущий кошмар…

#зеркало2025

В рамках фестиваля «Зеркало» состоялась премьера фильма Дмитрия Давыдова «Граница». О картине культового якутского режиссёра рассказывает Валерия Косенко.

Отец и дочь, проживающие в самом лоне природы, вдалеке от урбанистического мира, сталкиваются с потусторонней угрозой, от которой не укрыться в доме и не защититься магическими ритуалами. Всё потому, что девочка случайно застрелила из ружья собаку, после чего череда мистических явлений начала преследовать семью, принимая самые разные чудовищные образы.

«Граница» — жуткий фолк-хоррор от одного из главных якутских постановщиков Дмитрия Давыдова, рассказывающий про попытки отца защитить себя и дочь от грозящих расправой духов. Как это обычно бывает в якутском кино, символизма здесь явно больше, чем внятной сюжетной логики, однако эффектных образов, служащих главным достоинством национального кино, здесь достаточно. В картине множество выразительных ракурсов, а учитывая, что весь фильм снимался без искусственного освещения и в экстремальных условиях, мастерство оператора Ивана Семёнова заслуживает отдельного признания.

Сила «Границы» — в старой доброй ставке на невидимое: духов, окутывающих тьмой и пламенем жилище напуганной семьи, невозможно разглядеть, как невозможно от них не отшатываться — сознание само дорисовывает формы. Другое дело, что истории за этим тоже не видно: кажется, будто авторы в последнюю очередь заботятся о понятном лоре и причинно-следственных связях. «Граница» — сплошной кошмар в кошмаре: якуты всё ещё виртуозно владеют саспенсом, ничего никому не объясняя и при этом ни капли не теряя в атмосфере первобытного ужаса, как известно, не нуждающегося ни в логике, ни в интерпретациях.