СОВЕТАРИУМ. ГЛАВА 20. ОБРЕТЕНИЕ ИДОЛА.
- Что, Раиса, готова к оживлению твоего красавчика? - спросила Таисья после того, как зелье было уже сварено и разлито по небольшим бутылочкам. На бутылочки Таисья наклеила этикетки, словно в аптеке: ЧЕРНЕНКО, ПОЛИТБЮРО, КПСС и еще несколько.

- Готова, - ответила Раиса.
Таисья достала из шкапчика завернутое в рогожку. Тяжелое, золотое.
- Покажи! - попросила Раиса Горбачева.
- Рано еще. Когда проснется - он тебя должен первой увидеть. А сейчас он спит пока. И послушай, Раиска. Что там, на болоте будет - никому никогда не рассказывай, даже мужу. И мне никаких вопросов не задавай.

Раиса кивнула.

- Ну поехали. С нами еще две девочки будут, - сказала Таисья.
- А девочки зачем?
- Я же сказала тебе - вопросов не задавать. Как болото решит, так и будет. Ясно тебе?
- Ясно, - кивнула головой Раиса.

Они влезли в запорожец, причем Таисья выгнала водителя:
- Семен, тебе там незачем быть. Я сама поведу.

Семен вопросительно глянул на Раису, она кивнула.

- Как вас зовут? - спросила у девочек Раиса.
- Софья, - сказала одна, а вторая начала было что-то говорить - но Таисья прервала.

- Девочки, молчать. И ты, Раиска - хватит уже уговор нарушать. Никаких вопросов.

Скоро под колесами застучали характерным звуком камни екатерининской дороги. Справа возвысился сосновый лес, слева потянулись кочковатые болота.

- Приехали, - сказала Таисия и остановила запорожец. - Пойдемте на болота, огонь зажигать. У меня тут с собой сухие щепочки.

Таисия потрясла матерчатым мешочком, мешочек отозвался деревянным стук-стук-щелк.
…..
Когда они вернулись обратно - одной из девочек с ними уже не было. Раиса шла к машине с каменным лицом, Таисья, напротив, улыбалась и была в прекрасном расположении духа.

- Взглянула в глаза идолу? - весело спросила Таисья.
- Взглянула, - мрачно ответила Раиса, прижимая к сердцу тяжелую золотую фигурку.

СОВЕТАРИУМ. ГЛАВА 21. КАМЫШОВЫЙ ХРЕБЕТ, В НАЧАЛЕ.
Мы с Юной Цой выходим из домика. Видим хаотично перекопанный огород. А слева - стена бамбука.
- Наша борьба с бамбуком была бессмысленна, - меланхолично подмечаю я.
- Ты читал "Маленький принц"?
- Да.
- Там же написано, что с ростками баобаба надо каждый день бороться, иначе твоей планете конец.
- Бамбук это тебе не баобаб. Вот, попробуй пройди сквозь эту стену бамбука.
- Я боюсь больших пауков, а их там много, - сказала Юна Цой.

Она была права. Я и сам боялся этих больших пауков, похожих на снулых тарантулов. Тарантул он активен, ты видишь его глаза и понимаешь намеренья. А эти крестовики висят и здесь и там - что от них можно ждать?
- Ты знаешь, что крестовик даже не сможет прокусить твою кожу? Он просто поскребет хелицерами, выпустит яд - и на этом все? - успокаиваю я Юну Цой.
- Знаю конечно. Я что, по лесу не ходила, - машет рукой Юна Цой. - Но просто я боюсь больших пауков.
- Я в лес обычно ходил с дядей, ловить маленькую форель, - говорю я.
- Я тоже с дядей ходила. У нас там плантация маков, опиум делать. знаешь опиум?
- Ханка? Да, видел ребят на ханке. Старики у нас во дворе в Кызыле есть такие.
- Старики?
- Ну, ребята после армии. Ладно, чо мы вату трем? Пошли на Камышовый хребет.
- Пошли. Только я немного виски выпью, у меня похмелье.
- Ты алкоголичка?
- Нет, просто часто пью виски, поэтому у меня похмелье.

Я удивленно покачал головой. Мы набрали воды из колонки и двинулись вверх. Сначала шли мы по дачным грунтовым дорогам, затем перешли на лесные тропинки.

- Смотри, следы медвежонка, - сказал я. Юна Цой вгляделась в следы, согласно кивнула.

- Значит, рядом мать этого медвежонка. Надо быть осторожными.
- У тебя есть оружие? - спросила Юна Цой.
- Только нож. Против медведя вряд ли поможет.

Мы идем все вверх, тропинка становится все уже.

- А зачем твой дядя выращивает опиум? Мой дядя милиционер, они такие плантации в горах находят и сжигают.

- Мой дедушка Ямагути этим еще сто лет назад занимался. Для медицины выращивали, все законно, - обьясняет Юна. - Ну и еще для войны использовали, делали сигареты для китайцев. Обычный табак - и немного опиума.
- А сейчас для кого?
- Бандиты покупают, на материк увозят.
- Поэтому ребята тебя слушаются?
- Нет, ты что, они про моего дядю и не знают ничего. Ой, смотри - след тигра!
- Тигров на Сахалине нет, - авторитетно говорю я.
- А чей же это след? - спрашивает Юна Цой.
- Давай посмотрю внимательно.

И тут вдруг вспоминаю: леопарды здесь живут. Их мало осталось, но пока еще есть.

СОВЕТАРИУМ. ГЛАВА 22. СОФЬЯ, НАЧАЛО.
Книгу эту я писал очень долго, неспешно. Начал еще в 9 лет, когда впервые закурил. Вино я пил уже с 7 лет, так уж мой отец решил.

Писал кусочками, отрывками. Понятно, что здесь я даже и не цитирую отрывки тех лет, когда писал я, по сути, очень плохо.

В 2022 году я приехал к тете в Кемерово. Она с неудовольствием покачала головой:
- Послушала твою песню. А, вон с кем ты соревнуешься! Ну-ну.
- Я не соревнуюсь, я просто пишу, что думаю. Для меня в той песне кошка важна, а про Моисея я даже и не думал.
- Ладно, просто спрашивай, чего хотел.
- Ваш отец с отцом Раисы работал в паровозном депо.
- А что мой отец? Умер он. И Раиска сдохла давно, пусть горит в аду.
- Я просто спросить хотел про ее знакомых, одноклассниц. Вы же знаете многих.
- Раиску все в Рубцовске ненавидели, - говорит тетя. - А этот тувинец с тобой приехал - он нормальный?
- Он режиссер. Мой друг.
- Ладно. Так что ты услышать хотел от меня?
- Про Раису. Ее одноклассники, подруги меня интересуют.
- И что, ты в Рубцовск поедешь?
- А чо нет?

Тетя помолчала, достала из тумбочки старую записную книжку, продиктовала мне номер.
- Это Софья, ее мама с Раиской дружила.

Я записал, разбудил своего тувинского друга.
- Э,э! Ты не на Донбассе, все нормально.

Тетя:

- Горби сдох, это хорошо. Пусть с Раиской вместе в аду горят. Зачем ты этих тварей изучать решил? Горбачев нас каждую неделю ядерными бомбами облучал. У меня рак, твоя мама от рака умерла, дедушка умер. Раиска хоть копейку выделила на лечение? Сама сдохла от рака. Она еще в детстве нахваталась. Но почему взрослая нам никак не помогла, тварь? Она же правила - и зачем каждую неделю начала ядерные взрывы делать?

- Наверное, она тварь конченная, - сказал тувинский режиссер. - Ладно, поехали, братан.
- Поехали.

Тувинские манты и русский мант.
Доча смеется - это не мант, а пянсе.

Я говорю: не, в Горном Алтае такие огромный манты были.

Дальше я совсем умолкаю. В последний раз я тихонько в ехал в ментовскую машину .

Долго смотрели сквозь стекла друг на друга. Он кивнул, я зашел в кафе Там не было уже тех вкусных огромных мант.

Уже в кафе он сказал мне: ладно, но больше не вьезжайте в машины, МВД.
. Я соблюдаю договор, уже много лет.

"Зимние Клоуны", мой альбом 2023. Его можно рассматривать как первую часть к альбому 2025. В формате мп4.

Greenland/2021/Борис Мышлявцев/Сибирский рок - смотреть онлайн в поиске Яндекса по Видео. Тут просто чистая правда расписана, без всяких экивоков
https://yandex.ru/video/touch/preview/8404187105989541986

Никто даже и не понимает - некие клоуны приходят, устраивают праздник и всех детей они уводят с собой, навсегда.

СОВЕТАРИУМ, ГЛАВА 23. ОН ЗЕ РОАД.
Ездили вы когда-нибудь в Рубцовск? Город на границе с Казахстаном. Называется местность Алтаем, да только это вовсе не тот Алтай, что полюбился в 2020-е российским чиновникам и топ-менеджерам. И, конечно, совсем не тот, что любят новосибирцы.

Для новосибирцев Алтай - это теплые таежные горы, Телецкое озеро, сплавы по Катуни. Условно говоря - как Крым для москвичей.

А рубцовские степи - совсем иные. Начнем с того, что там нет никаких гор.

- Из Кемерово как поедем? - спросил режиссер. - Можно по хорошей трассе через Новосибирск. А можно через Горный Алтай.
- Через Алтай красивее будет, не так скучно.

Сначала ты едешь на юг, до Новокузнецка. По пути от Кемерова на две сотни километров - все идет и идет какой-то страшный советский город, перемежаемый сырыми полями, участками заболоченной местности и лесополосами. Ленинск-Кузнецк, Белово, Прокопьевск, Кисилевск - вот это все и еще какие-то безымянные девятиэтажные городки и поселки, и неожиданно вдруг - гигант советской индустрии, у забора которого бродит стадо коров.

А Новокузнецк - это перемешанные вместе осколки Москвы и Новосибирска, рассыпанные среди невысоких гор. И фабричные трубы, трубы, трубы. К югу от Кузни местность меняется, начинаются Саяны. Все выше ведет дорога - к Таштаголу, в Горную Шорию. Там всякие горнолыжки, зимние курорты. Местная Швейцария.

- Вот тут горы становятся похожими на те, что между Ак-Довураком и Абаканом, - говорит режиссер.
- Так это те же Саяны.
- А ты в Новокузнецке в школе учился - и как там было? Про Новокузнецк много говорили, что там все бандиты.
- Никаких бандитов я там и не заметил, - говорю я. - То есть видел их где-нибудь на барахолке. А в обычной жизни не видел. И вообще, преступности я там никакой не видел. И одноклассники - как плюшевые мишки. Добрые и безобидные.
- Может школа такая была?
- Может.

Скоро мы проехали Таштагол, эту маленькую и недобрую Венецию, свернули к Горно-Алтайску. Мы уже не в Саянах, мы на Алтае. Алтай здесь, по северной кромке, какой-то безрадостный, на мой взгляд.
- А там радиация осталась? - спросил режиссер.
- Где? - не понял я.
- В Рубцовске.
- Не думаю. Со времен Ельцина ничего уже не взрывали.
- А зачем коммунисты взрывали в густонаселенной местности? Там же и Семипалатинск, и Рубцовск рядом...

Я понимаю, что вопрос режиссера был риторическим и просто молчу, глядя в окошко на проплывающие мимо скалы. А на них - скривившиеся отчего-то березки.

СОВЕТАРИУМ. ГЛАВА 24. МАЛЫЙ ИДОЛ.
Утром Мишка Меченный проснулся еще засветло. Он долго ходил по комнате, мерял ее тяжелыми шагами. Затем растолкал спящую Раису.
- Чего тебе? - сонно спросила Раиса.
- Ты говорила, что все схвачено. Что твои идолы работают.

Раиса села на постели, протерла глаза:
- А что, не работают?
- Да мы власть потеряем с такой работой.
- Уже потеряли, - вздохнула Раиса. - Да и была ли у нас власть? Ты даже Ельцина не смог под плинтус задвинуть.

Она встала, поискала глазами одежду и, не найдя, обернула себя в простыню, на которой резвились изображения советских ангелочков. Этакие купидоны с головой маленького Володи Ульянова, а в руке в одной - молот, а в другой серп.

- Ты хочешь сказать, я все потерял?
- А ты вспомни наш разговор с Маргарет Тэтчер.
- Что там вспоминать? - удивился Горбачев.
- Она мне колье бриллиантовое протягивает и говорит:
- Раиса, вручаю тебе этот символ нашей дружбы, только пусть твой муж не подведет.
- Тьфу ты, что вспомнила. Маргарет пошутила. А бриллианты она дала тебе, когда узнала, что ты весь день по Лондону рыскала и выискивала бриллианты посочнее. Будто тебе якутских мало.
- Да кто-ты без меня был бы? - крикнула Раиса. - Знаешь, у меня жених какой был, из железнодорожных, сын министра?

Мишка замолчал, кровь в нем закипела.
- Сука, она еще и про этого хахаля помнить будет до скончания века, - злобно прошептал он.

Их разговор прервал деликатный стук.
- Это Толстой.
- Входите, Лев Николаевич, - сказал Меченный, а Раиске шепнул: прикройся хоть.
- Не твое дело, - прошипела Раиса и села на постель, для приличия закинув ногу на ногу.

Лев Николаевич вошел, интеллигентно кашлянул.
- Закурю? - спросил он, и, не дожидаясь ответа, закурил крепкий Голуаз без фильтра.
- Сегодня Руцкой приедет. Пора уже кончать балаган, - сказал он, роняя пепел на дорогой персидский ковер. - Вы, Раиса Максимовна, про малого идола говорили. Отдайте его - и с Руцким все хорошо пройдет.
- Вы же сказали, вас золото не интересует?- возмутилась Раиса.
- Не интересует. Мне идол нужен, я его на Украину отвезу. Вы, как урожденная Титаренко, должны вполне сочувствовать этому действию.

Мишка Меченный встал у окна и принял глубокомысленный вид. Примерно такой, что он чуть позже будет изображать в фильме Вима Вендерса, про глуповатых немецких ангелов.

Раиса встала, простынь слетела с нее, но она, не обратив на это внимания, отошла к шкапчику в углу. Порылась там и извлекла тяжелый узелок.
- Малого идола как оживляли? - спросил Толстой, принимая узелок. - Просто козу зарезали?
- Овцу, - холодно сказала Раиса. - А теперь прошу вас покинуть помещение. Видите - мы ведь только проснулись?
- А вы уверены, что вы проснулись? - усмехнулся Толстой и вышел.

Ах, как хорошо крымское утро! - подумал он, с любовью потрогал ладонью какой-то куст и ушел прочь от освещавшего крыльцо фонаря. Насекомые бились вокруг этого фонаря, словно бы там, за пупырчатым стеклом, была какая-то истина или, хотя бы, надежда на вечную жизнь.

Но там ничего не было.

Напоминаю - кому СОВЕТАРИУМ нравится - вы можете поддержать автора на Т-банк, +79039369384

СОВЕТАРИУМ. ГЛАВА 25. СОФЬЯ.
Софью мы нашли в Садгороде. Это та часть Рубцовска, что отделена от благоустроенной части железнодорожной линией, связывающей Сибирь с Казахстаном и Киргизией. Дом у Софьи был большой, солидный, хотя и без всякой роскоши. Примерно в таком доме и моя мама с тетей жили после переезда из приморского Сучана.
- Арбузы у вас хорошие, - указал режиссер на огородные грядки.
- Эти большие, так покушать. А вон маленькие, видите? Это для засолки. Щас я вас угощу.
- Соленый арбуз? - удивился режиссер.
- Да, это вроде огурцов соленых. Маленькие отбирают - и в бочке солят, - пояснил я.
…..
- Ребята, да зачем же вам знать все это? И вы за тыщу километров ко мне приехали? - удивилась Софья, накрывавшая стол. Была она вроде и не старше меня, но только лицо ее словно бы покрыто было древней пылью, как у тюркской каменной бабы, что стоят кое-где в сибирских степях.
- Мы историей интересуемся. Я историк

Я сунул Софье просроченное давно уже удостоверение Российской академии наук. Она без интереса взглянула на полинявшую корочку, положила ее на стол.
- А вы - казах что ли? - обратилась Софья к моему товарищу.
- Нет, я тувинец. Я режиссер, фильмы снимаю. Сейчас моему другу помогаю и материал для фильмов ищу.
- О, у меня появился шанс стать фильмовой дивой! - усмехнулась Софья, нарезая соленые арбузики.
- Скажите сначала в двух словах, что тут вообще происходило, - попросил я.
- Мама говорит, Раиска всегда бесам верила. Потом у колдуньи локтевской, Таисьи, заказала из старого кургана идола выкопать и оживить.

У Софьи вдруг слезы выступили, она утерла их кухонным полотенцем.
- Тут у нас соседи были, гулящие. Детей много, пятеро. А работал отец ихний в депо, где раньше раискин отец работал. И вот как-то мне говорят - важная гостья прилетает. С ней надо на болота съездить, возле Кызыл Аула. Нас двоих девочек отвезли на машине в Локоть. Эту соседскую девочку как звали? Марья, наверное, я уж и не помню.

Пришли мы на болото с Таисьей. Она меня попросила в чашку плюнуть. потом говорит - иди, Соня, обратно. Только медленно. А Марья здесь побудет.
- И? - спросил я.
- Потом домой отвезли меня. А Марью больше я не видела. Отец ее запил страшно, на месяц. И каждый день коньяк пил самый дорогой, по 25 рублей. А потом умер он - вот и вся история.
- На карте можете место показать?
- Смогу. Я же геодезистка.

В мою бумажную карту Софья ткнула булавкой:
- Здесь.
- Я что-то не хочу туда ехать, - сказал режиссер. - Очень злые демоны в том болоте.
- Демоны не в болоте, а в душе, - вздохнула Софья.
- А муж, дети есть у вас? - спросил режиссер.
- Никого нет, - ответила Софья.

СОВЕТАРИУМ. ГЛАВА 26. КАМЫШОВЫЙ ХРЕБЕТ.
- Точно леопарда следы? - обеспокоенно спросила Юна Цой.
- Точно.
- А его ножом ты сможешь зарезать?
- Это не медведь, можно попытаться. Но он ловкий. Не успеешь зарезать - он тебе сонную артерию перекусит.
- Давай посидим у речки, подумаем.

Я поймал в речке несколько маленьких форелей, запек их на костерке. Мы сварили крепкий чай. Солнце светило безумно, но нас укрывало большое дерево маньчжурского ореха.
- Можно виноград пособирать, - предложила Юна Цой.
- Он сейчас кислый, рано еще.
- А что ты хотел сделать, перейдя Камышовый хребет?
- Я хотел сесть на берегу моря и смотреть на запад, в сторону Материка, - честно ответил я.
- Тебе здесь не нравится? - удивилась Юна Цой. - Плох тебе наш остров?
- Нет, не плох.
- Хм... А когда ты на Материк собираешься?
- Я уже три дня назад должен улететь был. Билет дома у бабушки лежит. Багаж собран.
- А почему ты здесь? - искренне удивилась Юна Цой.
- Ты чо, вообще не в курсе, что происходит? Все рейсы отменили. Горбачева свергли, в стране какой-то ГКЧП.
- Кто?!
- В общем, самолеты больше не летают. Люди с Курил сидят в аэропорту уже три дня, прямо в своих сапогах и плащах.
- Поэтому ты пошел через Камышовый хребет?
- Не, я давно хотел.

Я подпрыгнул и сорвал несколько зеленых орехов.
- Из них можно варенье варить, - сказал я.
- Фу, гадость какая, - скривилась Юна.

Я бросил орехи в речку.
- Вы же, корейцы, делаете какую-то ерунду из ростков бамбука. И даже семидыров едите.
- Это другое совсем, - нахмурилась Юна. - А семидыров во всем мире едят.
- Ну не знаю.. В России минога - вроде червяка водяного считается. Кто ее ест?
…..
Через несколько часов мы поднялись на вершину хребта.
- Смотри, как классно! - крикнула Юна Цой. - Вот там море, и вот там, и везде!

- Пойдем обратно, на дачу, - сказал я Юне.
- Из-за леопардов?
- Из-за леопардов, - вздохнул я и подумал - Юна Цой бывает очень наивной.
- Но ведь ты не достигнешь свою цель - посмотреть на Татарский пролив!
- Если что, можно просто сесть на автобус Южный - Холмск, и через пару часов ты увидишь Татарский пролив.
- А как же истоки Лютоги?
- Лютогу съездим на Аниве смотреть. Когда она в море впадает - это красивая, большая река. И семидыров я тебе наловлю, сколько хочешь.
- Так ты же на Материк уедешь.
- Какой Материк? Я же сказал тебе, что ГКЧП правит - и самолеты не летают больше.
- Ладно, пошли на дачу, - грустно сказала Юна Цой - а если бы мы перешли Камышовый хребет и дошли бы, например, до Холмска, и ты опустил бы руки в Татарский пролив - ты был бы счастлив гораздо больше, чем изучая в будущем многоножек и дельфинов. Этим ведь ты собрался заниматься?

СОВЕТАРИУМ. ГЛАВА 27. ПРИБЛИЖЕНИЕ К СТАЛИНУ.
Где-то возле Рубцовского машиностроительного завода мой друг остановил машину, сказал:
- Под фонарями этот листья тополь красиво падают, скажи?
- Красиво.
- Тут точно радиации нет?
- Нет, наверное.
- Мы с тобой еще десять семей обьехали - и все говорят: Раиска управляла Мишкой, а Мишка у нас тут бомбы взрывал каждую неделю.
- Это правда, - грустно говорю я.
- Брат, я не хочу ехать на болото, где девочку замучали. Наш детектив закончен.
- А что так? Тысячи километров проехали.
- Когда я к твоей тете приезжал - я видел, что она хороший, добрый человек. А здесь мы ездим - они все здые. Я не поеду на ихние болота.
- Ладно, - говорю я. - Поехали в дом, где Сталин жил.
- Сталин педераст, зачем к нему ехать? - удивился мой тувинский друг. - Моих родных из Барума переселили в Победу. И в детстве чем я должен был зарабатывать? Убивать волков и их щенков. Знаешь, как жалко этих щенков?
- Успокойся, брат. Мы поедем в этот дом, я просто хочу услышать, что этот педераст нам скажет.
- Как ты будешь делать это? - спросил режиссер.
- Я зажгу артыш и вызову его, пусть расскажет.
- Тогда мне тоже выпить надо, - сказал режиссер и мы заехали в какую-то лавчонку. Там я уточнил:
- Где тут рядом детская больница?

Рубцовчаночка заулыбалась, подробно обьяснила - и вот мы у того самого здания, где я, девяти лет от роду, курил узбекскую сигарету Дюбек.

Мы подошли к дому. Табличка теперь не валялась в строительном мусоре, а гордо сияла фальшивым золотом возле входа:

В ЭТОМ ДОМЕ В 1928 ГОДУ ИОСИФ СТАЛИН ЗАДУМАЛ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЮ.

Рядом висело: департамент городского совета депутатов и прочее, прочее.

Огни в здании не горели, уже наступала ночь. Я грубо постучал в дверь. Еще раз, еще.

Выполз заспанный охранник. Я тыкнул ему в лицо корочкой и не успел он даже возмутиться, как мой друг-режиссер сказал охраннику:
- Чо, Шойгу не знаешь? Нам надо пройти, шаманские дела сделать. Понял?

СОВЕТАРИУМ. ГЛАВА 28. МОНОЛОГ СТАЛИНА.
Мы стояли посреди обширного советского зала. Я возжог артыш, а потом вызвал Сталина. Сталин сказал:
- Вопросы ваши я знаю, поэтому сразу перейдем к ответам. Здесь, в Рубцовке, я больше месяца сидел и думал над важной задачей: что делать с Россией?
Я смотрел и видел вокруг богатых крестьян и рабочих. и на лицах видно было - советский власт им нэ нужен. Ладно, я дальше без акцента.

В чем сила крепкого крестьянина-середняка, кулака? Они выращивают зерно - и без них ты не обойдешься.
- Царь-батюшка нас уважал - и тебе придется.

Но большевик может опрокинуть любое придется. Суки, я вас скручу в бараний рог.

Чем больше я ездил и смотрел на сытые, довольные физиономии алтайских крестьян - тем больше я понимал: надо лишить их главного.

Сказали мне, что неподадеку живет колдунья Таисья, будто бы ей уже 300 лет - а на вид ей всегда сорок. И будто бы Таисья знает главный секрет.

Жила Таисья подле болот. Но не комариных, а такие странные болота с сухими кочками. Приехал я туда. Вот, говорю, тебе слиточек золота.
- Засмеялась Таисья - мне ваше золото без надобности. А что вам надо - я хорошо вижу. Я вам все сделаю, а вы мне некоторых своих родственников отдайте, их души.
- На что тебе души их? Разве не Господь душами управляет?
- Тут у нас своим тонкости. Слушать будешь, черт оспянный?

Так она мне обьяснила: чтобы русский народ сломить, надо много хороших людей на болото отправить. выискиваешь того, кто получше - и в Васюганье. Оттуда до ближайшего океана тысячи киометров. И тот океан - Ледовитый, ха-ха, - засмеялась в полный голос Таисья, уже не в силах сдерживаться.

В Омской области я потом взял - и 22 тысячи умных, трудолюбивых отобрал - и отправил к северу от Тары. Немцев с Саратова - в северные Томские болота.

Ха-ха, даже тувинцев, которые в СССР не входили я брал - и в болота, в болота. А знаете ли вы, как болота ломают людей? Это вам не Фауст Гете, даже и не этот педераст, как его... Да хрен с ним.

Таисья показала мне главный метод, как ломать русских, немцев, монголов, тюрок - просто пошли на болота их лучших людей, там они и погибнут. Зерна не вырастешь, скот не плодится, ничего нет, только комары.

Сталин еще не закончил, а его прервал гневный возглас режиссера:
- Ты чо, сука, зачем ты с нами это делал, с нашими предками?

Режиссер с ненавистью кинул бутылку в роспись, где колхозница прижимала к груди налитые советским соком колосья, а бесполый танкист справа фальшиво улыбался и смотрел куда--то в советскую безумную даль. Я надеюсь: он смотрел не в советскую даль, а в сторону Камышового Хребта.

КОНЕЦ

Послесловие к СОВЕТАРИУМ, временное. Я сейчас буду вычитывать и редактировать книгу, пока это лишь страшноватый набросок. Меня спрашивали - насколько черная магия свойственна руководсту СССР/РФ. По личному опыту взаимодействия с данными существами, могу лишь сказать, что это для них норма, лишь Путин брезгливо избегал всяких обрядов с козлиной кровью и даже камланий с тувинскими шаманами: я лучше пойду рыбу половлю.

Я не хвалю Путина, я лишь констатирую факты. Медведев, например, больше склонен к эзотерике. Но без ненормальности. Человек едет в Индию, где тибетские монахи делают для Медвежонка важный ритуал. Буддист человек? Окей, но ведь без ужасов. Козлов не режет, кровью глаза не мажет. Просто буддист, или микс шаманиста с буддистом или же христианином. Дело хозяйское.

А есть такие, что вызывают черных Шаманов Бон, как в книгах Пелевина.

Послесловие-2. И я в книге почти не упоминал этих бесконечных криков отчаяния от Рубцовска:
- Чо Мишка, сдохла твоя Раиска в мучениях? Она в аду горит, а для тебя место готово. Сдохни! Сдохни!

Послесловие-3.
Я работал чиновником. Потом мне говорят друзья:
- Губернатор вызвал из Монголии сильного шамана. У него список на убийство, 20 человек.
- Местные только?
- Нет, московские тоже.

Я, с шуточками, за бокалом виски в Москве говорю это. А тут еще родня у них болеть начала.

Так, постепенно, убирали Шойгу. Но главный вопрос к нему простой был:

- Твои помощники наслали порчу на наших детей.

Шойгу не стал бы, у него понимание есть. Но его глупые помощники? Представьте, что они творили. И вот в итоге генералы сидят, а уж про тувинских чиновников промолчим.

- Дорогой брат, пойми, я просто по работе вредил твоей семье.

Дорогой брат, сиди мирно, но больше не делай против моей семьи камлания. Тебя духи моих Шаманов ударят больно.

- Да он всего 4 года отсидит, чо ты? Говорят мне.

4 года это много, там нет белых полос.

Я вот только что встретил у Набокова, в Бенд Синистер. Там описывается, как диктатор выискал древние египетские рукописи, для понятных целей. Рукописи эти написаны были малограмотным египетским крестьянином. В 17 веке.

В этом и суть советской эзотерики. Единственный жемчуг здесь -Даниил Андреев. Но ведь и его они замучали на своих болотах. Вместо русского Толкиена вышел очередной мученик, в которого камень не кинешь.

МИКРОДИКТАТОР..
До прихода к власти шойгуистов, при президенте Ооржаке в Туве была относительная демократия, примерно как в США. Я говорю не просто так, сам видел. Меня пригласили работать на условную оппозицию и я из Нска приехал в Туву. Союз правых сил, Кириенко и Гайдарочубайсы.

Никто никого не садил, моя кандидатша набрала свои 80 процентов. Выборы отменили - но тут уже юридическая вата. Можно было перетереть эту вату - да и выкинуть в Енисей.

Наверное, так и было поступлено. Я к тому времени уже уехал в Нск. Но мои "русские олигархи" совсем не пострадали, совсем.

И для сравнения - Шолбан Кара-оол, губер чьим помощником я работал три года, недавно подал на меня заявление, по поводу публикации, бывшей 4 года назад, во время нашей с ним войны.

Вот это и есть Микродиктатор. Когда над ним висел уголовный срок и отставка - он не решался.

А тут вдруг решил отчего-то, что в полиции работают дураки некие. Высосанное из пальца политическое дело нужно новому министру?

Бенд Синистер.
Сам Набоков в предисловии предупредил:
- Не надо здесь искать политических смыслов.

Но как же мне не искать, если долгие годы находился буквально внутри набоковского романа про кособокого, криворукого диктатора?

Убить он меня не решился по причине высокой цены и отказа ряда киллеров:
- Шамана убивать не будем, у нас дети. А что его дух будет делать? Вы, Шолбан Валерьевич, знаете?

Щолбан Валерьевич мягко пытался объяснить бандитам:

- Из Монголии лама у меня есть, Бон По. Он все удалит с духами.
- Мы буддисты. Зачем нам Бон? - вежливо говорили бандиты и не убивали меня.

Потом рассказывали мне:
- 26 миллионов карлик за тебя дает.

- Двадцать процентов детям моим отдайте
- Окей..
- А чо не убиваете?
- Будда против, - смеется бандит. -Тебе надо жить, для мира полезно.
——-
Так вот и живу. А тот монгольский приверженец Бон - умер несколько лет назад.

Не будем смеяться, просто почтим память ценного иностранного специалиста.