Мишель Фейбер «Прислушайся к музыке, к звукам, к себе» — #субботнийбуксовет
Мы еще ни разу не рекомендовали нон-фикшн в чистом виде, но эта книжка заслуживает внимания. В ее основу положено два очень простых вопроса, которые кажутся очевидными, но на деле требуют большого (причем больше чувственного, чем интеллектуального) исследования. Итак, в аннотации написано, что Фейбер задается вопросами «как мы слушаем музыку и почему».
В сущности, так и есть, и правда в том, что Фейбер пишет не о музыке, а о нас-в-музыке. Он не прикидывается музыковедом и не надевает маску социолога, напротив, его эссе — это сочетание довольно личной рефлексии и обзора существующих мнений.
К тому же, Фейбер — неплохой опытный писатель, и это чувствуется в легкости и мягкой ироничности стиля, в стремлении избегать патетики. Очень показателен, например, вот такой пассаж:
Музыковеды и сами исполнители обещают нам, что если мы уделим музыке внимание, которого она заслуживает, перед нами откроются неизведанные глубины, но наше внимание так рассредоточено, что глубины откладываются до лучших времен.
Или такой:
Авторы книг о музыке нередко чувствуют себя этакими евангелистами: они задаются целью укрепить вас в вере или обратить в нее. Они стремятся внушить, что «всякий серьезный любитель музыки», обладающий «хорошим вкусом», обязан восхищаться тем или иным исполнителем, а неспособность оценить важного музыкального деятеля — постыдное недоразумение.
В общем, исследование Фейбера может стать для читателя такой же предпосылкой к размышлению, как для самого автора стала музыка. Это живая, личная история, наполненная неожиданными наблюдениями и тонкими вопросами.
Для меломанов — это возможность взглянуть на привычное хобби под новым углом, а для тех, кто «слушает просто фоном» — шанс понять, какую огромную роль музыка играет в жизни каждого из нас.
Мишель Фейбер «Прислушайся к музыке, к звукам, к себе» — #субботнийбуксовет
Мы еще ни разу не рекомендовали нон-фикшн в чистом виде, но эта книжка заслуживает внимания. В ее основу положено два очень простых вопроса, которые кажутся очевидными, но на деле требуют большого (причем больше чувственного, чем интеллектуального) исследования. Итак, в аннотации написано, что Фейбер задается вопросами «как мы слушаем музыку и почему».
В сущности, так и есть, и правда в том, что Фейбер пишет не о музыке, а о нас-в-музыке. Он не прикидывается музыковедом и не надевает маску социолога, напротив, его эссе — это сочетание довольно личной рефлексии и обзора существующих мнений.
К тому же, Фейбер — неплохой опытный писатель, и это чувствуется в легкости и мягкой ироничности стиля, в стремлении избегать патетики. Очень показателен, например, вот такой пассаж:
Музыковеды и сами исполнители обещают нам, что если мы уделим музыке внимание, которого она заслуживает, перед нами откроются неизведанные глубины, но наше внимание так рассредоточено, что глубины откладываются до лучших времен.
Или такой:
Авторы книг о музыке нередко чувствуют себя этакими евангелистами: они задаются целью укрепить вас в вере или обратить в нее. Они стремятся внушить, что «всякий серьезный любитель музыки», обладающий «хорошим вкусом», обязан восхищаться тем или иным исполнителем, а неспособность оценить важного музыкального деятеля — постыдное недоразумение.
В общем, исследование Фейбера может стать для читателя такой же предпосылкой к размышлению, как для самого автора стала музыка. Это живая, личная история, наполненная неожиданными наблюдениями и тонкими вопросами.
Для меломанов — это возможность взглянуть на привычное хобби под новым углом, а для тех, кто «слушает просто фоном» — шанс понять, какую огромную роль музыка играет в жизни каждого из нас.
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights.
from us
