Читая новый роман Крусанова, обратил внимание, как много в нём неба. Не просто много, а так много, что редкая сцена обходится без описания неба. Как по нему плывут облака, или как они на нём застыли, в какую причудливую сложились форму. Не важно, находятся герои на улице или смотрят на небо из окна. И это конечно не просто так: сам крусановский Петербург не стоит на земле, а парит над ней, и Крусанов не столько описывает его, сколько, как архитектор, его строит. Этот Петербург гораздо больше похож на замысел о себе, нежели на город, в котором мы живём.

В свое время на филфаке я немного занимался мистикой и инфернальным в петербургской прозе. Так вот у Крусанова не удалось найти ничего инфернального – редкий случай. Петербург Крусанова – это город сакрального. Это город ангелов и архангелов, возвышенно нетрезвых мудрецов и златоустов, рыцарей духа и паладинов любви. (Впрочем, есть один суккуб.)

Крусанов – далеко не в первом, надо сказать, романе – строит свой собственный Петербург. Чудесный, небесный, прекрасный, как гора облаков в погожий летний день, когда звучит музыка сфер, а у тебя уже сто граммов во лбу.

Есть ли такой Петербург на самом деле? Конечно, есть: достаточно открыть "Совиную тропу", чтобы попасть в него.

Завтра в Буквоеде на Невском, 46 в 19:00 презентация - приходите.

Подумалось, что наши добрые геополитические партнеры открыли ящик Пандоры. Ведь если неизвестные прокси могут подогнать грузовики с беспилотниками к чувствительным объектам у нас и в Иране, то кто мешает каким-нибудь хуситам арендовать такой же грузовик где-нибудь в Алабаме... А уж кто этим хуситам будет давать советы — ну, кто-то будет...

Любопытное интервью Алексея Колесникова:

...Хочу заметить, что хороша моя книга или плоха, но она такая одна. Есть книги про жителей Донецка и Луганска, но я бы не рискнул сравнивать своих персонажей с их судьбами. Сейчас появляются самые настоящие военные книги. Для меня это поле непозволительно, я ничего об этом не знаю. А вот «писатель и его сновидение под опасным небом», почти сказки – тут я застолбил место. Эта фигура, пожалуй, и является главным героем книги. Незримым правда...

https://litrossia.ru/item/premii-cenzura-i-poisk-geroya-dialog-o-sovremennoj-literature-s-alekseem-kolesnikovym/

А также интервью Максима Кантора на "Фонтанке":

...В романе вообще много героев, причем это герои из разных социальных слоев и из разных культур. Польская монашенка, английский негоциант, оксфордский профессор, немецкий анархист, французская авантюристка, брюссельский чиновник — и у всех у них разные представления о том, что происходит, хотя все понимают размер беды. И у них у всех разные представления о лекарстве для общества. Они все хотят разного, и я сознательно поместил эту пеструю компанию в поезд, идущий через всю Европу, из Лондона в Россию. Такие поезда действительно существовали некоторое время назад, я сам на таком ездил, и это действительно долгое путешествие, еще и растянутое, потому что они там попадут в снежный занос, ну и так далее. Это классический роман дороги, в котором герои встречают разные города и культуры на своем пути, и они сами все разные. Потом в поезд на одной из станций подсаживаются украинские военные и еще цыгане, и создается такой аналог корабля дураков или, точнее сказать, такой перифраз «Кентерберийских рассказов» Чосера, где едет пестрая компания и у каждого персонажа свое мнение. Это я сделал нарочно, чтобы показать многоголосицу современной Европы и разноплановость вопросов и ответов на беду века. Вот за этим это сделано. Потому что с веком беда, и чтобы понять размеры этой беды, надо представить ее со всех сторон, все грани рассмотреть...

https://www.fontanka.ru/2025/06/16/75590606/

Ну что ж, как прекрасно, правда?

Полиция в Архангельске изымает две коробки книг московских издательств

Сообщение об этом появилось недавно в канале издательства "Чёрный квадрат".

Ранее сегодня полиция пришла на книжную ярмарку "Белый июнь", мы писали об этом коротко вот здесь

Фото взято из канала ответственный секретарь

Отдел литературы, "Воля"

Не ту страну назвали империей зла.

Не знаю, кем надо быть, чтобы в 2025 году думать, будто Штатам не нравится Иран, потому что демократия-свобода-угроза-бла-бла-бла. Настоящая причина того, что американцам не дает покоя Иран — то, что американский бизнес считает иранскую нефть своей.

Она, собственно, и принадлежала американцам до 1979 года. Как до Второй мировой принадлежала англичанам. И не только нефть — в общем и целом вся экономика Ирана принадлежала сначала англичанам, а потом американцам. Такая "мягкая" форма экономической колонизации. Из населения и территории мы высасываем все соки, шахский режим подкармливаем, чтобы он заставлял своих рабов на нас работать.

В 1979 году в Иране пришли к власти не самые приятные, может быть, люди, но настоящая проблема — то, что они вышвырнули пинком под зад из Ирана американский бизнес. И этот бизнес ничего не забыл — он хочет свою собственность, свою колонию назад.

В самолёте читал рассказ "Отпуск в Стамбуле" В. Левенталя. 

Рассказ классный. 

Я вчера говорил кому-то, что плохо помню последние три года. Себя в них. А наоборот: время, его мерзлый пластилин, который помимо меня, помню отчётливо. 

И вот рассказ Левенталя вернул меня (меня лично) в 2022 год. Причем аккуратно и вдумчиво. (За окном самолёта облака аккуратные и вдумчивые). 

Без галимой патетики, фальшивых слез или, наоборот, раздирания худи на груди, Левенталь рассказывает об одиночестве и беззащитности сильного интеллигента, прикрывающего свою наготу от подлого удара шила истории. Он учит, что рефлексия - занятие обречённое и обречённых, но единственно надёжное. Позволяющие сохранить себя, свою личность. 

Захотелось с Леветалем выпить водки. 

Увы, я сегодня не в Питере, а вы если в Питере — обязательно сходите!

Всем желаю удачи, больше денег,
полноты бытия и — милости просим:
презентация состоится уже в понедельник,
то есть сегодня (но в семь, а не в восемь).

Дом книги. Невский, 28. 23 июня в 19.00. - - - "Колокольчики Достоевского. Записки сумасшедшего литературоведа".

Провел три дня в Минске, в котором раньше как-то не доводилось бывать. Что ж, я много слышал о нем хорошего, но реальность превзошла все ожидания. Чистый, зелёный, дружелюбный - это все вы знаете и без меня. Добавлю к этому, что Минск - город с громадной плотностью и широтой застройки сталинского ампира, такого даже в Москве нет, и это очень красиво и торжественно. Что Национальная художественная галерея в Минске - это музей с прекрасной, удивительной коллекцией, в которой не счесть жемчужин и бриллиантов. Что в Минске сразу несколько районов, в которых хочется провести ночь с пятницы на понедельник, с россыпью чудесных маленьких барчиков и милых кофеен. Что в Минске живут красивые, полные достоинства люди. Что в Минске очень вкусно и недорого кормят. (И к тому же ещё полно казино, но я не настолько богат.) Одним словом, Минск ван лав. Вылетаю домой, но очень надеюсь, что скоро вернусь.

Я вот уже устал читать все эти книги тридцатилетних авторок, выпускниц школ и курсов. Митя теперь один несет этот крест. Сил ему.

#большаякнига2025

Анна Шипилова, “Скоро Москва”.

О том, как написаны рассказы в этом сборнике, сказать мне нечего. Автор закончила все мыслимые курсы художественного письма, значит, оформлено всё гладко.

Какой рассказ ни откроешь, всё бесподобно. Мальчик встречался с девочкой, они трахались в гараже, девочка забеременела, а мальчик пошел резать медный провод, его убило, а рядом как раз была стройка, так никто и не заметил, его труп занесло сажей с пожара по соседству, а потом его закатали в асфальт. А у девочки потом все было хорошо, но она все равно приходила прямо с коляской в те гаражи. забиралась на крышу и смотрела на город, а рядом с ней сидел мертвый дед того парня.

Или вот жила девочка, а ее отчим насиловал, ну она его убила. Предварительно забеременела, конечно от кого-то в ПТУ. Но другая девочка, которая училась в школе милиции (полицейском колледже) так написала показания, что никому ничего не было. Девочка из школы милиции росла в неблагополучной семье, там отец страшно пил, а мать его прощала.

А вот еще живет мальчик, у которого дедушка писатель в Переделкино. А родителей мальчика посадили в тюрьму, но дедушка все равно пишет книгу про Главнокомандующего. Это вот так специально без имен, но Главнокомандующий с большой буквы. И дедушку приглашают в школу к мальчику, потому что он писатель, и когда он говорит, что пишет книгу про Главнокомандующего, учительница показывает на портрет Главнокомандующего, а весь класс кричит “Ура”! Называется рассказ “Рассказы о Володе”. Понимаете, да? Это о том, что у нас половина страны сошла с ума, а вторая половина сидит в тюрьме.

А в заглавном рассказе в купе поезда едут несчастные но бодрые женщины — у кого-то муж запойный, у кого-то он пропал, ну, понятно, где пропал, и когда кто-то начинает читать новости, старая бабка с верхней полки спрашивает — какие там новости, не помер еще?

Понимаете глубину намёка?
Это литература травмы — как личной, так и общенациональной! Страшно — уууууу — глубоко, смело!

Все хотят славы Людмилы Петрушевской, имея при этом талант писателя Цыпкина.

Показывая тяжелую жизнь рабочей семьи, автор пишет о том, что дед героя таскал с завода всё — обматывал лист железа вокруг ноги и так выходил через проходную. Дед хитро говорит “Откуда, по-твоему, у нас это ведро”?
То ли автор никогда не видела в жизни листа железа, то ли никогда не видела ногу, то ли не знает, что ведра не были дефицитом.
А в “Рассказе о Володе” написано так — “В спортивном костюме, походкой стрелка с рукой всегда на кобуре, чеканя шаг каблуками кожаных ботинок с модными квадратными носами, ранним утром хмурого петербургского лета из арки своего дома вышел молодой офицер разведки”.

Какая кобура на спортивном костюме? Подмышечная? Но как на ней всегда держать руку?

Ладно, пусть. Люди ходят на курсы художественного письма, платят деньги, потом пишут рассказы, потом их кто-то издает, очень хорошо. Такого должноо быть много, даже больше чем есть. Рынок должен расти.

Но это — книга из списка финалистов главной литературной премии страны.

Понимаете, вот я потеряю к этому всему интерес, перестану это читать и разбирать, и постепенно сформируется консенсус, вырастут люди, все как один закончившие курсы художественного письма, и все они будут писать вот это и другие люди будут думать, что вот это и есть литература. А чего? В литературной же премии участвует.

Я уверен, что Анна Шипилова — прекрасный человек и в общем, неплохой нишевый автор, к ней никаких претензий нет и быть не может. Выпускник курсов пишет для выпускников и преподавателей курсов.

А совет экспертов премии “Большая книга” чем занят?

Последние несколько дней у меня в голове играет одна случайно услышанная песня. Ну раз играет, надо узнать, что за песня. Пошел гуглить — а там целый новый мир. Не могу не поделиться. Хотя бы пунктирно.

Llorona — плакальщица по-испански; я-то думал, что речь идет про профессиональную плакальщицу, которая за деньги оплакивает умерших. Но нет. Оказывается, речь про персонажа изначально мексиканского, а после — всего латиноамериканского фольклора. Ла Йорона — женский дух, который ищет своих умерших детей. Корнями представление о Йороне уходит еще в доколумбовую мифологию. Ей ставят статуи, ее изображения клеят на автомобили («посигналь, если увидел Йорону»), про нее снимают кино (последний — в 2022 году).

Кто и когда сочинил песню, неизвестно. Но кажется, для народов Латинской Америки она что-то вроде нашего «Черного ворона» — какая разница, кто сочинил, все будем петь ее, как только чуть-чуть подвыпьем. Вариантов текста выше крыши, но в целом они делятся на два типа. В одном песня поется от лица самой Йороны, в другом — от лица того, кто ее встретил. Тот вариант, который играет у меня, относится к первому типу. Вот примерный подстрочник.

Про меня говорят, что я черная.
Черная, но нежнейшая.
Я как перец чили:
Острая, но вкусная.

Увы мне!
Йорона и вчера, и сегодня.
Вчера я была чудо,
Сегодня не более чем тень.

Говорят, что я не скорблю,
Потому что не видят, как я плачу.
Бывают негромкие смерти,
Но тем горшие.

Увы мне!
Небесно-голубая Йорона.
Хотя бы мне стоило это жизни,
Я не перестану любить тебя.

Я изначально услышал песню в исполнении Джоан Баез, чей голос действует на меня гипнотически, как дудочка на кобру. Однако исполнителей Йороны, кажется столько же, сколько вообще в Латинской Америке музыкантов. Есть видео, где на Грэмми 2019 года ее поют по очереди Анхела Агилар, Аида Куэвас и Наталия Лафуркаде — нынешние топовые латиноамериканские певицы (поют, как по мне, немного слишком великолепно, но, видимо, это особенности национальной культуры).

А самая знаменитая исполнительница Йороны — великая Чавела Варгас. Вы ее знаете. Та самая 1919 года рождения коста-риканка, любовница Фриды Калло и Авы Гарднер, певшая по всем кабакам Мексики, прежде чем в сорок лет записать первый альбом. Зато потом записавшая их больше восьмидесяти, писавшая саундтреки к фильмам Альмодовара, Херцога, а еще к «Фриде» (ну да; каково ей это было, интересно?) с Сальмой Хайек. В юности она носила мужской костюм, пила как грузчик и всегда носила с собой пистолет. А умерла в 2012 году самой почитаемой певицей испаноязычного мира.

Безусловно, как и Маркс, Ленин считал любую религию опиумом для народа. Тут, правда, есть важный нюанс: опиум в их времена был не страшным наркотиком, а прекрасным общеупотребительным болеутолящим и к тому же незаменимой анестезией, без которой невозможны никакие операции.

Вот так человек, пытаясь защитить Ленина, сформулировал железобетонное основание для запрета коммунистической идеологии. Дал шикарный пас противникам. Ленин у него - ересиарх, сектант, катар, а стало быть, гностик, представитель антисистемы.
А Ленин-то считал, что жизнь надо устроить по науке, что марксизм - передовая научная теория, и высмеивал богоискателей и богостроителей в рядах своей партии. Ошибался, видимо.

Надо думать, существуют особенным образом (так страстно?) верующие христиане, которых Ленин в мавзолее беспокоит сам по себе, для которых это вопрос их личных взаимоотношений с сакральным.

Однако очевидно, что для той безличный силы (говоря словами В.О. Пелевина — анонимной диктатуры), которая этот вопрос с завидной и возрастающей регулярностью продолжает качать, Ленин в мавзолее – это прежде всего вопрос пропаганды. Ведь мавзолей Ленина - это не что иное как мощнейший объект коммунистической пропаганды.

Для капитала уничтожение этого объекта стало бы не окончательной победой, а первым шагом на пути к запрету любой пропаганды коммунистических идей. Тут фокус вот в чем: по мере роста неравенства, чем больше разверзается пропасть между 1% имущих и 99% неимущих, чем больше нарастают в обществе социальные противоречия, – тем больше у анонимный диктатуры капитала чешутся руки запретить пропаганду любых идей социального равенства. Почему? Да потому что эти идеи чем дальше, тем больше волнуют и будут волновать 99% неимущих.

Сразу после уничтожения мавзолея Ленина встанет вопрос о запрете коммунистической символики вообще – памятники коммунистам, серпы и молоты на фасадах домов, звезды на барельефах метро и вокзалов, флаги СССР в музеях. А потом и запреты изображений и упоминаний Ленина, Сталина, Кирова, Ворошилова, да кстати и Маркса с Энгельсом. Вслед за этим будет запрет профсоюзов, запрет на организацию забастовок и вообще любых проявлений рабочей солидарности. Путь трудный и долгий, но «пробежать его надо за десять лет, иначе нас сомнут». И чтобы по этому пути пойти, пройти по нему до конца, нужно сделать первый шаг – уничтожить мавзолей Ленина.

А искренних, особенным образом (так страстно?) верующих христиан анонимная диктатура капитала прямо сейчас просто использует вслепую. У капитала ведь нет не только национальности, но и веры. У отдельного капиталиста может быть, а у капитала как действующей силы истории — нет. Это ведь Ленин учил везде, за каждым общественным явлением видеть интересы класса, а не отдельных его представителей.

Что касается Чавелы Варгас, то существует ее автобиография, которую она написала в 2002 году в возрасте 81 года. Y si quieres saber de mi pasado — "И если хочешь знать о моем прошлом". Интереснейшая, должно быть, книга, и странно, что никому до сих пор не пришло в голову ее перевести и издать у нас. Правда, теперь, когда у нас есть ст. 6.21КоАП, это и невозможно. Ведь старуха там рассказывает о женщинах, с которыми она жила и которых любила.

Так вот это и работает. Хотели наши блюстители чужой нравственности запретить девичьи фанфики — и их, разумеется, не запретили, девочки как писали и читали их, так и читают, и пишут, — а запретили, например, людям, интересующимся историей латиноамериканской и мировой музыки, ознакомиться с автобиографией одной из самых знаменитых певиц XX века.

Впрочем, ну как запретили. Прочесть, разумеется, можно. Просто уже не по-русски.

На фото Чавела Варгас и Фрида Кало хихикают над estúpidos diputados rusos и советуют учить иностранные языки.