Reuters узнали о подготовке новых санкций на РФ. Думаю, это важная новость. РФ находится под сильнейшим санкционным давлением, ее экономика страдает от санкций. И это при том, что те санкции, что были введены чиновниками санкционирующих стран, не были самыми зубастыми из доступного ассортимента. Были и позубастее, но они не были введены. Что делают с экономикой РФ уже введенные санкции?
Вопрос этот в какой-то момент принял токсичный характер. С одной стороны, люди, предсказывающие крах буквально завтра и так годы подряд. С другой, злые акторы, выдирающие слова из контекста. И то, и другое не представляется чем-то полезным.
Но, думаю, наивно считать, что аналитика санкций в публичном пространстве может быть сведена к сухому отчету. Этого не будет, и вот по какой причине. Если бы анализ санкционных эффектов был вполне отделен от политических решений по их усилению или ослаблению, то такая ситуация могла бы возникнуть. В этом углу обсуждают эффект введенных санкций или потенциальный эффект других санкций. В том углу решают, что вводить или не вводить.
В реальности, такого разделения не существует. Я убежден, что значительно количество людей, говорящих о том, что уже введенные санкции разрушат экономику РФ, говорят это искренне. Вопреки тому, что этого очевидно не произошло. Надо понять ход их мысли.
А ход их мысли, в моей реконструкции, таков: решения по санкциям принимают чиновники, которые в этом ничего не понимают. Условные «мы» считаем, что есть такой санкционный микс, который действительно так больно ударит по экономике РФ, что война прекратится. Этот микс пока не введен. Но если мы будем говорить, что уже введенные санкции эффективны, то создастся политическая возможность доведения санкционной политики до нужного микса. Поэтому мы будем говорить так.
Иными словами, экономисты, которые предсказывают крах, не врут. Они делают нечто другое: они участвуют в политической деятельности, в рамках которой их аналитика может иметь само-сбывающийся характер. Если достаточно долго давать такую аналитику, то реальность может сдвинуться в ту сторону, в которой эта аналитика верна.
Это объясняет, например, почему есть такая сильная корреляция между тем, за РФ экономист или за Украину, и тем, предсказывает он или она крах от санкций или нет. Ведь по большому счету корреляции не должно быть или она должна быть слабой. Первое — вопрос политический. А второе — гораздо более технический вопрос.
Должны быть экономисты за Украину, которые считают, что санкции для РФ как слону дробина. Должны быть экономисты за РФ, которые считают, что от санкций экономика РФ скоро рухнет. Но таких почти нет. Почему? Потому, что аналитика санкций в публичном пространстве не отделима от политического активизма.
Это не плохо и не хорошо, но, думаю, хорошо бы понимать, что это так. Процесс устроен таким образом, что в публичном пространстве для аналитики в самом сухом смысле этого слова не остается места. Может, в банках для банковского руководства. Может, внутри партий для партийного. Но не в медиа. Аналитика санкций в медиа — это де факто политическое со-творчество. Так это и нужно воспринимать.
Reuters узнали о подготовке новых санкций на РФ. Думаю, это важная новость. РФ находится под сильнейшим санкционным давлением, ее экономика страдает от санкций. И это при том, что те санкции, что были введены чиновниками санкционирующих стран, не были самыми зубастыми из доступного ассортимента. Были и позубастее, но они не были введены. Что делают с экономикой РФ уже введенные санкции?
Вопрос этот в какой-то момент принял токсичный характер. С одной стороны, люди, предсказывающие крах буквально завтра и так годы подряд. С другой, злые акторы, выдирающие слова из контекста. И то, и другое не представляется чем-то полезным.
Но, думаю, наивно считать, что аналитика санкций в публичном пространстве может быть сведена к сухому отчету. Этого не будет, и вот по какой причине. Если бы анализ санкционных эффектов был вполне отделен от политических решений по их усилению или ослаблению, то такая ситуация могла бы возникнуть. В этом углу обсуждают эффект введенных санкций или потенциальный эффект других санкций. В том углу решают, что вводить или не вводить.
В реальности, такого разделения не существует. Я убежден, что значительно количество людей, говорящих о том, что уже введенные санкции разрушат экономику РФ, говорят это искренне. Вопреки тому, что этого очевидно не произошло. Надо понять ход их мысли.
А ход их мысли, в моей реконструкции, таков: решения по санкциям принимают чиновники, которые в этом ничего не понимают. Условные «мы» считаем, что есть такой санкционный микс, который действительно так больно ударит по экономике РФ, что война прекратится. Этот микс пока не введен. Но если мы будем говорить, что уже введенные санкции эффективны, то создастся политическая возможность доведения санкционной политики до нужного микса. Поэтому мы будем говорить так.
Иными словами, экономисты, которые предсказывают крах, не врут. Они делают нечто другое: они участвуют в политической деятельности, в рамках которой их аналитика может иметь само-сбывающийся характер. Если достаточно долго давать такую аналитику, то реальность может сдвинуться в ту сторону, в которой эта аналитика верна.
Это объясняет, например, почему есть такая сильная корреляция между тем, за РФ экономист или за Украину, и тем, предсказывает он или она крах от санкций или нет. Ведь по большому счету корреляции не должно быть или она должна быть слабой. Первое — вопрос политический. А второе — гораздо более технический вопрос.
Должны быть экономисты за Украину, которые считают, что санкции для РФ как слону дробина. Должны быть экономисты за РФ, которые считают, что от санкций экономика РФ скоро рухнет. Но таких почти нет. Почему? Потому, что аналитика санкций в публичном пространстве не отделима от политического активизма.
Это не плохо и не хорошо, но, думаю, хорошо бы понимать, что это так. Процесс устроен таким образом, что в публичном пространстве для аналитики в самом сухом смысле этого слова не остается места. Может, в банках для банковского руководства. Может, внутри партий для партийного. Но не в медиа. Аналитика санкций в медиа — это де факто политическое со-творчество. Так это и нужно воспринимать.
BY Экономика долгого времени
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers.
from us
