⬆️Вот такой вопрос был в комментах И захотелось ответить на него подробнее, потому что это прям профессиональная боль.
Когда человек, находящийся в ситуации систематического насилия, обращается за помощью, он часто рискует услышать: в конфликте виноваты обе стороны, если ты остаёшься в этих отношениях, значит это твой выбор, тебе это выгодно. В основе таких суждений лежит базовая ошибка: смешение конфликта и абьюза. То же самое, кстати, часто происходит в ситуации школьного буллинга, когда его пытаются определить как конфликт, ссору, "не ладится с ребятами", "нет друзей" и т.п Есть принципиальная разница: конфликт (ссора, скандал, даже драка) это ситуация между равными. Один сказал, другой ответил. Сегодня один начал, завтра другой. Один толкнул, другой в ответ ударил, потом наоборот. При этом силы более-менее равны и каждый волен прервать контакт в тот момент, когда для него будет "слишком". Вот в этих ситуациях да, есть вклад каждой стороны, проблема создана с двух сторон и нужен вклад каждого, чтобы ее решить. Некоторые пары так живут и даже получают удовольствие - как в кот комедии "Налево от лифта" (хорошо, если у них нет детей). Большинство хотели бы ссориться меньше и пытаются к этому прийти, вот тут может быть незаменима парная терапия, осознание каждым своего вклада в конфликт и своих вторичных выгод от ссор, понимание своих и партнёра неудовлетворённый потребностей, тревог и обид, которые выплёскиваются в виде нападок и криков.
Насилие, как домашнее, так и буллинг, это принципиально другая ситуация. Там нет равенства вклада. Там роли жёстко распределены, и всегда один виноват, а другой бьёт (кричит, угрожает). Там всегда один зависит от другого и не может в любой момент сказать "с меня хватит, я ухожу". Там часто есть заложники в уязвимом положении - дети, инвалиды, старики. Там всегда есть предварительная работа по социальной изоляции жертвы и по формированию вокруг нее стены недоверия, отчуждения, стыда.
Причем сама жертва часто уже индуцирована идеями, что она "сама виновата", "провоцирует", "не смогла найти подход", "никому другому не нужна" и пр. Поэтому профессиональный хелпер в случае обращения женщины с запросом "у нас с мужем конфликты" прежде всего будет выяснять, с чем именно он имеет дело. Он будет спрашивать, есть ли у женщины свои деньги, есть ли куда уйти, есть ли угроза в случае развода потерять детей, может ли она свободно перемещаться, есть ли у нее свой телефон, который не контролируется, есть ли уже физическое и/или сексуальное насилие. Если всё говорит нам о том, что это не конфликт равных, а абьюз, никакие суждения из серии "для ссоры нужны двое", "это ваш выбор" абсолютно недопустимы и непрофессиональны. Парная терапия в ситуации актуального домашнего насилия ПРОТИВОПОКАЗАНА. Консультации на тему "как мне его понять, как мне быть лучшей женой для него" в ситуации актуального насилия НЕДОПУСТИМЫ. Особенно если психолога находит и платит ему абьюзер, как это часто и бывает. Это с большой вероятностью станет просто ещё одной формой насилия и контроля. Терапия пары всегда направлена на то, чтобы каждый мог больше доверять другому и мог ослабить защиты. Последнее, что нужно жертве насилия - начать больше доверять абьюзеру и отставить защиты.
В таких ситуациях помощь первого порядка - не психологическая, а социальная и юридическая (психолог может подсказать, где ее получить). Цель помощи - обеспечение безопасности для себя и детей. Если в этом процессе женщине нужна психологическая поддержка - да, это возможно. Но именно поддержка в выстраивании плана по обеспечению безопасности, никакой "работы над отношениями". После того, как опасности не будет, можно идти в длительную терапию по переработке травматичного опыта и установок, которые могут привести к повторению. Но не раньше, чем насилие будет названо насилием и останется в прошлом.
Мне очень горько слышать, что кто-то из коллег этого не знает. Но хочу чтобы знали вы.
⬆️Вот такой вопрос был в комментах И захотелось ответить на него подробнее, потому что это прям профессиональная боль.
Когда человек, находящийся в ситуации систематического насилия, обращается за помощью, он часто рискует услышать: в конфликте виноваты обе стороны, если ты остаёшься в этих отношениях, значит это твой выбор, тебе это выгодно. В основе таких суждений лежит базовая ошибка: смешение конфликта и абьюза. То же самое, кстати, часто происходит в ситуации школьного буллинга, когда его пытаются определить как конфликт, ссору, "не ладится с ребятами", "нет друзей" и т.п Есть принципиальная разница: конфликт (ссора, скандал, даже драка) это ситуация между равными. Один сказал, другой ответил. Сегодня один начал, завтра другой. Один толкнул, другой в ответ ударил, потом наоборот. При этом силы более-менее равны и каждый волен прервать контакт в тот момент, когда для него будет "слишком". Вот в этих ситуациях да, есть вклад каждой стороны, проблема создана с двух сторон и нужен вклад каждого, чтобы ее решить. Некоторые пары так живут и даже получают удовольствие - как в кот комедии "Налево от лифта" (хорошо, если у них нет детей). Большинство хотели бы ссориться меньше и пытаются к этому прийти, вот тут может быть незаменима парная терапия, осознание каждым своего вклада в конфликт и своих вторичных выгод от ссор, понимание своих и партнёра неудовлетворённый потребностей, тревог и обид, которые выплёскиваются в виде нападок и криков.
Насилие, как домашнее, так и буллинг, это принципиально другая ситуация. Там нет равенства вклада. Там роли жёстко распределены, и всегда один виноват, а другой бьёт (кричит, угрожает). Там всегда один зависит от другого и не может в любой момент сказать "с меня хватит, я ухожу". Там часто есть заложники в уязвимом положении - дети, инвалиды, старики. Там всегда есть предварительная работа по социальной изоляции жертвы и по формированию вокруг нее стены недоверия, отчуждения, стыда.
Причем сама жертва часто уже индуцирована идеями, что она "сама виновата", "провоцирует", "не смогла найти подход", "никому другому не нужна" и пр. Поэтому профессиональный хелпер в случае обращения женщины с запросом "у нас с мужем конфликты" прежде всего будет выяснять, с чем именно он имеет дело. Он будет спрашивать, есть ли у женщины свои деньги, есть ли куда уйти, есть ли угроза в случае развода потерять детей, может ли она свободно перемещаться, есть ли у нее свой телефон, который не контролируется, есть ли уже физическое и/или сексуальное насилие. Если всё говорит нам о том, что это не конфликт равных, а абьюз, никакие суждения из серии "для ссоры нужны двое", "это ваш выбор" абсолютно недопустимы и непрофессиональны. Парная терапия в ситуации актуального домашнего насилия ПРОТИВОПОКАЗАНА. Консультации на тему "как мне его понять, как мне быть лучшей женой для него" в ситуации актуального насилия НЕДОПУСТИМЫ. Особенно если психолога находит и платит ему абьюзер, как это часто и бывает. Это с большой вероятностью станет просто ещё одной формой насилия и контроля. Терапия пары всегда направлена на то, чтобы каждый мог больше доверять другому и мог ослабить защиты. Последнее, что нужно жертве насилия - начать больше доверять абьюзеру и отставить защиты.
В таких ситуациях помощь первого порядка - не психологическая, а социальная и юридическая (психолог может подсказать, где ее получить). Цель помощи - обеспечение безопасности для себя и детей. Если в этом процессе женщине нужна психологическая поддержка - да, это возможно. Но именно поддержка в выстраивании плана по обеспечению безопасности, никакой "работы над отношениями". После того, как опасности не будет, можно идти в длительную терапию по переработке травматичного опыта и установок, которые могут привести к повторению. Но не раньше, чем насилие будет названо насилием и останется в прошлом.
Мне очень горько слышать, что кто-то из коллег этого не знает. Но хочу чтобы знали вы.
BY Людмила Петрановская
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. He adds: "Telegram has become my primary news source." At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from us
