Forwarded from БДТ им. Г.А. Товстоногова
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Люблю простые песни. И чем проще, тем лучше.
Вот, например, «Блюз со всеми делами». Текст этой вещи даже на фоне привычных минималистских сочинений Майка смотрится икеевской табуреткой.
Я проснулся рано утром
И мне было одиноко
И я спел сам себе блюз со всеми делами
Но мне все равно было так одиноко.
Это один из ранних майковских номеров, датирован 1977-1978 годами. В начале восьмидесятых «Зоопарк» исполнял «Блюз» на танцах в области, и далее все.
Впрочем, несложно представить, как это звучало.
Еще одна вещь, «Дождь вторую неделю», сочинена тоже во второй половине семидесятых. До «Зоопарка» она не дожила - исполнялась Майком в одиночку, в акустике. Ну и соответственно, ни записи, ничего.
Но я еще жив, пока холодильник полон еды
Пока мне тепло, от жажды я не умру
Ведь здесь столько воды
Ее дает мне дождь.
Говорить о влиянии Майка на раннего Цоя не буду, и так все ясно.
Конец семидесятых, район Парка Победы (оба там жили, в нескольких сотнях метрах друг от друга); хрущевки и сталинки, широкие проспекты, пивные ларьки, дождь или солнце в окне, скучная учеба, прогулы, безделье, любимые пластинки. Схема проста («все находится в нас», как пел, собственно, Виктор Робертович позже).
За знакомство с рукописями спасибо «Литфонду».
Вот, например, «Блюз со всеми делами». Текст этой вещи даже на фоне привычных минималистских сочинений Майка смотрится икеевской табуреткой.
Я проснулся рано утром
И мне было одиноко
И я спел сам себе блюз со всеми делами
Но мне все равно было так одиноко.
Это один из ранних майковских номеров, датирован 1977-1978 годами. В начале восьмидесятых «Зоопарк» исполнял «Блюз» на танцах в области, и далее все.
Впрочем, несложно представить, как это звучало.
Еще одна вещь, «Дождь вторую неделю», сочинена тоже во второй половине семидесятых. До «Зоопарка» она не дожила - исполнялась Майком в одиночку, в акустике. Ну и соответственно, ни записи, ничего.
Но я еще жив, пока холодильник полон еды
Пока мне тепло, от жажды я не умру
Ведь здесь столько воды
Ее дает мне дождь.
Говорить о влиянии Майка на раннего Цоя не буду, и так все ясно.
Конец семидесятых, район Парка Победы (оба там жили, в нескольких сотнях метрах друг от друга); хрущевки и сталинки, широкие проспекты, пивные ларьки, дождь или солнце в окне, скучная учеба, прогулы, безделье, любимые пластинки. Схема проста («все находится в нас», как пел, собственно, Виктор Робертович позже).
За знакомство с рукописями спасибо «Литфонду».
Друзья, мы неплохо стартовали в Masters в прошедшее воскресенье. Это был именно старт.
В июне-июле у нас случится краткий курс «Ленинградский андеграунд. Места, события, люди».
Три лекции плюс три прогулки. ТЭИИ и «Клуб-81», богемная Моховая и великие ленинградские фотографы, рок-андеграунд и архитектура.
Много историй, имен, сюжетов и адресов.
Все темы обновлены, содержание будет в некоторой степени отличаться от того, что я рассказывал раньше.
Вот ссылка. Почитайте, ну и приходите. Увидимся.
В июне-июле у нас случится краткий курс «Ленинградский андеграунд. Места, события, люди».
Три лекции плюс три прогулки. ТЭИИ и «Клуб-81», богемная Моховая и великие ленинградские фотографы, рок-андеграунд и архитектура.
Много историй, имен, сюжетов и адресов.
Все темы обновлены, содержание будет в некоторой степени отличаться от того, что я рассказывал раньше.
Вот ссылка. Почитайте, ну и приходите. Увидимся.
Еще одна порция рисунков Бориса Николаева плюс готовые работы. В основном пятидесятые-шестидесятые.
Николаев - точнейший мастер, особенно в набросках. Впрочем, не буду повторяться. Больше Николаева - здесь.
Николаев - точнейший мастер, особенно в набросках. Впрочем, не буду повторяться. Больше Николаева - здесь.
Читаю книжку «Три степени свободы. Музыка > кино > СССР» - о прекрасном композиторе Александре Кнайфеле. Книжка, как понимаю, должна выйти в июне. Там есть такая история, пересказываю своими словами.
Кнайфель работал в студии «Ленфильма». В процессе понял, что ему нужен для записи расстроенный рояль. Где его взять, неясно. А специально расстроить инструмент - непростое дело.
Тут выясняется, что в студии уже года полтора лежит в пыли, даже без ножек, рояль. Сломанный Каравайчуком.
Вызвали рабочих, достали инструмент. Действительно, сломан - и расстроен, что и требовалось. На нем и сыграли.
Кнайфель работал в студии «Ленфильма». В процессе понял, что ему нужен для записи расстроенный рояль. Где его взять, неясно. А специально расстроить инструмент - непростое дело.
Тут выясняется, что в студии уже года полтора лежит в пыли, даже без ножек, рояль. Сломанный Каравайчуком.
Вызвали рабочих, достали инструмент. Действительно, сломан - и расстроен, что и требовалось. На нем и сыграли.