Московская прачечная

Политическая субъектность Шрёдингера

Максим Щербинин, политолог, член Экспертного клуба «Дигория» специально для канала «Московская прачечная»

Много обсуждений в последнее время слышал о потере субъектности современными политическими акторами. На мой взгляд, всё это слишком преувеличено. Политик не находится в вакууме и в любом случае является продуктом некоторого компромисса. Кластеризация политического пространства по принципу связи с конкретной территорией и сферой деятельности существовала всегда, и в большей степени характеризовала работоспособность системы сдержек и противовесов. Вместе с тем, возникает другой важный вопрос: почему субъектность политиков всё чаще становится предметом обсуждений, а отсутствие демонстративной автономности становится все более заметным?

Я полагаю, что причиной выступает новая цифровая реальность: жизнь и деятельность политика стала максимально прозрачной, кроме того, он в любой момент может привлечь внимание всей страны благодаря новым медиа. При этом очевидно, что далеко не всегда это внимание будет носить положительный характер.

Политик тоже человек — со своими слабостями, некомпетентностью в некоторых областях и прочими недостатками. Но если раньше неудобную оговорку в ходе того же предвыборного выступления можно было успешно замять на местном уровне, то сейчас у каждого гражданина есть смартфон, заряженный крупнокалиберным снарядом в виде камеры и доступа в интернет. С помощью этого поистине страшного прибора любая оплошность превращается из локальной оплошности в федеральный инцидент.

К тому же, на политическом поле появились новые информационно-когнитивные приемы и технологии на основе тех же дипфейков или генерирующих тексты нейросетей. Пользоваться этими инструментами умеет уже каждый второй, не говоря уже о новой волне не всегда благоприятно настроенных к политику медиатехнологов, способных раздуть слона из любой мухи и в одночасье превратить локального политического тяжеловеса в политический труп.

За последние годы существенно выросли риски, связанные с публичным проявлением политической субъектности, а вместе с этим разрослась и потяжелела как формальная, так и неформальная система управления этими рисками. На кону слишком много, чтобы терять это в одночасье, поэтому требуется выверять, перепроверять, согласовывать и уточнять — ставки кратно выросли. Туман политической вольницы безвозвратно уходит. И это только начало.

www.group-telegram.com/us/moscow_laundry.com/15647

53.6K viewsSep 6, 2023 at 07:05

Политическая субъектность Шрёдингера

Максим Щербинин, политолог, член Экспертного клуба «Дигория» специально для канала «Московская прачечная»

Много обсуждений в последнее время слышал о потере субъектности современными политическими акторами. На мой взгляд, всё это слишком преувеличено. Политик не находится в вакууме и в любом случае является продуктом некоторого компромисса. Кластеризация политического пространства по принципу связи с конкретной территорией и сферой деятельности существовала всегда, и в большей степени характеризовала работоспособность системы сдержек и противовесов. Вместе с тем, возникает другой важный вопрос: почему субъектность политиков всё чаще становится предметом обсуждений, а отсутствие демонстративной автономности становится все более заметным?

Я полагаю, что причиной выступает новая цифровая реальность: жизнь и деятельность политика стала максимально прозрачной, кроме того, он в любой момент может привлечь внимание всей страны благодаря новым медиа. При этом очевидно, что далеко не всегда это внимание будет носить положительный характер.

Политик тоже человек — со своими слабостями, некомпетентностью в некоторых областях и прочими недостатками. Но если раньше неудобную оговорку в ходе того же предвыборного выступления можно было успешно замять на местном уровне, то сейчас у каждого гражданина есть смартфон, заряженный крупнокалиберным снарядом в виде камеры и доступа в интернет. С помощью этого поистине страшного прибора любая оплошность превращается из локальной оплошности в федеральный инцидент.

К тому же, на политическом поле появились новые информационно-когнитивные приемы и технологии на основе тех же дипфейков или генерирующих тексты нейросетей. Пользоваться этими инструментами умеет уже каждый второй, не говоря уже о новой волне не всегда благоприятно настроенных к политику медиатехнологов, способных раздуть слона из любой мухи и в одночасье превратить локального политического тяжеловеса в политический труп.

За последние годы существенно выросли риски, связанные с публичным проявлением политической субъектности, а вместе с этим разрослась и потяжелела как формальная, так и неформальная система управления этими рисками. На кону слишком много, чтобы терять это в одночасье, поэтому требуется выверять, перепроверять, согласовывать и уточнять — ставки кратно выросли. Туман политической вольницы безвозвратно уходит. И это только начало.

BY Московская прачечная