Если бы речь шла о поколении зуммеров, я бы даже их понял. У них, спасибо, батюшке-интернету, мемов хоть отбавляй. Большую часть я нихуя не понимаю, но даже и не стремлюсь. У них свои движухи, зачем мне туда влезать? Я, например, ничего не понимаю в аниме, знаю, что это какие-то японские мультики, этой информации мне достаточно.
Но, когда человеку в полтинник говоришь:
-Надо, Федя, надо!
А он отвечает:
-Я не Федя, причем тут Федя?
Я смотрю на этого человека и думаю, блядь, где ты был? В какой криокамере тебе консервировали до сегодняшнего момента, что ты не вкурил эту фразу из фильма, которого не смотрел разве что слепо-глухо-немой человек твоего возраста?
Отдельная каста людей с культей вместо чувства юмора.
В одном чатике девушка повесила ролик, где дамочка пьет шампанское, едва проснувшись утром. И подписала: вот, как нужно просыпаться!
Кому не понятно, что это шутка? Кому не понятно, что неа самом деле она просыпается с чашкой кофе, как правило?
Но нет, тут же тык-тык, прискакал олень с санями и начал:
-Спорим, что вы не сможете пить шампанское на завтрак? Да вы сдохнете через месяц!
Да, конечно, же сдохнем, золоторогий ты наш, но это лучше, чем всю жизнь душнить и видеть мир только под углом девяносто градусов. Ебанутым солнце светит даже ночью, блядь.

Виды спорта, связанные с беготней и суетой, я никогда не любил. Вот, к примеру, футбол. В детстве я, конечно, в него играл, но бегать по полю за мячиком не хотелось. Вот бы мячик сам ко мне прикатился, а я уж тогда по нему ударю, так думал я. Тем более отбирать этот круглый инвентарь у кого-нибудь, рискуя получить по ногам кедой, перспектива была хуевая.
Но однажды моя мечта сбылась. Причем мячик не просто прикатился, а сделала меня монументальным героем, Марадоной на мимнималках, блядь.
Было мне лет десять, и я от нехуй делать пришел на школьный двор понаблюдать за финальным матчем старшеклассников нашей школы и соседнего интерната. Матч был пиздец, какой знаковый. Такой знаковый, что из зрителей были только я, какие-то сисястые старшеклассницы, пару пиздюков-первоклашек и физрук Игорь Палыч.
На поле происходило знатное рубилово. Интернатовцы давили, наши отчаянно оборонялись, все что-то орали, в основном хуесося друг друга, физрук носился по кромке поля и хуесосил вообще всех. Но счет отчего-то открыт так и не был. Мяч метался туда-сюда, но ни в чьи ворота залететь не желал. До конца игры оставалось минут пять, и вот один наш старшеклассник упал и разъебал себе морду лица. Его тут же отправили к медсестре, а физрук оглядевшись по сторонам заорал мне:
-Ты! Да, блядь, ты! Иди замени Сидорова!
Я охуел от этого предложения и привычно спросил:
-А с хуяли ли я?
-А кто, блядь?- резонно ответил Игорь Палыч:- Осталось пять минут, чай не сдохнешь!
Ебать, перспектива, уважаемый педагог, подумал я. Не сдохну я, видите ли! Вот так сапасибо, Сидорова он в кровище в медпункт повели, а он, между прочим, выпускник. А меня тут в траву втопчут нахуй.
Но спорить с физруком было невозможно. И вот я, звезда лиги чемпионов, вышел на поле. И тут произошло невероятное. Через минуту моего триумфиального появления в составе сборной, мне прямо в ебало прилетел мяч. Я даже не понял, что произошло. Просто хуяк, и я лежу в партере, а надо мной летит Альфа Центавра, Млечный Путь и какие-то мелкие астрономические объекты. Когда я пришел в себя, я увидел, что все бегают вокруг и орут. Наши орут от счастья, интернатовцы от ахуя.
Оказывается отрекошетив от меня, мяч влетел во вражеские ворота, и счет стал один-ноль в нашу пользу.
Через несколько минут закончился матч, а за мной закрепилась слава охуенного форварда. Правда не надолго. Как только я узнавал, что на школьном дворе затевается футбол, я пытался съебаться куда-нибудь подальше. Слишком травматичный вид спорта для меня. И для Сидорова тоже.

И еще немного о футболе. Не смотря на то, что мне ничего не оставалось делать, как стать поклонником «Спартака», так как папа бы другого не понял, не смотря на то, что по географическому расположению симпатизирую «Крыльям», я очень рад, что чемпионом России стал Краснодар.
Почему? Да простят меня петербуржцы, которых очень люблю, как и их волшебный город, но по мне пусть станет чемпионом хоть «Говномяс Усть-Пиздищинск» только бы не «Зенит».
Просто не люблю, когда используют административные ресурсы, а также деньги госкомпании для покупки кого угодно. Контрольный пакет Газпрома принадлежит государству, а значит и мне. А я не хочу участвовать в покупке игроков для команды, за которую даже не болею. Так что извините, но «Зенит», в этом году оболомись.

В 2052-м году робота Арнольда наконец купили. Два года он ждал этого, пылясь на складе магазина, иногда от скуки мигая лампочками-индикаторами, как будто проверяя, не сдохли ли его литиевые батарейки. Арнольда долго не покупали, оно и понятно, функционал у него был простенький, закупщик продуктов для семьи не более трех человек. Кому такой нужен? Демография в стране, благодаря государственной политике, шагнула довольно далеко, поэтому маленькие семьи были большой редкостью, а молодые пары, только что связавшие себя узами брака, ценник Арнольда явно не тянули.
Но свершилось. Всю ночь Арнольд провел на кухне семьи Ивановых, подключенный к розетке. Электрические волны подзаряжали его батарею, вселяя надежду на новую жизнь. Ему хотелось поскорее забыть пыльные полки, роботов-кладовщиков, периодически вытаскивающих товар, но два года обходивших его, Арнольда, стороной.
Утром новая хозяйка Арнольда, Людочка, отключила его от розетки и нажала тумблер включения. Робот весело замигал сразу всеми фонариками, пытаясь показать радость от этой встречи. На его мониторе высветилось: «Доброе утро! Прошу ввести список покупок».
-Леш! Тебе купить чего? Я сейчас этого Арнольда в «Пятёрочку-Нано» отправлю.
-Да по хер!- отозвался из туалета муж Людочки:- А нет! Пива пусть купит! Ну, и чипсов.
-У тебя одно пиво на уме- проворчала жена, но всё-таки ввела на выдвигающейся клавиатуре: «Пиво светлое- 3 шт». Потом подумала и исправила тройку на двойку. Записав нехитрый набор для утреннего завтрака, нажала на кнопку «Старт» на левом боку Арнольда.
Тот тихонько заурчал, переключил фиолетовый свет индикатора на зеленый и не спеша отправился к выходы на своих мягких силиконовых гусеницах.

В магазине было пусто. Только пару роботов-закупщиков, намного крупнее и мощнее Арнольда, катались между рядами, время от времени доставая стальными клещами нужные их хозяевам продукты, укладывая их в специальные кузова-корзины.
Арнольд проанализировав список, который заботливо ввела в программу Людочка, медленно отправился исполнять свой функционал.
Положив в кузовок молочный пакет, нарезной батон, пачку черного чая, лимон, помидорки-черри, минеральную воду, докторскую колбасу, Арнольд отправился к полкам с пивом. Не понятно, какой технический сбой произошел внутри его мудрой системы, но прихватил он именно три бутылки пива, а не две.
Эта ошибка, конечно, не была фатальной, но , когда он пробивал товар на автоматической кассе, индикатор вдруг загорелся красным светом, а на мониторе замигало обидно «warning error!».
Автоматическая касса тут же заблокировала платеж и скрипучий металлический голос произнес:
-У вас оши-пка! Желаете отменить За-каз?
Арнольд был явно растерян, если это понятие вообще можно применить к роботам. Его карта памяти мгновенно перенесли его на кухню Ивановых, именно в том момент, когда Людочка исправила тройку на двойку в колонке количества бутылок пива.
Всё вспомнив, Арнольд радостно вывел на монитор: «Желаю отменить».
Автоматическая касса сухо проскрипела «Ок», и тут же на весь магазин раздалось громогласное:
-Внимание! Галя! У нас отмена! Внимание! Галя! У нас отмена!
Немногочисленные роботы, путешествующие между рядами замерли, в зале воцарилась звенящая тишина. Примерно через минуту раздался громогласный скрип двери подсобки в дальнем углу магазина, и из нее вышла монументальная женщина, лет сорока пяти, одетая в зеленую жилетку, он плыла по помещению, как бригантина на рейде, торжественно и даже величественно. Роботы –закупщики, казалось, даже боялись пошевелиться, пораженные этим тотальным великолепием.
Женщина, подойдя к автоматической кассе, достала из кармана бумажку с куар-кодом, пикнула ей и так же величественно удалилась прочь, азкрыв за собой двери.
Ошибка была исправлена, Арнольд отложил в сторону ненужную бутылку пива, расплатился касанием стальной клешни и спокойно пошуршал силиконовыми гусеницами, направляясь в свой новый дом.

Как говорится, «мопед не мой». Бал бы мой, я бы не продал.
Моя хорошая подруга продает этот чудо-аппарат в связи с отъездом.
Сам бы купил, но я в таком автомобиле буду смотреться крайне неподходяще, да и откуда у бедного поэтишки такие средства?
Но может кому надо.
Во-первых, это красиво.
Во-вторых, машинка вообще без каких-либо проблем.

https://www.avito.ru/lesnoy_gorodok/avtomobili/mercedes-benz_gla-klass_2.0_amt_2015_145000km_7429514418?utm_campaign=native&utm_medium=item_page_ios&utm_source=soc_sharing_seller

Вчера вечером я понял, что мы все очень плохо молимся. Нам всем пиздец. После вафляпиты спасения были не может.

У Анны Петровны были две собачки. Лапа и Кузя. Обе маленькие, обе худенькие, обе из породы некондиционных чихуа-хуа. Вроде похожи, а вроде, бог знает, какой терьер там ухаживал за их бабушкой.
Два раза в день Анна Петровна надевала на них попонки. На Лапу, она немного побольше, фиолетовую. На Кузю, он, соответственно, поменьше, оранжево-чёрную. Два раза в день Анна Петровна надевала старенький плащ и маску. Анна Петровна боялась заболеть. Умереть она не очень боялась, а вот заболеть да, страшно. Пенсия у Анны Петровны маленькая, лекарства дорогие. А на похороны у нее вроде как есть. Отложено.

Два раза в день Анна Петровна выходила погулять с Лапой и Кузей.
Лапа спокойная. Может и без поводка гулять. Не убегает. Бредёт за Анной Петровной, семенит меленько.
А вот Кузя беспокойный. Его только на поводке водить. Но не потому, что убежит, а наоборот, боится всего. Шарахается от любой тени, от чужих собак с визгом убегает или лает, как оглашенный. Но это тоже от страха. Отчего он такой — Анна Петровна не знает. Лапу-то она ещё щенком взяла, а Кузя попал к ней взрослый.
Бегал по улице, лишайный, с коростой на башке и повизгивал. Что было с Кузей до встречи с Анной Петровной никто не знает. Прикормила она его не сразу. Неделю, примерно. Прикормила, домой забрала. Так и живут.
Вернее жили. Помер Кузя. Две недели, как тихо в доме.
Анна Петровна женщины не громкая, даже телевизор не смотрит. Лапа тоже собачка тихая. Сидят дома, молчат. Только холодильник периодически гудит, включаясь. Только соседи за стенкой иногда громко отношения выясняют. Только хлопнет подъездная дверь гулким вечером. Вот и всё.
— Анна Петровна, вы бы взяли ещё одну собачку-то, — советует ей другая соседка, Катенька.
— Так у меня есть Лапа, — отвечает Анна Петровна.
— Так вы сами говорите, тихо вам сильно, а Лапушка у вас тоже тихая, вот и взяли бы кого, такого, как Кузя был...
— Так я Кузю не брала, он сам меня выбрал... Да и куда мне? Семьдесят девять мне.
Тихо в квартире у Анны Петровны. Только по ночам, когда она засыпает, Кузя нет-нет да и придёт. Смешной такой, тявкает, видно, есть просит. И Анна Петровна улыбается.
А утром опять тишина. Надевает она фиолетовую попонку на Лапу, а оранжево-чёрную, ту, которую Кузя носил, в карман плаща кладёт зачем-то. И так два раза в день. Два раза.

Июнь пора выпускных вечеров-
Голуби, лимузины, алые паруса.
Вчерашние школьники, верящие в чудеса,
рассвет, осветивший поля и леса.
Слёзы прощальных трепетных слов,
Мол, главное, Витенька, стать человеком!

Я школу закончил в прошлом веке.

Не было лимузинов и розовой шняги.
Какие-то тёрки под дверью общаги,
учительница наша Татьяна Петровна желала нам,
чтобы по жизни всё ровно.
Так и сказала, мол, ровно пусть будет.
Школа вас долго, блядь, не забудет.
И тебя Филимонов, и тебя Белёсов,
Про то, как в сортире курил папиросы
Ты вместе с Семёнченко прятал окурок,
Никто не забудет, что смотришь, придурок?
Ночь наступала на пятки дню, танцы в актовом под хуйню.

А потом мы с Андрюхой и Лёхой втроем бухали "Рояль" с пьяным трудовиком.
И он, беломорину вставив в рот, говорил, такой, так мол и так, время, сука, быстро идет.
Живите, мол, парни, так, как хотите,
но время, прошу вас, не проебите.
А мы еще ржали, Степаныч, мол, жжет! Не проебем! Время только вперед!
Нам по семнадцать, вся жизнь впереди, пей, Игорь Степанович и не пизди.
Кончилась школа, уроки, тетради, мы не такие! Другие мы, дядя!
Наш ждут закаты, нас ждут рассветы,
деньги, Америка, кабриолеты,
Тёлки получше, чем Таня да Галя, это, Степанович, вы проебали!
Он улыбался, мол, рвётся, где тонко....
И заедал спирт кусочком "Алёнки".

Так и закончился наш выпускной, все разбрелись, кто бухать, кто домой.
Всё это было так по приколу!
Наконец-то закончилась сраная школа,
алгебра, химия, сменка, линейки, директор придурок, физичка- еврейка...
Вот она жизнь! Please, пожалуйста, bitte!
Без нравоучений, мол, "не проебите..."

И закружило по жизни, как взрослых. Время шальных и лихих девяностых.
Нам обещали прекрасные дали, но, размуеется, нас наебали.
Тачки и стрелки, контрольные в сердце, танки в Москве и набуханный Ельцин,
Все на продажу, дети и бабы, прав тот, кто сильные, не прав тот, кто слабый.
И на разросшимся нашем погосте спят пацаны, что ушли в девяностых.
Не ожидали ни зла, ни подвоха,
В первой чеченской пропал мальчик Леха.

Время промчалось, и знаете, давеча, вспомнил я пьяного в жопу Степаныча.
Вспомнил, как пили с ним, и над ним ржали.
Вспомнил о том, что мы все проебали.
Прав был, Степаныч, время коварное.
Мчится вперед, как машина пожарная,
не оставляя ни йоты, ни шанса, остановиться и может, остаться.
С каждой прожитой минутой и часом, мы проебали все главные шансы.

Но, я не жалуюсь вам безутешно.
Ты мне, сынок, не поверишь, конечно.
Все в этом возрасте дерзки и нервны, и по граблям ходят все ежедневно.
Июнь пора выпускных вечеров, только не жди от меня много слов.
Вот тебе время. Бери и беги.

Не проеби, сынок, не проеби.

Самара!

Патриотизм Долли переходит все границы

Каждое лето Лиза делает дизайн локонов. В этом году- оранжевый.

Вы понимаете, что автомобиль это средство перемещения вашей жопы из точки А в точку Б, поэтому, зачем вам покупать Мерседес, когда есть Ока?
Вы понимаете, что жилье это всего лишь крыша над головой? Поэтому зачем вам дом, когда есть сарай?
Вы понимаете, женщина нужна для удовлетворения сексуальных потребностей? Поэтому зачем вам любимая жена, если есть вокзальные шлюхи?
А если честно, то барельеф со Сталиным для меня, хоть и спорная штука, но если сравнивать вонючую нью-йоркскую крысоловню с черными торчками и запахом говна, то московское метро это Лувр. И если красота, чистота и удобство ничего не меняют для этого утырка, то кому и кобыла невеста.

Агентство ТАСС передавало,
Вменяя мировому злу,
Что Бриджит от души въебала
Эммануилу по еблу.

Пусть каждый судит так, как видит,
По своим меркам, господа,
Но что жена Макрона пиздит,
Простите, просто ерунда.

Ведь обыватель и не знает,
Придумав этот сонм проблем,
Что так Макрон с женой играют,
В душе любя БДСМ.

Имперцам ведома едва ли,
Европы дух свободных скреп!
Вас, россияне, наебали,
И этот слух, пардон, нелеп.

Все хорошо в семье Макрона,
И рифма попадает в цель,
Легко рифмуется с страпоном
Наш «мон ами Эмануэль»

Мой папа это целая эпоха. Сегодня таких людей мало, но не потому, что они какие-то эндемики, просто жить, разделяя мир только на хорошее и плохое очень тяжело. А мире много оттенков серого, но они их не замечают, потому что не умеют жить по другому.
Такие люди рождались раньше, сразу после войны, когда мир был понятнее.
Потом все изменилось, а эти люди остались. И мой папа остался.
Кто знает, что бы случилось с ним, мальчиком, растущем без матери, с отцом израненным войной пехотинцем, в окружении такой же босоты, если бы не музыка.
«Песняры» рождались вместе с ним, да он и остался песняром до сих пор.
Сегодня папе 79 лет. И это совсем немного. Живи долго, пап, пусть твой мир и дальше делится за добро и зло строго пополам. Тебя не изменить, ты давно прогнул его под себя.
Мы с тобой во многом похожи. Ну, да, у меня намного больше оттенков, но никто не знает, как правильно, может быть так, как у тебя.
С Днем рождения!
Я тебя люблю, знаю, что ты меня тоже. Но тебе не надо этого произносить вслух, я это и так чувствую.

В шесть часов утра я был разбужен громким диалогом на узбекском языке. Нихуя себе, подумал я, интересно, куда завел меня ночной лунатизм, которым я, к слову, ранее не страдал? Бухара? Самарканд? Ташкент?
Но нет, оказалось, что все нормально. Я лежу в своей кроватке, а за диалог ведется за окном.
Оказалось дворник, уроженец южной республики, одной рукой метет асфальт под балконами, а другой рукой держит смартфон. И вот, благодаря этому чудесному выкидышу технического прогресса, он ведет громкий и эмоциональный разговор с родственниками, оставшимися в той самой южной республике.
Вставать было лень, но еще более невыносимо было опять заснуть под аккомпанемент групповой связи с его родной махаллёй.
Открыв окно, я дружески спросил, не охуел ли он? Дворник дружески ответил, что охуел и телефон выключил. Вот так тактично и вежливо был найден консенсус между нами. А вы говорите, дружбы народов не существует.

Я вот подумал, когда про кого-то говорят, что он хрен моржовый, это получается не так уж и обидно.
Ну, разве за обычный человеческий половой хуй кто-нибудь заплатит такие деньги?
Вот и не выебывайтесь.
Хрен моржовый настолько крут, что стал битой. А чего добился ты?

А ведь единственный, кто реально должен тосковать по совку, это таксисты.
До революции ещё Чехов писал, что его вёз извозчик, который рассказывал, что занимается извозом для души, а на самом деле он купец первой гильдии. Просто скучно ему и время свободное есть. Дома то у него золотая карета с гербами стоит, а извозом он занимается на этой убитой телеге с наклейкой «Яндекс-лошадь», чтобы эту самую карету не гробить.
Сейчас каждый второй таксист крупный бизнесмен и директор корпорации, который тоже таксует чисто по приколу, из-за скуки. Однажды меня вёз князь. Настоящий князь, просто тоскующий в своих бибиревских чертогах, вот и севший в убер приколах для.
А в Союзе таксист был уважаем и богат. Хуй устроишься в таксопарк без блата.
Прикиньте, как мужики понтовались:
-Девушка, это я чисто для души работаю директором завода, на самом то деле я таксист!
А она такая:
-Ах, Валерий, женитесь на мне!
Правда можно было нарваться на официантку, а их в совке деньгами тоже не удивишь.