Егорова, пиши!

Летом у меня был кризис ценностей. Психологи советуют в таких случаях сунуться в детство и вспомнить, кем вы хотели стать маленьким.

А я хотела стать бомжом — мне что делать?

На мне такие советы не работают, потому что сейчас быть бомжом я уже не хочу.

Во дворе, в котором я выросла, был разрушенный после пожара дом. Много лет на месте пятиэтажки стояла груда камней, кирпичей и балок. И это было мое самое любимое место во вселенной.

Я ползала по горе мусора и находила тщательно замаскированные норки. Стоило поднять случайную дощечку или фанерку, а за ней скрывалась аккуратно вырытая ямка. Внутри: застеленный матрас, стул и другие важные для жизни вещи. Самые важные. В одной, помню, был будильник.

Я очень боялась однажды открыть такую дощечку и обнаружить хозяина дома. Стать незваным гостем и потревожить человеческий комфорт.

Каждый день я проверяла норки, которые уже знала, и искала новые. Мне очень нравилось рассматривать эти домики. Мне казалось, что они ужасно уютные и жить там очень спокойно. Уют и спокойствие я любила всегда. Ровно как не любила захламленность. Но захламленности у бомжей никогда не было. Минималисты.

Где они постоянно пропадали и какой стиль жизни вели, я не знала. Но думала, что как в американских фильмах или клипе Аврил Лавин “Nobody's Home”: мыли голову в раковине общественного туалета, укладывали волосы под сушилкой и шли в магазин воровать Пепси.

А вечером тормозили попутную фуру, чтобы отправиться ЖИТЬ в другое месте. И это не казалось кошмаром или испытанием, это казалось образом жизни.

Ведь ЖИТЬ — это уже полностью самодостаточная деятельность.

Твой дом — это абсолютно любое место, где ты сейчас находишься. И если тебе для счастья нужен только будильник и обоссанный матрас — это ли не высшая лига?

Такой дом очень мобильный и легкий, ты всегда можешь взять его с собой. И в конце концов, что ещё нужно, чтобы дом стал домом, а жизнь — жизнью, кроме тебя самого?

Я бы никогда не смогла путешествовать автостопом и жить в норке. Я люблю фарфоровую посуду, вкусные свечи и авокадо на завтрак. Но мне до сих пор боязно иметь дом, потому что это будет значить, что я себя застолбила.

Мне нравится иметь возможность изменить абсолютно все в любой момент. Даже если такой возможностью я пользоваться не собираюсь. До сих пор не знаю, зачем мне это. Может, у меня ещё впереди укладка волос в общественном туалете.

PS Запасной вариант: я мечтала стать знаменитостью и оставить след в истории. Но всем говорила, что хочу, чтобы мой старый и неприлично богатый муж умер.

Telegram

Егорова, пиши!

Когда меня в детстве спрашивали: "Альбина, кем ты хочешь стать?", я отвечала, что выйду замуж за старого богатого мужчину и когда он умрет, унаследую его огромное состояние. Люди мрут, тут ничего не попишешь — непримиримое течение жизни. А так хотя бы я в…

🔥811

www.group-telegram.com/us/neforgesu1.com/296

278 viewsedited  Oct 16, 2024 at 08:59

Летом у меня был кризис ценностей. Психологи советуют в таких случаях сунуться в детство и вспомнить, кем вы хотели стать маленьким.

А я хотела стать бомжом — мне что делать?

На мне такие советы не работают, потому что сейчас быть бомжом я уже не хочу.

Во дворе, в котором я выросла, был разрушенный после пожара дом. Много лет на месте пятиэтажки стояла груда камней, кирпичей и балок. И это было мое самое любимое место во вселенной.

Я ползала по горе мусора и находила тщательно замаскированные норки. Стоило поднять случайную дощечку или фанерку, а за ней скрывалась аккуратно вырытая ямка. Внутри: застеленный матрас, стул и другие важные для жизни вещи. Самые важные. В одной, помню, был будильник.

Я очень боялась однажды открыть такую дощечку и обнаружить хозяина дома. Стать незваным гостем и потревожить человеческий комфорт.

Каждый день я проверяла норки, которые уже знала, и искала новые. Мне очень нравилось рассматривать эти домики. Мне казалось, что они ужасно уютные и жить там очень спокойно. Уют и спокойствие я любила всегда. Ровно как не любила захламленность. Но захламленности у бомжей никогда не было. Минималисты.

Где они постоянно пропадали и какой стиль жизни вели, я не знала. Но думала, что как в американских фильмах или клипе Аврил Лавин “Nobody's Home”: мыли голову в раковине общественного туалета, укладывали волосы под сушилкой и шли в магазин воровать Пепси.

А вечером тормозили попутную фуру, чтобы отправиться ЖИТЬ в другое месте. И это не казалось кошмаром или испытанием, это казалось образом жизни.

Ведь ЖИТЬ — это уже полностью самодостаточная деятельность.

Твой дом — это абсолютно любое место, где ты сейчас находишься. И если тебе для счастья нужен только будильник и обоссанный матрас — это ли не высшая лига?

Такой дом очень мобильный и легкий, ты всегда можешь взять его с собой. И в конце концов, что ещё нужно, чтобы дом стал домом, а жизнь — жизнью, кроме тебя самого?

Я бы никогда не смогла путешествовать автостопом и жить в норке. Я люблю фарфоровую посуду, вкусные свечи и авокадо на завтрак. Но мне до сих пор боязно иметь дом, потому что это будет значить, что я себя застолбила.

Мне нравится иметь возможность изменить абсолютно все в любой момент. Даже если такой возможностью я пользоваться не собираюсь. До сих пор не знаю, зачем мне это. Может, у меня ещё впереди укладка волос в общественном туалете.

PS Запасной вариант: я мечтала стать знаменитостью и оставить след в истории. Но всем говорила, что хочу, чтобы мой старый и неприлично богатый муж умер.

BY Егорова, пиши!