обо всякое

Когда дискуссия «Время пришло? Актуальные подходы к работе с советским искусством андерграунда» только затевалась, её задачей мыслилось обновить некоторые представления о культуре. Или показать, что этот процесс возможен и пригласить к участию в нём.

Спасибо участникам — Ивану Лыкошину, Алине Корень, Георгию Кизевальтеру, Дмитрию Хворостову и Ивану Ярыгину за этот, мне кажется, важный прецедент. Пара мыслей по следам.

Мы наконец оказались в ситуации, когда позднесоветское искусство оформилось как структурированный материал, с которым можно работать (исследовать, тюнинговать и кастомизировать подходы), не становясь вольно или невольно участником какого-то из течений. «Неофициальное искусство»манифестировало себя таковым во многом в желании обрести самостоятельность, стать из контркультуры другой культурой — и, конечно, когда открылось окно в глобальное современное искусство, переход в его иерархию стал почти безальтернативным развитием событий. Ресентимент здесь имел во многом и функциональную составляющую и был естественен. Но и эта стадия позади, сегодня андерграунд — часть канона, с которой можно и нужно работать дальше, на пути к логически и идейно непротиворечивому понимания нашего искусства ХХ в. И когда же это делать, как не сейчас, когда эпоха ушла, а приметы остались?

Одновременно мы понимаем, что ничего из практик прошлого не проецируется на будущее. Современность, бывшая определяющей ценностью в мире «конца истории», девальвируется в ситуации, когда не осталось ничего несовременного — акселерационизм и гиперкоммуникация мгновенно возвращают любое явление к жизни и заставляют мигом ее прожить под светом софитов.

Так же и андерграунд в привычном «подпольном» смысле теперь невозможен — культурное поле, при всей своей многоэтажности и мультиплатформенности, полностью прозрачно, и вчерашний саундклауд-рэпер, анонимный цифровой художник или деятель нижнего интернета может мгновенно попасть в фокус и стать явлением едва ли не федерального уровня. Культура стала тем самым южинским домом со снесенной фасадной стеной, позволяя свободно переключаться между глубинами смотрения. Ни одна страта не может быть выключена из общего процесса искусственно, но и по своей воле отшельничать тоже не сможет.

Все это ведет, в первую очередь, к необходимости переопределения ролей всех участников культурного процесса (зрителей, авторов, институций) — чтобы и не повторять ошибок, и соответствовать реалиям.

Telegram

Очень прекрасно

В атмосфере космической мистики прошло обсуждение сходства и различия кураторских подходов авторов выставок «Темная оттепель» в Центре Вознесенского и «Искусство за закрытыми дверями» в РОСИЗО.

Георгий Кизевальтер, Дмитрий Хворостов, Алина Корень и Иван…

👍3

www.group-telegram.com/us/obovsyakoe.com/2387

3.18K viewsDaniil Mizin, edited  Jun 30 at 09:00

Когда дискуссия «Время пришло? Актуальные подходы к работе с советским искусством андерграунда» только затевалась, её задачей мыслилось обновить некоторые представления о культуре. Или показать, что этот процесс возможен и пригласить к участию в нём.

Спасибо участникам — Ивану Лыкошину, Алине Корень, Георгию Кизевальтеру, Дмитрию Хворостову и Ивану Ярыгину за этот, мне кажется, важный прецедент. Пара мыслей по следам.

Мы наконец оказались в ситуации, когда позднесоветское искусство оформилось как структурированный материал, с которым можно работать (исследовать, тюнинговать и кастомизировать подходы), не становясь вольно или невольно участником какого-то из течений. «Неофициальное искусство»манифестировало себя таковым во многом в желании обрести самостоятельность, стать из контркультуры другой культурой — и, конечно, когда открылось окно в глобальное современное искусство, переход в его иерархию стал почти безальтернативным развитием событий. Ресентимент здесь имел во многом и функциональную составляющую и был естественен. Но и эта стадия позади, сегодня андерграунд — часть канона, с которой можно и нужно работать дальше, на пути к логически и идейно непротиворечивому понимания нашего искусства ХХ в. И когда же это делать, как не сейчас, когда эпоха ушла, а приметы остались?

Одновременно мы понимаем, что ничего из практик прошлого не проецируется на будущее. Современность, бывшая определяющей ценностью в мире «конца истории», девальвируется в ситуации, когда не осталось ничего несовременного — акселерационизм и гиперкоммуникация мгновенно возвращают любое явление к жизни и заставляют мигом ее прожить под светом софитов.

Так же и андерграунд в привычном «подпольном» смысле теперь невозможен — культурное поле, при всей своей многоэтажности и мультиплатформенности, полностью прозрачно, и вчерашний саундклауд-рэпер, анонимный цифровой художник или деятель нижнего интернета может мгновенно попасть в фокус и стать явлением едва ли не федерального уровня. Культура стала тем самым южинским домом со снесенной фасадной стеной, позволяя свободно переключаться между глубинами смотрения. Ни одна страта не может быть выключена из общего процесса искусственно, но и по своей воле отшельничать тоже не сможет.

Все это ведет, в первую очередь, к необходимости переопределения ролей всех участников культурного процесса (зрителей, авторов, институций) — чтобы и не повторять ошибок, и соответствовать реалиям.

BY обо всякое