2024 — хороший год для представления литературы “жесткого юга”, чьи апостолы — Харри Крюз, Ларри Браун и Барри Ханна.
О всем движении “жесткого юга” или, более привычно, “грит-лита” (то есть, крепкой литературы), я расскажу в своем новом канале, но сейчас уместнее поговорить о Ларри Брауне - его дебютный роман “Грязная работа” анонсировали в издательстве Chaosss Press. Перед микро-рассказом о книге можно представить самого писателя и как он вообще пришел к своему ремеслу:
Браун родился и вырос в Оксфорде, Миссисипи - оттуда же родом Уильям Фолкнер. Вся его жизнь не располагала к писательству: читал мало, письмо же скорее было его ахиллесовой пятой — получив двойку по сочинению, он провалил выпускной экзамен. Но по канону южных писательских биографий — именно такие грамматические пораженцы в природе оказываются самыми прорывными прозаиками.
Ближе к тридцати Браун посчитал, что сможет разбогатеть на написании романов, устав работать на пяти-шести мелкооплачиваемых работах в разбросе от слесаря до пожарного, и на одном дыхании накатал больше 300 страниц истории о медведе-людоеде. Сказка не реализовалась и все издательства отказали Брауну. Тот же в ответ написал еще три романа, добавив к основным работам постоянные походы на почту за отказами. Тут Браун, проявив смекалку, решил зайти в мир литературы с заднего двора — начав рассылать рассказы для мужских журналов. Один из рассказов в итоге приняли — в журнал о женщинах и мотоциклах.
Секрет издания раскусился, ноша неудачливого писателя редуцировалась, а прокачавшийся за шесть лет на классике литературы юга Браун уже мог пользоваться новыми приемами, подсмотренными у коллег из академических кругов, что вылилось в его дебютный роман “Грязная работа”.
В “Грязной работе” в госпитале для военнослужащих встречаются два ветерана вьетнамской войны — у одного ампутированы конечности и он грезит думами, что он беглый африканский король, у другого — реконструированное лицо и ранение в голову, от которого случаются помутнения в сознании. Они курят и рассказывают друг другу свои истории — почти “Медитации в зелени” Райта, только без добротного лаосского хмурого.
С этим романом Браун познал успех - дальше он пойдет уже по примерно понятной тропе писателя на коне: экранизация с Николасом Кейджем, награды, монографии, не менее большие поклонники типа Боба Дилана (который даже цитировал его в одной из песен и использовал фотографию с обложки его сборника для своего альбома), а проза Брауна облегчилась в подаче до более привычных для юга тем с густой звукописью, варьируясь от хоррора до эротики (или вернее сказать хиллибилли-эротики), будто бы предвещающей ранние альбомы Ланы Дель Рей.
Творчеству это пошло на пользу — в отличие от своего наставника Харри Крюза, Браун не стремился стилистически радикализироваться и намеренно выставлять себя в образе маргинала, потому что оставался простым человеком из народа, которому нравится рассказывать истории — даже на своей визитке Браун представлялся как простой человек. В этом он был ближе всех остальных к Фолкнеру — возможно, поэтому, его предисловие открывает фотоальбом фотографа Мартина Дайна о Фолкнере и его родном Оскфорде.
К сожалению или радости, карьера Брауна вспыхнула и быстро погасла, ограничившись всего 5 прижизненными романами, разбавленными рассказами, мемуарами о работе пожарным и эссе; он же успел построить дом для будущих творений, вырастить троих детей и умереть во сне в 53, спросив перед сном у жены:
Жизнь прекрасна, да же, Ма?
О всем движении “жесткого юга” или, более привычно, “грит-лита” (то есть, крепкой литературы), я расскажу в своем новом канале, но сейчас уместнее поговорить о Ларри Брауне - его дебютный роман “Грязная работа” анонсировали в издательстве Chaosss Press. Перед микро-рассказом о книге можно представить самого писателя и как он вообще пришел к своему ремеслу:
Браун родился и вырос в Оксфорде, Миссисипи - оттуда же родом Уильям Фолкнер. Вся его жизнь не располагала к писательству: читал мало, письмо же скорее было его ахиллесовой пятой — получив двойку по сочинению, он провалил выпускной экзамен. Но по канону южных писательских биографий — именно такие грамматические пораженцы в природе оказываются самыми прорывными прозаиками.
Ближе к тридцати Браун посчитал, что сможет разбогатеть на написании романов, устав работать на пяти-шести мелкооплачиваемых работах в разбросе от слесаря до пожарного, и на одном дыхании накатал больше 300 страниц истории о медведе-людоеде. Сказка не реализовалась и все издательства отказали Брауну. Тот же в ответ написал еще три романа, добавив к основным работам постоянные походы на почту за отказами. Тут Браун, проявив смекалку, решил зайти в мир литературы с заднего двора — начав рассылать рассказы для мужских журналов. Один из рассказов в итоге приняли — в журнал о женщинах и мотоциклах.
Секрет издания раскусился, ноша неудачливого писателя редуцировалась, а прокачавшийся за шесть лет на классике литературы юга Браун уже мог пользоваться новыми приемами, подсмотренными у коллег из академических кругов, что вылилось в его дебютный роман “Грязная работа”.
В “Грязной работе” в госпитале для военнослужащих встречаются два ветерана вьетнамской войны — у одного ампутированы конечности и он грезит думами, что он беглый африканский король, у другого — реконструированное лицо и ранение в голову, от которого случаются помутнения в сознании. Они курят и рассказывают друг другу свои истории — почти “Медитации в зелени” Райта, только без добротного лаосского хмурого.
С этим романом Браун познал успех - дальше он пойдет уже по примерно понятной тропе писателя на коне: экранизация с Николасом Кейджем, награды, монографии, не менее большие поклонники типа Боба Дилана (который даже цитировал его в одной из песен и использовал фотографию с обложки его сборника для своего альбома), а проза Брауна облегчилась в подаче до более привычных для юга тем с густой звукописью, варьируясь от хоррора до эротики (или вернее сказать хиллибилли-эротики), будто бы предвещающей ранние альбомы Ланы Дель Рей.
Творчеству это пошло на пользу — в отличие от своего наставника Харри Крюза, Браун не стремился стилистически радикализироваться и намеренно выставлять себя в образе маргинала, потому что оставался простым человеком из народа, которому нравится рассказывать истории — даже на своей визитке Браун представлялся как простой человек. В этом он был ближе всех остальных к Фолкнеру — возможно, поэтому, его предисловие открывает фотоальбом фотографа Мартина Дайна о Фолкнере и его родном Оскфорде.
К сожалению или радости, карьера Брауна вспыхнула и быстро погасла, ограничившись всего 5 прижизненными романами, разбавленными рассказами, мемуарами о работе пожарным и эссе; он же успел построить дом для будущих творений, вырастить троих детей и умереть во сне в 53, спросив перед сном у жены:
Жизнь прекрасна, да же, Ма?
❤50👍9🔥6
group-telegram.com/pandemoniumofthesun/1313
Create:
Last Update:
Last Update:
2024 — хороший год для представления литературы “жесткого юга”, чьи апостолы — Харри Крюз, Ларри Браун и Барри Ханна.
О всем движении “жесткого юга” или, более привычно, “грит-лита” (то есть, крепкой литературы), я расскажу в своем новом канале, но сейчас уместнее поговорить о Ларри Брауне - его дебютный роман “Грязная работа” анонсировали в издательстве Chaosss Press. Перед микро-рассказом о книге можно представить самого писателя и как он вообще пришел к своему ремеслу:
Браун родился и вырос в Оксфорде, Миссисипи - оттуда же родом Уильям Фолкнер. Вся его жизнь не располагала к писательству: читал мало, письмо же скорее было его ахиллесовой пятой — получив двойку по сочинению, он провалил выпускной экзамен. Но по канону южных писательских биографий — именно такие грамматические пораженцы в природе оказываются самыми прорывными прозаиками.
Ближе к тридцати Браун посчитал, что сможет разбогатеть на написании романов, устав работать на пяти-шести мелкооплачиваемых работах в разбросе от слесаря до пожарного, и на одном дыхании накатал больше 300 страниц истории о медведе-людоеде. Сказка не реализовалась и все издательства отказали Брауну. Тот же в ответ написал еще три романа, добавив к основным работам постоянные походы на почту за отказами. Тут Браун, проявив смекалку, решил зайти в мир литературы с заднего двора — начав рассылать рассказы для мужских журналов. Один из рассказов в итоге приняли — в журнал о женщинах и мотоциклах.
Секрет издания раскусился, ноша неудачливого писателя редуцировалась, а прокачавшийся за шесть лет на классике литературы юга Браун уже мог пользоваться новыми приемами, подсмотренными у коллег из академических кругов, что вылилось в его дебютный роман “Грязная работа”.
В “Грязной работе” в госпитале для военнослужащих встречаются два ветерана вьетнамской войны — у одного ампутированы конечности и он грезит думами, что он беглый африканский король, у другого — реконструированное лицо и ранение в голову, от которого случаются помутнения в сознании. Они курят и рассказывают друг другу свои истории — почти “Медитации в зелени” Райта, только без добротного лаосского хмурого.
С этим романом Браун познал успех - дальше он пойдет уже по примерно понятной тропе писателя на коне: экранизация с Николасом Кейджем, награды, монографии, не менее большие поклонники типа Боба Дилана (который даже цитировал его в одной из песен и использовал фотографию с обложки его сборника для своего альбома), а проза Брауна облегчилась в подаче до более привычных для юга тем с густой звукописью, варьируясь от хоррора до эротики (или вернее сказать хиллибилли-эротики), будто бы предвещающей ранние альбомы Ланы Дель Рей.
Творчеству это пошло на пользу — в отличие от своего наставника Харри Крюза, Браун не стремился стилистически радикализироваться и намеренно выставлять себя в образе маргинала, потому что оставался простым человеком из народа, которому нравится рассказывать истории — даже на своей визитке Браун представлялся как простой человек. В этом он был ближе всех остальных к Фолкнеру — возможно, поэтому, его предисловие открывает фотоальбом фотографа Мартина Дайна о Фолкнере и его родном Оскфорде.
К сожалению или радости, карьера Брауна вспыхнула и быстро погасла, ограничившись всего 5 прижизненными романами, разбавленными рассказами, мемуарами о работе пожарным и эссе; он же успел построить дом для будущих творений, вырастить троих детей и умереть во сне в 53, спросив перед сном у жены:
Жизнь прекрасна, да же, Ма?
О всем движении “жесткого юга” или, более привычно, “грит-лита” (то есть, крепкой литературы), я расскажу в своем новом канале, но сейчас уместнее поговорить о Ларри Брауне - его дебютный роман “Грязная работа” анонсировали в издательстве Chaosss Press. Перед микро-рассказом о книге можно представить самого писателя и как он вообще пришел к своему ремеслу:
Браун родился и вырос в Оксфорде, Миссисипи - оттуда же родом Уильям Фолкнер. Вся его жизнь не располагала к писательству: читал мало, письмо же скорее было его ахиллесовой пятой — получив двойку по сочинению, он провалил выпускной экзамен. Но по канону южных писательских биографий — именно такие грамматические пораженцы в природе оказываются самыми прорывными прозаиками.
Ближе к тридцати Браун посчитал, что сможет разбогатеть на написании романов, устав работать на пяти-шести мелкооплачиваемых работах в разбросе от слесаря до пожарного, и на одном дыхании накатал больше 300 страниц истории о медведе-людоеде. Сказка не реализовалась и все издательства отказали Брауну. Тот же в ответ написал еще три романа, добавив к основным работам постоянные походы на почту за отказами. Тут Браун, проявив смекалку, решил зайти в мир литературы с заднего двора — начав рассылать рассказы для мужских журналов. Один из рассказов в итоге приняли — в журнал о женщинах и мотоциклах.
Секрет издания раскусился, ноша неудачливого писателя редуцировалась, а прокачавшийся за шесть лет на классике литературы юга Браун уже мог пользоваться новыми приемами, подсмотренными у коллег из академических кругов, что вылилось в его дебютный роман “Грязная работа”.
В “Грязной работе” в госпитале для военнослужащих встречаются два ветерана вьетнамской войны — у одного ампутированы конечности и он грезит думами, что он беглый африканский король, у другого — реконструированное лицо и ранение в голову, от которого случаются помутнения в сознании. Они курят и рассказывают друг другу свои истории — почти “Медитации в зелени” Райта, только без добротного лаосского хмурого.
С этим романом Браун познал успех - дальше он пойдет уже по примерно понятной тропе писателя на коне: экранизация с Николасом Кейджем, награды, монографии, не менее большие поклонники типа Боба Дилана (который даже цитировал его в одной из песен и использовал фотографию с обложки его сборника для своего альбома), а проза Брауна облегчилась в подаче до более привычных для юга тем с густой звукописью, варьируясь от хоррора до эротики (или вернее сказать хиллибилли-эротики), будто бы предвещающей ранние альбомы Ланы Дель Рей.
Творчеству это пошло на пользу — в отличие от своего наставника Харри Крюза, Браун не стремился стилистически радикализироваться и намеренно выставлять себя в образе маргинала, потому что оставался простым человеком из народа, которому нравится рассказывать истории — даже на своей визитке Браун представлялся как простой человек. В этом он был ближе всех остальных к Фолкнеру — возможно, поэтому, его предисловие открывает фотоальбом фотографа Мартина Дайна о Фолкнере и его родном Оскфорде.
К сожалению или радости, карьера Брауна вспыхнула и быстро погасла, ограничившись всего 5 прижизненными романами, разбавленными рассказами, мемуарами о работе пожарным и эссе; он же успел построить дом для будущих творений, вырастить троих детей и умереть во сне в 53, спросив перед сном у жены:
Жизнь прекрасна, да же, Ма?
BY pandemonium of the sun
Share with your friend now:
group-telegram.com/pandemoniumofthesun/1313