Telegram Group & Telegram Channel
Экологическая катастрофа в Черном море как зеркало системных проблем России

Введение режима чрезвычайной ситуации регионального уровня в Севастополе из-за утечки мазута из затонувших танкеров поднимает вопросы, выходящие далеко за пределы одной экологической катастрофы. Этот случай демонстрирует не только масштаб экологических и управленческих проблем, но и системный кризис государственной ответственности в России.

Маскировка вместо решений. Губернатор Севастополя Михаил Развожаев заявил, что массового загрязнения береговой линии нет, а следы мазута "оперативно ликвидируются". Однако посещение им загрязненного пляжа и поручение привлечь волонтеров для уборки говорят об обратном. Вместо структурного подхода — таких как своевременные меры по предотвращению загрязнений или устранение последствий с участием профессиональных экологов и аварийных служб — власти вновь перекладывают основную нагрузку на общественников.

Такая "оперативность" лишь скрывает проблему, но не решает её. Утечка мазута — это не разовая авария, а следствие системных упущений: изношенный флот, недостаточный контроль технического состояния судов и отсутствие профилактики. Санкции, конечно, усугубили ситуацию, но корень проблемы лежит в хроническом недофинансировании экологической безопасности и модернизации.

Иллюзия управления. Схожая ситуация наблюдалась в Анапе, где губернатор предложил "собрать предложения от общественников и бизнеса" для решения экологической катастрофы. Подобные заявления звучат как признание несостоятельности государственных институтов. Вместо четкой системы реагирования на кризисы мы видим попытки переложить ответственность на граждан и предпринимателей.

Здесь уместно задать вопрос: зачем тогда существуют профильные государственные структуры, на которые выделяются огромные средства? Где роль государства, если ключевые задачи — от экологии до защиты населения — решаются волонтерами и активистами?

Отсутствие системного подхода. Разлив мазута в Севастополе и другие подобные инциденты свидетельствуют о провале стратегического планирования. Проблемы назревают годами, а власти, увлеченные геополитическими амбициями, игнорируют их до момента, когда ущерб становится необратимым.

Государство вместо профилактики действует реактивно, запуская минимальные "ремонтные" процессы. Вместо обновления флота, внедрения строгих стандартов экологической безопасности и контроля за эксплуатацией судов предлагаются лишь временные и символические меры. Это не решает проблемы, а лишь откладывает её до следующей катастрофы.

Разрыв между приоритетами и реальностью. Факт привлечения волонтеров для ликвидации экологической катастрофы — это не просто тревожный сигнал. Это демонстрация разрыва между заявляемыми государством целями и реальными действиями. Если базовые функции государства — защита населения и окружающей среды — перекладываются на общественников, то возникает резонный вопрос: какую роль оно играет, кроме сбора налогов?

Ключевой пример — ситуация с ответственностью за утечку мазута. Прошел месяц, но никаких претензий к владельцам танкеров не предъявлено. Виновным, скорее всего, сделают капитана — исполнителя, но не тех, кто допустил нарушение норм хранения мазута или удерживал суда в штормовом море.



group-telegram.com/plavkotell/11035
Create:
Last Update:

Экологическая катастрофа в Черном море как зеркало системных проблем России

Введение режима чрезвычайной ситуации регионального уровня в Севастополе из-за утечки мазута из затонувших танкеров поднимает вопросы, выходящие далеко за пределы одной экологической катастрофы. Этот случай демонстрирует не только масштаб экологических и управленческих проблем, но и системный кризис государственной ответственности в России.

Маскировка вместо решений. Губернатор Севастополя Михаил Развожаев заявил, что массового загрязнения береговой линии нет, а следы мазута "оперативно ликвидируются". Однако посещение им загрязненного пляжа и поручение привлечь волонтеров для уборки говорят об обратном. Вместо структурного подхода — таких как своевременные меры по предотвращению загрязнений или устранение последствий с участием профессиональных экологов и аварийных служб — власти вновь перекладывают основную нагрузку на общественников.

Такая "оперативность" лишь скрывает проблему, но не решает её. Утечка мазута — это не разовая авария, а следствие системных упущений: изношенный флот, недостаточный контроль технического состояния судов и отсутствие профилактики. Санкции, конечно, усугубили ситуацию, но корень проблемы лежит в хроническом недофинансировании экологической безопасности и модернизации.

Иллюзия управления. Схожая ситуация наблюдалась в Анапе, где губернатор предложил "собрать предложения от общественников и бизнеса" для решения экологической катастрофы. Подобные заявления звучат как признание несостоятельности государственных институтов. Вместо четкой системы реагирования на кризисы мы видим попытки переложить ответственность на граждан и предпринимателей.

Здесь уместно задать вопрос: зачем тогда существуют профильные государственные структуры, на которые выделяются огромные средства? Где роль государства, если ключевые задачи — от экологии до защиты населения — решаются волонтерами и активистами?

Отсутствие системного подхода. Разлив мазута в Севастополе и другие подобные инциденты свидетельствуют о провале стратегического планирования. Проблемы назревают годами, а власти, увлеченные геополитическими амбициями, игнорируют их до момента, когда ущерб становится необратимым.

Государство вместо профилактики действует реактивно, запуская минимальные "ремонтные" процессы. Вместо обновления флота, внедрения строгих стандартов экологической безопасности и контроля за эксплуатацией судов предлагаются лишь временные и символические меры. Это не решает проблемы, а лишь откладывает её до следующей катастрофы.

Разрыв между приоритетами и реальностью. Факт привлечения волонтеров для ликвидации экологической катастрофы — это не просто тревожный сигнал. Это демонстрация разрыва между заявляемыми государством целями и реальными действиями. Если базовые функции государства — защита населения и окружающей среды — перекладываются на общественников, то возникает резонный вопрос: какую роль оно играет, кроме сбора налогов?

Ключевой пример — ситуация с ответственностью за утечку мазута. Прошел месяц, но никаких претензий к владельцам танкеров не предъявлено. Виновным, скорее всего, сделают капитана — исполнителя, но не тех, кто допустил нарушение норм хранения мазута или удерживал суда в штормовом море.

BY Плавильный котёл


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/plavkotell/11035

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK.
from us


Telegram Плавильный котёл
FROM American