Плавильный котёл

Круглый год наготове: как законопроект о постоянном призыве заменяет слово «мобилизация»

Новая законодательная инициатива, внесённая в Госдуму, предлагает проводить призывные мероприятия в России не дважды в год, как сейчас, а постоянно — 365 дней в году. Отправка в армию по-прежнему будет осуществляться весной и осенью, но всё остальное — медкомиссии, заседания призывных комиссий, «уточнение данных» и повестки — становятся круглогодичной нормой.

На первый взгляд, это рациональный шаг: система устала от штурмовщины, сезонного аврала в военкоматах и многодневных очередей к психиатру. Логика понятна — распределить нагрузку, «улучшить качество» освидетельствования и «дать больше времени призывнику на обжалование», как поясняют в профильном комитете Госдумы. Однако в этих объяснениях не звучит главное: зачем власти делают военкоматы работающими без перерыва, если армия официально и без того «укомплектована», а срочников, как уверяют, на фронт не направляют?

Ответ на поверхности. Россия строит инфраструктуру непрерывной мобилизации, только не называет это этим словом.

Именно в этом состоит ключевое отличие современной призывной реформы от советского мобилизационного плана: не надо вводить ЧП, не надо объявлять всеобщий сбор — достаточно заставить систему работать по тихому, штатному и даже вроде бы гуманному расписанию. Призывники приходят не к осеннему дедлайну, а тогда, когда повестка упадёт в «Госуслуги» — в апреле, в июле, в декабре. Успеют всех проверить. Успеют всех отобрать. А самое главное — успеют проконтролировать.

На языке управления это называется «перевод аппарата в режим готовности». Формально, без шума и скандалов, с сохранением правовых форм. Фактически — это платформа, на которой можно оперативно нарастить число военнослужащих по контракту, кадровых резервистов, добровольцев — и всё это без объявления мобилизации. Когда однажды появится указ о новой волне, будет уже не нужно объяснять — «мы вас давно проверили, вот и служите».

Отсюда встает главный вопрос — если государство не планирует масштабных военных операций, зачем ему круглогодично проверенные и классифицированные призывники? Ответ очевиден: готовность к худшему стала нормой.

Россия меняет парадигму: война — это не исключение, а долгосрочное состояние. Именно это — неупомянутое, но доминирующее в логике законопроекта. Он не про медкомиссии. Он — про мобилизацию мышления. И, похоже, она уже состоялась.

Telegram

ВЕДОМОСТИ

В Госдуму внесен законопроект о круглогодичном призыве в армию

Депутаты Госдумы Андрей Картаполов и Андрей Красов внесли в нижнюю палату законопроект, согласно которому вместо двух волн призыва граждан на срочную службу в год весной и осенью предлагается…

www.group-telegram.com/us/plavkotell.com/13017

4.59K viewsJul 23 at 09:24

Круглый год наготове: как законопроект о постоянном призыве заменяет слово «мобилизация»

Новая законодательная инициатива, внесённая в Госдуму, предлагает проводить призывные мероприятия в России не дважды в год, как сейчас, а постоянно — 365 дней в году. Отправка в армию по-прежнему будет осуществляться весной и осенью, но всё остальное — медкомиссии, заседания призывных комиссий, «уточнение данных» и повестки — становятся круглогодичной нормой.

На первый взгляд, это рациональный шаг: система устала от штурмовщины, сезонного аврала в военкоматах и многодневных очередей к психиатру. Логика понятна — распределить нагрузку, «улучшить качество» освидетельствования и «дать больше времени призывнику на обжалование», как поясняют в профильном комитете Госдумы. Однако в этих объяснениях не звучит главное: зачем власти делают военкоматы работающими без перерыва, если армия официально и без того «укомплектована», а срочников, как уверяют, на фронт не направляют?

Ответ на поверхности. Россия строит инфраструктуру непрерывной мобилизации, только не называет это этим словом.

Именно в этом состоит ключевое отличие современной призывной реформы от советского мобилизационного плана: не надо вводить ЧП, не надо объявлять всеобщий сбор — достаточно заставить систему работать по тихому, штатному и даже вроде бы гуманному расписанию. Призывники приходят не к осеннему дедлайну, а тогда, когда повестка упадёт в «Госуслуги» — в апреле, в июле, в декабре. Успеют всех проверить. Успеют всех отобрать. А самое главное — успеют проконтролировать.

На языке управления это называется «перевод аппарата в режим готовности». Формально, без шума и скандалов, с сохранением правовых форм. Фактически — это платформа, на которой можно оперативно нарастить число военнослужащих по контракту, кадровых резервистов, добровольцев — и всё это без объявления мобилизации. Когда однажды появится указ о новой волне, будет уже не нужно объяснять — «мы вас давно проверили, вот и служите».

Отсюда встает главный вопрос — если государство не планирует масштабных военных операций, зачем ему круглогодично проверенные и классифицированные призывники? Ответ очевиден: готовность к худшему стала нормой.

Россия меняет парадигму: война — это не исключение, а долгосрочное состояние. Именно это — неупомянутое, но доминирующее в логике законопроекта. Он не про медкомиссии. Он — про мобилизацию мышления. И, похоже, она уже состоялась.

BY Плавильный котёл