Таким вопросом, проснувшись поутру, задались многие россияне, кому небезразлично, что вообще происходит дальше их замкнутого мирка. Что интересно, политически ангажированные граждане примерно поровну поделились на две партии: одни верили, что мир вот прям счас наступит. Зашел Уиткофф в Кремль, перетерли, вышли к публике, дали брифинг — мир, шампанское, чепчики в воздух. Другие, обратно, утверждали, что никакого мира нет и быть не может. Невыгодно нам, #целиСВО не достигнуты. И, разумеется, ошиблись и те, и эти. Потому что в каноне постмодернистского общества, в котором нам выпала радость жить, во-первых, все относительно, во-вторых, существует в формате Present Continuous, т. е. начинается и не заканчивается. Мира не подписали. Но и горшки не побили. Как выяснилось, возвернулись времена челночной дипломатии. Авиация, слава богу, позволяет коммуницировать. Главный «челнок» — американец Уиткофф. Слетал к арабам, перетер за переговорную площадку. Вызвал украинскую сторону (к ним не полетаешь пока), выслушал. Слетал в Россию, передал т.з. Украины и США, выслушал российскую позицию. Полетел к своему боссу обсудить. Он так еще долго будет летать, как греческий бог Гермес. Почему не задействованы современные средства коммуникации? Ну, это, кажется, логичным. Этим миром правят олды, мощные старики по обе стороны океана. Им и коммуницировать хочется по-старинке, по-киссинджеровски. Право, не в Zoom же им ВКС устраивать. Молодежь-то полагает, что Трамп создаст общий чат в Телеграме, добавит туда Путина, Зеленского, короля Саудовской Аравии и Урсулу фон дер Ляйен. Но тут же начнется классический срач, и Урсулу забанят в чате. Челночная дипломатия придает событию масштаб и значимость. Пока этот спецпосланник летает туда-сюда, мир замирает в напряжении, ждет сигналы и, волей-неволей, сам немного думает. Как это работает, можно посмотреть на классике, когда Киссинджер улаживал таким образом арабо-израильский конфликт 1973-74 года. Заняло времени примерно с января по май 1974-го. Вот и считайте.
Таким вопросом, проснувшись поутру, задались многие россияне, кому небезразлично, что вообще происходит дальше их замкнутого мирка. Что интересно, политически ангажированные граждане примерно поровну поделились на две партии: одни верили, что мир вот прям счас наступит. Зашел Уиткофф в Кремль, перетерли, вышли к публике, дали брифинг — мир, шампанское, чепчики в воздух. Другие, обратно, утверждали, что никакого мира нет и быть не может. Невыгодно нам, #целиСВО не достигнуты. И, разумеется, ошиблись и те, и эти. Потому что в каноне постмодернистского общества, в котором нам выпала радость жить, во-первых, все относительно, во-вторых, существует в формате Present Continuous, т. е. начинается и не заканчивается. Мира не подписали. Но и горшки не побили. Как выяснилось, возвернулись времена челночной дипломатии. Авиация, слава богу, позволяет коммуницировать. Главный «челнок» — американец Уиткофф. Слетал к арабам, перетер за переговорную площадку. Вызвал украинскую сторону (к ним не полетаешь пока), выслушал. Слетал в Россию, передал т.з. Украины и США, выслушал российскую позицию. Полетел к своему боссу обсудить. Он так еще долго будет летать, как греческий бог Гермес. Почему не задействованы современные средства коммуникации? Ну, это, кажется, логичным. Этим миром правят олды, мощные старики по обе стороны океана. Им и коммуницировать хочется по-старинке, по-киссинджеровски. Право, не в Zoom же им ВКС устраивать. Молодежь-то полагает, что Трамп создаст общий чат в Телеграме, добавит туда Путина, Зеленского, короля Саудовской Аравии и Урсулу фон дер Ляйен. Но тут же начнется классический срач, и Урсулу забанят в чате. Челночная дипломатия придает событию масштаб и значимость. Пока этот спецпосланник летает туда-сюда, мир замирает в напряжении, ждет сигналы и, волей-неволей, сам немного думает. Как это работает, можно посмотреть на классике, когда Киссинджер улаживал таким образом арабо-израильский конфликт 1973-74 года. Заняло времени примерно с января по май 1974-го. Вот и считайте.
BY Псковская Лента Новостей
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from us
