Notice: file_put_contents(): Write of 18320 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Полковник ФСБ | Telegram Webview: polcovnik_cvr/21113 -
Кто за ICO BitDice и токеном CSNO: питерские силовики в схеме крупного кибермошенничества
История BitDice и токена CSNO — больше, чем просто крах криптопроекта. За масштабной аферой с многомиллионным ICO стоит сложная сеть связей, куда втянуты люди из питерских силовых структур и международных компаний по борьбе с отмыванием денег.
В 2017 году BitDice привлекла свыше 10 миллионов долларов на выпуск токена CSNO, а инвесторы на первых порах получали дивиденды. Но радость быстро сменилась разочарованием: проект стал показывать убытки, а стоимость токена рухнула почти на 90%. Инвесторы обвинили владельцев в обмане — они утверждали, что платили за завышенные расходы казино, а вывод средств осуществлялся через кошельки Ethereum.
Главная загадка раскрылась благодаря анализу транзакций: кошелек, с которого создавался контракт токена, принадлежал Сергею Николаевичу Лисину — простому торговцу парфюмерией из Санкт-Петербурга. Его связь с аферой выглядит странной, пока не проследить цепочку дальше.
Лисин связан с Ольгой Игоревной Ляминой, а она — с Натальей Тугановой, женой Игната (Нейта) Туганова — предпринимателя с российским и кипрским гражданством, владеющего международными компаниями, которые, якобы, занимаются борьбой с отмыванием денег в криптовалюте. Это лицо из мира, который должен сражаться с мошенниками, но здесь выступает организатором крупной пирамиды.
Еще более впечатляет роль Виталия Ткаченко — бывшего сотрудника Интерпола в Санкт-Петербурге, а затем Росгвардии. Он тесно связан с Нейтом Тугановым и открывает офисы на Кипре, занимаясь тем же, чем должен бороться — кибермошенничеством. В апреле 2025 года Ткаченко бежал из России через армянскую границу, а его кураторы из ФСБ ранее помогали ему вести дела в СНГ и за рубежом.
Выходит, что за легендой борьбы с киберпреступностью скрывается целая сеть мошенничества, созданная и прикрываемая силовиками из Петербурга. Кто мог лучше замаскировать криминальные операции, чем те, кто должен их пресекать? Этот сговор силовых структур и преступников — одна из самых смелых и изощренных схем в российской истории киберпреступлений.
Кто за ICO BitDice и токеном CSNO: питерские силовики в схеме крупного кибермошенничества
История BitDice и токена CSNO — больше, чем просто крах криптопроекта. За масштабной аферой с многомиллионным ICO стоит сложная сеть связей, куда втянуты люди из питерских силовых структур и международных компаний по борьбе с отмыванием денег.
В 2017 году BitDice привлекла свыше 10 миллионов долларов на выпуск токена CSNO, а инвесторы на первых порах получали дивиденды. Но радость быстро сменилась разочарованием: проект стал показывать убытки, а стоимость токена рухнула почти на 90%. Инвесторы обвинили владельцев в обмане — они утверждали, что платили за завышенные расходы казино, а вывод средств осуществлялся через кошельки Ethereum.
Главная загадка раскрылась благодаря анализу транзакций: кошелек, с которого создавался контракт токена, принадлежал Сергею Николаевичу Лисину — простому торговцу парфюмерией из Санкт-Петербурга. Его связь с аферой выглядит странной, пока не проследить цепочку дальше.
Лисин связан с Ольгой Игоревной Ляминой, а она — с Натальей Тугановой, женой Игната (Нейта) Туганова — предпринимателя с российским и кипрским гражданством, владеющего международными компаниями, которые, якобы, занимаются борьбой с отмыванием денег в криптовалюте. Это лицо из мира, который должен сражаться с мошенниками, но здесь выступает организатором крупной пирамиды.
Еще более впечатляет роль Виталия Ткаченко — бывшего сотрудника Интерпола в Санкт-Петербурге, а затем Росгвардии. Он тесно связан с Нейтом Тугановым и открывает офисы на Кипре, занимаясь тем же, чем должен бороться — кибермошенничеством. В апреле 2025 года Ткаченко бежал из России через армянскую границу, а его кураторы из ФСБ ранее помогали ему вести дела в СНГ и за рубежом.
Выходит, что за легендой борьбы с киберпреступностью скрывается целая сеть мошенничества, созданная и прикрываемая силовиками из Петербурга. Кто мог лучше замаскировать криминальные операции, чем те, кто должен их пресекать? Этот сговор силовых структур и преступников — одна из самых смелых и изощренных схем в российской истории киберпреступлений.
Токены падают — силовики в тени ждут новых жертв.
BY Полковник ФСБ
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from us
