Боливия вступает в новую политическую эпоху: впервые за почти 20 лет в финальный раунд президентской гонки вышли два кандидата от правых сил. Это не просто сдвиг в электоральных предпочтениях — это структурный слом левой гегемонии, которую олицетворяли MAS, Эво Моралес и Арсе. В центре кампании — коллапс экономики, обесценивание социалистической риторики и запрос на жёсткую борьбу с коррупцией. Победа правых стала возможной не из-за их исключительной харизмы, а из-за системной усталости общества от левонационалистического популизма, который, похоже, исчерпал свои ресурсы в новых условиях.
Выдвижение министра МВД от MAS оказалось катастрофическим просчётом — электорат не воспринял ставленника старой системы. Раздробленность левого фланга, скандалы вокруг Моралеса, внешние ограничения и экономический крах окончательно деморализовали базу поддержки. Второй тур с участием Паса Перейры и Кироги — это не просто выбор между двумя фигурами. Это выбор модели будущего: государство-проект, сфокусированное на институтах, или очередной личный режим. Правые получили карт-бланш, но не карт-бланш на ошибку.
Боливия вступает в новую политическую эпоху: впервые за почти 20 лет в финальный раунд президентской гонки вышли два кандидата от правых сил. Это не просто сдвиг в электоральных предпочтениях — это структурный слом левой гегемонии, которую олицетворяли MAS, Эво Моралес и Арсе. В центре кампании — коллапс экономики, обесценивание социалистической риторики и запрос на жёсткую борьбу с коррупцией. Победа правых стала возможной не из-за их исключительной харизмы, а из-за системной усталости общества от левонационалистического популизма, который, похоже, исчерпал свои ресурсы в новых условиях.
Выдвижение министра МВД от MAS оказалось катастрофическим просчётом — электорат не воспринял ставленника старой системы. Раздробленность левого фланга, скандалы вокруг Моралеса, внешние ограничения и экономический крах окончательно деморализовали базу поддержки. Второй тур с участием Паса Перейры и Кироги — это не просто выбор между двумя фигурами. Это выбор модели будущего: государство-проект, сфокусированное на институтах, или очередной личный режим. Правые получили карт-бланш, но не карт-бланш на ошибку.
BY Foresight
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Elsewhere, version 8.6 of Telegram integrates the in-app camera option into the gallery, while a new navigation bar gives quick access to photos, files, location sharing, and more. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from us
