Севморпуть на фоне геополитической турбулентности на Ближнем Востоке превращается в самый безопасный и стабильный маршрут между Азией и Европой. Такую оценку дал российский полярник Богдан Булычев.
Булычев:
«Мировые логисты меняют карты, а ставки на страхование судов взлетели. На этом фоне Северный морской путь, о котором долго спорили, вдруг становится самым безопасным и стабильным маршрутом между Азией и Европой».
Конфликт между Ираном и Израилем, рейдерство в Красном море, угрозы Тегерана перекрыть ключевой для морского трафика Ормузский пролив, глушение GPS-сигнала из-за опасения ракетных атак — эти факторы уже привели к существенному падению грузопотока.
В свою очередь, логистика в северных широтах полностью защищена от подобных рисков благодаря российскому контролю. Россия активно инвестирует в инфраструктуру СМП — ведется модернизация портов, строятся современные ледоколы, на орбиту выводятся спутники.
Интерес зарубежных перевозчиков к маршруту растет — ожидается, что в 2025 году иностранные компании осуществят как минимум в 1,5 раза больше рейсов по СМП в сравнении с предыдущим годом.
Очевидно, что глобальные конфликты значительно ускорят «эволюцию» СМП. В парадигме ведущейся перестройки трассы в Трансарктический транспортный коридор транзитное значение магистрали для мировых грузопотоков будет только расти.
Севморпуть на фоне геополитической турбулентности на Ближнем Востоке превращается в самый безопасный и стабильный маршрут между Азией и Европой. Такую оценку дал российский полярник Богдан Булычев.
Булычев:
«Мировые логисты меняют карты, а ставки на страхование судов взлетели. На этом фоне Северный морской путь, о котором долго спорили, вдруг становится самым безопасным и стабильным маршрутом между Азией и Европой».
Конфликт между Ираном и Израилем, рейдерство в Красном море, угрозы Тегерана перекрыть ключевой для морского трафика Ормузский пролив, глушение GPS-сигнала из-за опасения ракетных атак — эти факторы уже привели к существенному падению грузопотока.
В свою очередь, логистика в северных широтах полностью защищена от подобных рисков благодаря российскому контролю. Россия активно инвестирует в инфраструктуру СМП — ведется модернизация портов, строятся современные ледоколы, на орбиту выводятся спутники.
Интерес зарубежных перевозчиков к маршруту растет — ожидается, что в 2025 году иностранные компании осуществят как минимум в 1,5 раза больше рейсов по СМП в сравнении с предыдущим годом.
Очевидно, что глобальные конфликты значительно ускорят «эволюцию» СМП. В парадигме ведущейся перестройки трассы в Трансарктический транспортный коридор транзитное значение магистрали для мировых грузопотоков будет только расти.
Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from us
