Пётр Щедровицкий | SMD

История философии России — 162. Александр Койре
Если учения были сформулированы довольно поздно, то умонастроения, направления выражавшихся ими мыслей имели долгую историю. «Западники» и «славянофилы» являются последователями и наследниками двух традиционных для страны подходов перед лицом западной цивилизации. В одном случае исходили из всё более осознаваемой потребности самоутверждения, противостояния Западу, сохранения «основ» национальной жизни, самого её существования, её самобытности; в другом — отправлялись от также всё более осознаваемого желания освоить блестящую цивилизацию, из которой считали себя исключенными, копировать её, перенести её в Россию. Одни начинали с безрассудного отвращения к Западу и узкого традиционализма старообрядцев, противников реформ Петра Великого, и шли к главному положению славянофилов — на основе живой традиции создать подлинную национальную цивилизацию; другие шли от добровольного подражания внешним формам западной цивилизации и даже рабского копирования их — подражания в нравах, одежде, самом языке — но к непроизвольному и чаще всего бессознательному творчеству основ той же самой национальной цивилизации. Так в борьбе и противостоянии двух партий, этих «братьев-врагов», как позже назвал их Герцен, мы видим и с той, и с другой стороны сложный процесс выработки русского национального сознания.
А. Койре


В серии очерков мы рассмотрели концепцию славянофильства как антикапиталистической «консервативной утопии», изложенную в труде выдающегося польского историка русской философии А. Валицкого (1930–2020) «В кругу консервативной утопии. Структуры и метаморфозы русского славянофильства» (Варшава, 1964, русскоязычный перевод – 2019). Напомним, что Валицкий трактовал славянофильство прежде всего как мировоззрение, а отдельные элементы тех или иных концепций философов, хотя и были проанализированы им достаточно строго и при максимально возможном охвате доступных материалов, выступали для него скорее инструментами реконструкции мировоззрения, нежели чем-то вполне самодостаточным. Напомним и определение мировоззрения, которое автор приводит в «Предварительных замечаниях» в начале книги, и позволим себе процитировать объемный отрывок:

«Под мировоззрением мы понимаем целостное видение мира — осмысленную структуру, систему гносеологических, этических и эстетических ценностей, внутренне согласованную в рамках присущего ей стиля. Понимаемое таким образом мировоззрение отличается как от философской теории, так и от «обыденного мировоззрения». Любая философская теория есть, в той или иной степени, выражение и концептуализация определённого мировоззрения, но не тождественна ему. Одно и то же мировоззрение может объективироваться во многих философских теориях (различных по своему теоретическому построению, но схожих по мировоззренческому содержанию); в то же время в одной философской теории могут содержаться элементы разных мировоззрений — теоретическая цельность не всегда совпадает с мировоззренческой. Мировоззрения, наконец, могут выражаться и объективироваться не только в философских теориях, но и — в зависимости от характера эпохи — в теологических, экономических, исторических сочинениях, а также (нередко — прежде всего) в произведениях искусства и литературы. Мировоззрение не обязательно выступает в концептуализированной форме — оно, по сути, внетеоретично и именно поэтому может выражаться в самых различных формах; тем самым становится возможным сравнение и приведение к «общему знаменателю» различных по своей форме и, казалось бы, гетерогенных продуктов культуры».

❤5🤔3👍1🔥1

www.group-telegram.com/us/shchedrovitskiy.com/2135

899 viewsApr 29, 2023 at 07:00

История философии России — 162. Александр Койре
Если учения были сформулированы довольно поздно, то умонастроения, направления выражавшихся ими мыслей имели долгую историю. «Западники» и «славянофилы» являются последователями и наследниками двух традиционных для страны подходов перед лицом западной цивилизации. В одном случае исходили из всё более осознаваемой потребности самоутверждения, противостояния Западу, сохранения «основ» национальной жизни, самого её существования, её самобытности; в другом — отправлялись от также всё более осознаваемого желания освоить блестящую цивилизацию, из которой считали себя исключенными, копировать её, перенести её в Россию. Одни начинали с безрассудного отвращения к Западу и узкого традиционализма старообрядцев, противников реформ Петра Великого, и шли к главному положению славянофилов — на основе живой традиции создать подлинную национальную цивилизацию; другие шли от добровольного подражания внешним формам западной цивилизации и даже рабского копирования их — подражания в нравах, одежде, самом языке — но к непроизвольному и чаще всего бессознательному творчеству основ той же самой национальной цивилизации. Так в борьбе и противостоянии двух партий, этих «братьев-врагов», как позже назвал их Герцен, мы видим и с той, и с другой стороны сложный процесс выработки русского национального сознания.
А. Койре


В серии очерков мы рассмотрели концепцию славянофильства как антикапиталистической «консервативной утопии», изложенную в труде выдающегося польского историка русской философии А. Валицкого (1930–2020) «В кругу консервативной утопии. Структуры и метаморфозы русского славянофильства» (Варшава, 1964, русскоязычный перевод – 2019). Напомним, что Валицкий трактовал славянофильство прежде всего как мировоззрение, а отдельные элементы тех или иных концепций философов, хотя и были проанализированы им достаточно строго и при максимально возможном охвате доступных материалов, выступали для него скорее инструментами реконструкции мировоззрения, нежели чем-то вполне самодостаточным. Напомним и определение мировоззрения, которое автор приводит в «Предварительных замечаниях» в начале книги, и позволим себе процитировать объемный отрывок:

«Под мировоззрением мы понимаем целостное видение мира — осмысленную структуру, систему гносеологических, этических и эстетических ценностей, внутренне согласованную в рамках присущего ей стиля. Понимаемое таким образом мировоззрение отличается как от философской теории, так и от «обыденного мировоззрения». Любая философская теория есть, в той или иной степени, выражение и концептуализация определённого мировоззрения, но не тождественна ему. Одно и то же мировоззрение может объективироваться во многих философских теориях (различных по своему теоретическому построению, но схожих по мировоззренческому содержанию); в то же время в одной философской теории могут содержаться элементы разных мировоззрений — теоретическая цельность не всегда совпадает с мировоззренческой. Мировоззрения, наконец, могут выражаться и объективироваться не только в философских теориях, но и — в зависимости от характера эпохи — в теологических, экономических, исторических сочинениях, а также (нередко — прежде всего) в произведениях искусства и литературы. Мировоззрение не обязательно выступает в концептуализированной форме — оно, по сути, внетеоретично и именно поэтому может выражаться в самых различных формах; тем самым становится возможным сравнение и приведение к «общему знаменателю» различных по своей форме и, казалось бы, гетерогенных продуктов культуры».

BY Пётр Щедровицкий | SMD