Ирина Болгар пытается экстренно продать своё «родовое гнездо» в Питере. За неделю она скинула ценник на трёшку на полмиллиона рублей. Но покупатели связываться со скандальными собственниками не хотят
По данным SHOT, трёхкомнатная квартира площадью 96 квадратов на Васильевском острове поделена между тремя членами семьи — кроме «матери троих детей» Паши Ирины, доли принадлежат её сестре Марине и сводному брату. Между этой троицей отношения, мягко говоря, натянутые. Марина заявляла, что из-за скандала с Дуровым ей стыдно за Иру и она её везде заблокировала.
Как рассказали нам риелторы, покупателей отпугивают все эти семейные разборки, да и с Ириной Болгар, которая очень любит судиться, связываться многие не готовы. Кроме того, квартира убитая, с прогнившими стенами, «бабушкиными обоями» и убитым линолеумом и паркетом. После смерти родителей Болгар ремонт там не делался. В объявлении указано, что в целом квартира требует только «косметики», а из плюсов перечисляется наличие балкона (на который страшно выходить) и вид на макушки Храма Благовещения.
Сначала трёшку семьи Болгар выставили на продажу за 18 млн рублей, уже за неделю после нескольких отказов снизили ценник до 17,5 млн.
Ирина Болгар пытается экстренно продать своё «родовое гнездо» в Питере. За неделю она скинула ценник на трёшку на полмиллиона рублей. Но покупатели связываться со скандальными собственниками не хотят
По данным SHOT, трёхкомнатная квартира площадью 96 квадратов на Васильевском острове поделена между тремя членами семьи — кроме «матери троих детей» Паши Ирины, доли принадлежат её сестре Марине и сводному брату. Между этой троицей отношения, мягко говоря, натянутые. Марина заявляла, что из-за скандала с Дуровым ей стыдно за Иру и она её везде заблокировала.
Как рассказали нам риелторы, покупателей отпугивают все эти семейные разборки, да и с Ириной Болгар, которая очень любит судиться, связываться многие не готовы. Кроме того, квартира убитая, с прогнившими стенами, «бабушкиными обоями» и убитым линолеумом и паркетом. После смерти родителей Болгар ремонт там не делался. В объявлении указано, что в целом квартира требует только «косметики», а из плюсов перечисляется наличие балкона (на который страшно выходить) и вид на макушки Храма Благовещения.
Сначала трёшку семьи Болгар выставили на продажу за 18 млн рублей, уже за неделю после нескольких отказов снизили ценник до 17,5 млн.
The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from us
