Сегодня был тот неловкий момент, когда настолько улетаешь мыслями в книгу, что только и слышишь, как тебе кричат, что ты забыла заплатить за кофе 👀
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Не могла не занырнуть в новую серию Ad Marginem — hide books. Это издательский проект, посвященный Восточной Азии. Проект направлен на восполнение пробелов по переосмыслению безумно нынче популярной азиатской культуры. На русских просторах недостаточно переводной литературы в эссеистическом и критическом ключе, что «формирует искаженное и однобокое представление о так называемом «Востоке», которое слабо соотносится с действительностью».
Короче, заинтриговали.
Серия началась с небольшого эссе Рёко Секигути. Франко-японская писательница Рёко Секигути полюбилась мне ещё пару лет назад по книге «Нагори. Тоска по уходящему сезону», в которой она поэтически рассказала о японских сезонах года, о связи каждого сезона с едой и природой, и о некой неуловимой эмоции, которую мы испытываем, когда прощаемся с каждым сезоном.
Эссе «Это не случайно. Японская хроника» посвящено одной из самых разрушительных катастроф в Японии.
«Когда наступает забвение?» — задается вопросом Секигути.
И, удивительно, но землетрясение, случившееся всего лишь 14 лет назад и повлекшее ядерную аварию на Фукусиме, уже почти стерлось из нашей повседневности. Рёко Секигути вела каждодневную хронику тех событий, чтобы сохранить память о них, о том, как трагедия воспринималась иностранцами и самими японцами.
После «Фукусимы» иностранцы отменяли рейсы, переставали есть морепродукты, если они хотя бы потенциально могли быть из любой части Японии, и даже панически отсаживались от японцев в кафе, чтобы не быть подверженными радиации. Сами же японцы с детства обучаются правилам поведения при землетрясениях, а Рёко рассказывает, как она боялась повесить высокий книжный шкаф для книг рядом с кроватью даже когда она уже жила в своей французской квартире — настолько сильны рефлексы по самосохранению.
Издательство Ad Marginem
Короче, заинтриговали.
Серия началась с небольшого эссе Рёко Секигути. Франко-японская писательница Рёко Секигути полюбилась мне ещё пару лет назад по книге «Нагори. Тоска по уходящему сезону», в которой она поэтически рассказала о японских сезонах года, о связи каждого сезона с едой и природой, и о некой неуловимой эмоции, которую мы испытываем, когда прощаемся с каждым сезоном.
Эссе «Это не случайно. Японская хроника» посвящено одной из самых разрушительных катастроф в Японии.
«Когда наступает забвение?» — задается вопросом Секигути.
И, удивительно, но землетрясение, случившееся всего лишь 14 лет назад и повлекшее ядерную аварию на Фукусиме, уже почти стерлось из нашей повседневности. Рёко Секигути вела каждодневную хронику тех событий, чтобы сохранить память о них, о том, как трагедия воспринималась иностранцами и самими японцами.
После «Фукусимы» иностранцы отменяли рейсы, переставали есть морепродукты, если они хотя бы потенциально могли быть из любой части Японии, и даже панически отсаживались от японцев в кафе, чтобы не быть подверженными радиации. Сами же японцы с детства обучаются правилам поведения при землетрясениях, а Рёко рассказывает, как она боялась повесить высокий книжный шкаф для книг рядом с кроватью даже когда она уже жила в своей французской квартире — настолько сильны рефлексы по самосохранению.
Издательство Ad Marginem
«Mountainhead» («На вершине горы») — очень смешной, это социальная сатира на миллиардеров-технократов (собирательные образы в духе Маска, Цукерберга, хотя один из героев настолько запарен на своей внешности, что невольно вспоминается Дуров).
История о том, как три друга собираются в доме четвертого на вершине заснеженной горы во время общемирового кризиса, вызванного тем, что один из них внедрил в соцсеть ИИ, генерирующий уж очень реальные новости (это приводит к прототипу реальной истории про радио в Руанде и коллапсу по нарастающей). Собираются они поиграть в покер, но оказывается, что, чтобы следить, кто кого переиграет и заработает ещё больше, реальные карты не нужны. Итак, у одного друга есть прога с ИИ по генерации новостей, у второго — прога с опровержением фейков первого, третий вообще хочет создать супер-ИИ на основе их разработок, чтобы загрузить свой разум в сеть (я, кстати, параллельно смотрю очень классный мульт «Пантеон», в котором это всё происходит), а четвертый, который никак не может заработать свой первый миллиард, просто хочет выбить у них денег для своей проги по здоровому образу жизни, которая на фоне всего кажется из далекого прошлого.
Образ горы как Олимпа и богов-технократов, которые настолько оторваны от реальной жизни и людей внизу, это, конечно, слишком в лоб. Джесси Армстронгу не хватает проработанности фильмов Адама Маккея или кульминационной напряженности «Треугольника печали» Эстлунда, но посмотреть на очень богатых, но тупых — это, уж извините, приятно. А я, может, наконец-то снова доберусь до его «Наследников», которых я дропнула даже не помню в каком году.
История о том, как три друга собираются в доме четвертого на вершине заснеженной горы во время общемирового кризиса, вызванного тем, что один из них внедрил в соцсеть ИИ, генерирующий уж очень реальные новости (это приводит к прототипу реальной истории про радио в Руанде и коллапсу по нарастающей). Собираются они поиграть в покер, но оказывается, что, чтобы следить, кто кого переиграет и заработает ещё больше, реальные карты не нужны. Итак, у одного друга есть прога с ИИ по генерации новостей, у второго — прога с опровержением фейков первого, третий вообще хочет создать супер-ИИ на основе их разработок, чтобы загрузить свой разум в сеть (я, кстати, параллельно смотрю очень классный мульт «Пантеон», в котором это всё происходит), а четвертый, который никак не может заработать свой первый миллиард, просто хочет выбить у них денег для своей проги по здоровому образу жизни, которая на фоне всего кажется из далекого прошлого.
Образ горы как Олимпа и богов-технократов, которые настолько оторваны от реальной жизни и людей внизу, это, конечно, слишком в лоб. Джесси Армстронгу не хватает проработанности фильмов Адама Маккея или кульминационной напряженности «Треугольника печали» Эстлунда, но посмотреть на очень богатых, но тупых — это, уж извините, приятно. А я, может, наконец-то снова доберусь до его «Наследников», которых я дропнула даже не помню в каком году.
«Deep cover» («Под прикрытием») — наконец-то вышел фильм, в котором главные герои — импровизаторы, и рассказывать, чем я занимаюсь, станет легче (нет).
Мне кажется, за те годы, которые я занимаюсь игровой импровизацией, было сотни сценок, в которых импровизаторы играют полицейских или грабителей. Это является одной из самых распространенных платформ (платформа — «кто, что и где» в импросцене). Думаю, как и в большинстве импротеатров и школ. Создатели фильма вдохновились сей фактом и решили по сценарию закинуть импровизаторов, которые хорошо умеют выкручиваться из разных ситуаций, в реальную преступную группировку в качестве агентов под прикрытием. Получилось смешно. А, главное, учли все главные постулаты импровизации: правило «да и», быть в моменте и доверять партнеру.
P.S. хотя, пожалуй, всё-таки самая распространенная платформа — «продавец-покупатель», вот бы кто-нибудь ещё такой артхаус снял.
Мне кажется, за те годы, которые я занимаюсь игровой импровизацией, было сотни сценок, в которых импровизаторы играют полицейских или грабителей. Это является одной из самых распространенных платформ (платформа — «кто, что и где» в импросцене). Думаю, как и в большинстве импротеатров и школ. Создатели фильма вдохновились сей фактом и решили по сценарию закинуть импровизаторов, которые хорошо умеют выкручиваться из разных ситуаций, в реальную преступную группировку в качестве агентов под прикрытием. Получилось смешно. А, главное, учли все главные постулаты импровизации: правило «да и», быть в моменте и доверять партнеру.
P.S. хотя, пожалуй, всё-таки самая распространенная платформа — «продавец-покупатель», вот бы кто-нибудь ещё такой артхаус снял.