Notice: file_put_contents(): Write of 6124 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 16384 of 22508 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Русский research | Telegram Webview: trueresearch/1819 -
Любой научный администратор должен приходить в ужас от того, что он отвечает за вещи, которые невозможно контролировать. Преодолеть это состояние можно двумя путями: или доверяя подчинённым, или генерируя защитное поле бюрократии, в котором цепочка приказов полностью снимает ответственность с начальника.
А теперь подробнее. На тему управления в науке наталкивают новости с мест о попытках учёта рабочего времени и большой спор в чате между сотрудниками и новой администрацией ИППИ РАН.
Для начала поставим два фундаментальных вопроса. Первый: возможно ли контролировать работу учёного в данный момент или на коротком периоде? Второй: можно ли куда-либо (пере)направить исследования внешними силами, а если да — то как и за какое время?
Ответ на первый вопрос для меня очевиден: контролировать либо вообще невозможно (для теоретиков), либо крайне трудозатратно и поэтому бессмысленно (для экспериментаторов). По теоретику просто-напросто не видно, работает он или нет. У него может быть открыто три десятка вкладок со статьями, графики и какой-то код, но при этом — ноль мыслей в голове. Впрочем, экспериментатор тоже может деловито ходить вокруг установки, переставлять приборы и перетыкать разъёмы безо всякой пользы, что способен отловить лишь приставленный к нему профессионал в той же области. То есть, присутствие на рабочем месте ничего не говорит о продуктивности, а для теоретика, как правило, не является даже необходимым условием для выполнения работы.
И тогда совершенно ясно, что любые попытки формализованного контроля присутствия на рабочем месте или сбора отчётов за отработанный день/неделю являются на самом деле мерами для подстраховки администратора и поэтому лишь раздражают, а не дисциплинируют сотрудников. Цель таких мероприятий — снять с себя ответственность, предъявив доказательства контроля вышестоящим. Осмысленной может быть только комплексная оценка научных результатов по итогам как минимум одного-двух лет работы, а лучше 3-5 лет. В идеале, аттестация как раз и нужна не только для рассмотрения проделанной работы по существу, но и для обсуждения вопросов о присутствии на рабочем месте, множественных аффилиациях, вкладе в статьи и т.п.
Ответ на второй вопрос сложнее. В целом перенаправить исследования можно, но явно не под мимолётные приоритеты, которые проживут пару-тройку лет. Собственно, процесс переквалификации исследователя на новую тему занимает не один год, и поэтому нужна уверенность в финансировании и актуальности в среднесрочной перспективе. Такое прогнозирование доступно для редких талантливых учёных-организаторов. Ну а чисто административные методы имеют мало смысла, поскольку замаскировать старое дело новыми словами можно практически всегда. Таким образом, реальная смена направления работы доступна лишь при совпадении ряда условий.
Далеко не каждый администратор честно отвечает себе на эти вопросы: трудно признавать, что ты слабо управляешь процессом, в котором оказываешься крайним. Замечу к слову, что желательно ещё и нарушать законы по мелочам, чтобы ускорять закупки, находить реактивы и умудряться делать пресловутые ремонты в туалетах. Позиция не самая приятная.
К сожалению, далеко не все находят в себе силы доверять сотрудникам в таких непростых условиях и априори предполагать, что те добросовестно трудятся. Как следствие, начинаются попытки имитационного контроля: время пересечения проходной, количество высиженных часов в неделю, еженедельные отчёты и т.п. Всё это не особенно мешает бездельникам бездельничать, но не даёт нормально работать добросовестным учёным. На мой взгляд, если администратор находится на таком уровне недоверия с коллективом, то становиться руководителем попросту не нужно.
Любой научный администратор должен приходить в ужас от того, что он отвечает за вещи, которые невозможно контролировать. Преодолеть это состояние можно двумя путями: или доверяя подчинённым, или генерируя защитное поле бюрократии, в котором цепочка приказов полностью снимает ответственность с начальника.
А теперь подробнее. На тему управления в науке наталкивают новости с мест о попытках учёта рабочего времени и большой спор в чате между сотрудниками и новой администрацией ИППИ РАН.
Для начала поставим два фундаментальных вопроса. Первый: возможно ли контролировать работу учёного в данный момент или на коротком периоде? Второй: можно ли куда-либо (пере)направить исследования внешними силами, а если да — то как и за какое время?
Ответ на первый вопрос для меня очевиден: контролировать либо вообще невозможно (для теоретиков), либо крайне трудозатратно и поэтому бессмысленно (для экспериментаторов). По теоретику просто-напросто не видно, работает он или нет. У него может быть открыто три десятка вкладок со статьями, графики и какой-то код, но при этом — ноль мыслей в голове. Впрочем, экспериментатор тоже может деловито ходить вокруг установки, переставлять приборы и перетыкать разъёмы безо всякой пользы, что способен отловить лишь приставленный к нему профессионал в той же области. То есть, присутствие на рабочем месте ничего не говорит о продуктивности, а для теоретика, как правило, не является даже необходимым условием для выполнения работы.
И тогда совершенно ясно, что любые попытки формализованного контроля присутствия на рабочем месте или сбора отчётов за отработанный день/неделю являются на самом деле мерами для подстраховки администратора и поэтому лишь раздражают, а не дисциплинируют сотрудников. Цель таких мероприятий — снять с себя ответственность, предъявив доказательства контроля вышестоящим. Осмысленной может быть только комплексная оценка научных результатов по итогам как минимум одного-двух лет работы, а лучше 3-5 лет. В идеале, аттестация как раз и нужна не только для рассмотрения проделанной работы по существу, но и для обсуждения вопросов о присутствии на рабочем месте, множественных аффилиациях, вкладе в статьи и т.п.
Ответ на второй вопрос сложнее. В целом перенаправить исследования можно, но явно не под мимолётные приоритеты, которые проживут пару-тройку лет. Собственно, процесс переквалификации исследователя на новую тему занимает не один год, и поэтому нужна уверенность в финансировании и актуальности в среднесрочной перспективе. Такое прогнозирование доступно для редких талантливых учёных-организаторов. Ну а чисто административные методы имеют мало смысла, поскольку замаскировать старое дело новыми словами можно практически всегда. Таким образом, реальная смена направления работы доступна лишь при совпадении ряда условий.
Далеко не каждый администратор честно отвечает себе на эти вопросы: трудно признавать, что ты слабо управляешь процессом, в котором оказываешься крайним. Замечу к слову, что желательно ещё и нарушать законы по мелочам, чтобы ускорять закупки, находить реактивы и умудряться делать пресловутые ремонты в туалетах. Позиция не самая приятная.
К сожалению, далеко не все находят в себе силы доверять сотрудникам в таких непростых условиях и априори предполагать, что те добросовестно трудятся. Как следствие, начинаются попытки имитационного контроля: время пересечения проходной, количество высиженных часов в неделю, еженедельные отчёты и т.п. Всё это не особенно мешает бездельникам бездельничать, но не даёт нормально работать добросовестным учёным. На мой взгляд, если администратор находится на таком уровне недоверия с коллективом, то становиться руководителем попросту не нужно.
BY Русский research
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. He adds: "Telegram has become my primary news source."
from us
