Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/I_want_to_understand/--): Failed to open stream: No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
В Марий Эл ничего не будет | Telegram Webview: I_want_to_understand/30917 -
Telegram Group & Telegram Channel
Меня будут судить за пост ВКонтакте от 26.05.2025 г. Следующего содержания (без маркировки)

18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ СЕРЕГИНЫМ АЛЕКСЕЕМ АЛЕКСАНДРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА СЕРЕГИНА АЛЕКСЕЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА

«Раз уж спор о том, можно ли сражаться за слова, оказался незаконченным, я буду его продолжать»

Из письма Скобова (Александр Скобов - советский диссидент, отбывающий 16летний тюремный срок
по ст. 205.2 УК РФ, в призывах к осуществлению терроризма и ст. 205.5 УК участию в террористическом сообществе) жене от 6 мая:

«Хочу поделиться размышлениями над вопросом, который я слышал не раз.

Когда в 1981 году я готовился ко второму аресту, у меня уже не было наивной веры в реализуемость идеи совершенного общества. Я уже усомнился в том, подходит ли вообще такое общество человеку. И неизбежно вставал вопрос: а тогда ради чего? Каков тот минимум, за который я готов упираться любой ценой? Практически реализуемый, что подтверждено мировым опытом.

Реконструируя сегодня свои мысли и чувства тех лет, могу сказать, что я ответил себе на этот вопрос так: ради того, чтобы ни один гад не мог никого посадить за слова. Ради права каждого говорить, писать и читать то что он хочет. Это было моё кровное. А много лет спустя Травин изумлялся, что я совсем не обращал внимания на отсутствие в СССР туалетной бумаги. Зато я точно знал, что сажать за слова – подлость и скотство.

Я вышел на свободу, когда моя цель начала реализовываться. То есть вышел победителем. Я понимал, что впереди много ухабов и рытвин. НО как и многие, поверил, что политические свободы – это уже необратимо. Мы их отвоевали, а потому можно заняться мирным трудом. Штык в землю – пора землю пахать. Я отказался от партийной карьеры, депутатства (мне предлагали), пошёл работать в школу.

А потом четверть века наблюдал, как результаты нашей победы, за которые я отдал лучшие годы, уничтожаются. Очень постепенно. Лягушку варили медленно. Там параграф, тут поправочка. И вот опять стало можно сажать за слова. Сначала выборочно, единично. И начали с наших врагов, таких, как Душенов. Половина (если не больше) «наших» этому рукоплескала. А некоторые активно помогали. Не прощу их бесконечные обращения в прокуратуру, которые публиковались. Я пытался вразумить их, но совершенно зря.

В 2014 году мне стало ясно, что дело идёт к большой войне. А она неизбежно убьёт остатки демократических свобод. Она с ними несовместима. Но лягушку продолжали варить медленно. Восемь лет война шла в стыдливо прикрытой «гибридной» форме. Общество не чувствовало катастрофы. Да, надо в определённой мере «сбавить тон», но и с такими ограничениями вроде бы можно выразить всё. Или почти всё.

Так и не заметили, как стандартной фразой в обвинениях стало «будучи негативно настроен к политике государства». Нет, прямо это не инкриминируется. Но, внимание, следите за руками! В сознание внедряется стереотип, что «негативное отношение к политике государства» — криминал сам по себе. Одним внушается, что именно за это и надо преследовать, среди других расползается липкий страх.

Заставить общество замолчать оказалось исключительно легко. Кто-то «отбежал в сторону», чтобы обличать восторжествовавшую мерзость с безопасного расстояния. Я не говорю, что это – сдача. Это может быть необходимо и полезно с точки зрения сохранения сил для продолжения борьбы после сражения. Но это признание поражения.

Для меня признать поражение в конце жизни означает перечеркнуть её всю. Как там было у Роальда Мандельштама в «Прощании Одиссея» (в некоторых машинописных копиях – «Прощании Гектора»)? «Жить побеждённым нельзя». А пока есть люди, которых машина не смогла заставить ни замолчать, ни «отбежать в сторону», она не победила. Раз уж спор о том, можно ли сражаться за слова, оказался незаконченным, я буду его продолжать. Этот спор может показаться неглавным на фоне льющихся рек крови. На самом деле этот вопрос столь же экзистенциальный, сколь и вопросы, можно ли брать чужое и убивать. И все эти вопросы взаимосвязаны.
🤬7🕊21



group-telegram.com/I_want_to_understand/30917
Create:
Last Update:

Меня будут судить за пост ВКонтакте от 26.05.2025 г. Следующего содержания (без маркировки)

18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ СЕРЕГИНЫМ АЛЕКСЕЕМ АЛЕКСАНДРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА СЕРЕГИНА АЛЕКСЕЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА

«Раз уж спор о том, можно ли сражаться за слова, оказался незаконченным, я буду его продолжать»

Из письма Скобова (Александр Скобов - советский диссидент, отбывающий 16летний тюремный срок
по ст. 205.2 УК РФ, в призывах к осуществлению терроризма и ст. 205.5 УК участию в террористическом сообществе) жене от 6 мая:

«Хочу поделиться размышлениями над вопросом, который я слышал не раз.

Когда в 1981 году я готовился ко второму аресту, у меня уже не было наивной веры в реализуемость идеи совершенного общества. Я уже усомнился в том, подходит ли вообще такое общество человеку. И неизбежно вставал вопрос: а тогда ради чего? Каков тот минимум, за который я готов упираться любой ценой? Практически реализуемый, что подтверждено мировым опытом.

Реконструируя сегодня свои мысли и чувства тех лет, могу сказать, что я ответил себе на этот вопрос так: ради того, чтобы ни один гад не мог никого посадить за слова. Ради права каждого говорить, писать и читать то что он хочет. Это было моё кровное. А много лет спустя Травин изумлялся, что я совсем не обращал внимания на отсутствие в СССР туалетной бумаги. Зато я точно знал, что сажать за слова – подлость и скотство.

Я вышел на свободу, когда моя цель начала реализовываться. То есть вышел победителем. Я понимал, что впереди много ухабов и рытвин. НО как и многие, поверил, что политические свободы – это уже необратимо. Мы их отвоевали, а потому можно заняться мирным трудом. Штык в землю – пора землю пахать. Я отказался от партийной карьеры, депутатства (мне предлагали), пошёл работать в школу.

А потом четверть века наблюдал, как результаты нашей победы, за которые я отдал лучшие годы, уничтожаются. Очень постепенно. Лягушку варили медленно. Там параграф, тут поправочка. И вот опять стало можно сажать за слова. Сначала выборочно, единично. И начали с наших врагов, таких, как Душенов. Половина (если не больше) «наших» этому рукоплескала. А некоторые активно помогали. Не прощу их бесконечные обращения в прокуратуру, которые публиковались. Я пытался вразумить их, но совершенно зря.

В 2014 году мне стало ясно, что дело идёт к большой войне. А она неизбежно убьёт остатки демократических свобод. Она с ними несовместима. Но лягушку продолжали варить медленно. Восемь лет война шла в стыдливо прикрытой «гибридной» форме. Общество не чувствовало катастрофы. Да, надо в определённой мере «сбавить тон», но и с такими ограничениями вроде бы можно выразить всё. Или почти всё.

Так и не заметили, как стандартной фразой в обвинениях стало «будучи негативно настроен к политике государства». Нет, прямо это не инкриминируется. Но, внимание, следите за руками! В сознание внедряется стереотип, что «негативное отношение к политике государства» — криминал сам по себе. Одним внушается, что именно за это и надо преследовать, среди других расползается липкий страх.

Заставить общество замолчать оказалось исключительно легко. Кто-то «отбежал в сторону», чтобы обличать восторжествовавшую мерзость с безопасного расстояния. Я не говорю, что это – сдача. Это может быть необходимо и полезно с точки зрения сохранения сил для продолжения борьбы после сражения. Но это признание поражения.

Для меня признать поражение в конце жизни означает перечеркнуть её всю. Как там было у Роальда Мандельштама в «Прощании Одиссея» (в некоторых машинописных копиях – «Прощании Гектора»)? «Жить побеждённым нельзя». А пока есть люди, которых машина не смогла заставить ни замолчать, ни «отбежать в сторону», она не победила. Раз уж спор о том, можно ли сражаться за слова, оказался незаконченным, я буду его продолжать. Этот спор может показаться неглавным на фоне льющихся рек крови. На самом деле этот вопрос столь же экзистенциальный, сколь и вопросы, можно ли брать чужое и убивать. И все эти вопросы взаимосвязаны.

BY В Марий Эл ничего не будет




Share with your friend now:
group-telegram.com/I_want_to_understand/30917

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips.
from ua


Telegram В Марий Эл ничего не будет
FROM American