По поводу проекта договора: проектов договора не было, был набор вопросов, которые предлагалось обсудить и сформулировать окончательно. В целом, я уже говорил много раз на этот счёт, мы перед моим визитом в США, перед визитом на Аляску, обсуждали это с американскими переговорщиками, и после этого возник тот перечень возможных договорённостей из 28 пунктов. И как я уже объявлял публично, он нам по определённым каналам был передан, мы с ним ознакомились.

После этого состоялись переговоры в Женеве между американской делегацией и украинской делегацией. И они, я так понял, между собой решили, что все эти 28 пунктов нужно разделить на четыре отдельных составляющих. И нам это всё было передано.

В целом мы согласны, что это может быть положено в основу будущих договорённостей. Но было бы с моей стороны невежливо сейчас говорить о каких-то окончательных вариантах, поскольку их нет.

Некоторые вещи носят принципиальный характер, и в целом мы видим, что американская сторона в чём-то учитывает нашу позицию, которая обсуждалась до Анкориджа и после Аляски. Где-то нам точно совершенно нужно садиться и серьёзно обсуждать какие-то конкретные вещи, нужно всё положить на дипломатический язык. Потому что одно дело, в общем, сказать, что Россия не собирается нападать на Европу. Это для нас звучит смешно, правда? Мы никогда и не собирались. Но если они хотят услышать от нас, давайте мы это зафиксируем, вопросов нет.

Просто там есть люди, мне кажется, они не в себе немного или жулики какие-то, что-то они за это хотят получить, когда публично своему населению, своим гражданам говорят, что Россия готовится к нападению на Европу и нам нужно немедленно укреплять свой оборонный потенциал. То ли они обслуживают интересы оборонной промышленности, частных компаний, то ли они на этом фоне как-то стараются поднять свои внутриполитические рейтинги, имея в виду плачевное состояние экономики и социальной сферы. Трудно сказать, чем они руководствуются, но, с нашей точки зрения, это полная чушь, это ложь прямая. Но тем не менее, если это раскручено там в общественном сознании, если они напугали своих граждан и те хотят услышать, что мы не собираемся и у нас в планах нет, никаких агрессивных нет планов в отношении Европы, пожалуйста, мы готовы это зафиксировать как угодно.

Может быть, в этом и есть смысл, имея в виду, если мы хотим все вместе поговорить и обсудить и какие-то точки расставить в вопросах общеевропейской безопасности. Наверное, да, мы и сами это когда-то предлагали. Если наши западные – называем их опять «партнёры» – хотят этого теперь, пожалуйста, мы готовы. Но мы же с вами понимаем: это надо сесть и серьёзно обсуждать, там каждое слово имеет значение.

Или, например, в одном из документов упоминается о том, что мы должны решить вопрос стратегической стабильности вместе с нашими американскими партнёрами. Ради бога, разве мы против? Мы же это самое и предлагали, ещё предлагали Администрации Обамы по некоторым вопросам договариваться – услышали «да-да», а потом за месяц до ухода Администрации Обамы из Белого дома всё застряло. Теперь у нас заканчивается другой договор – СНВ-3, в феврале заканчивается. Не хотят ничего делать – не надо.

Но из этих бумаг мы увидели, что в целом есть желание вернуться к этим вопросам. Но это же, каждый из этих вопросов – отдельное направление, очень серьёзное. Мы, безусловно, готовы к этому серьёзному обсуждению. На следующей неделе американская делегация должна приехать в Москву.

Конечно, в ущерб этим партнёрам, надёжным и стабильным, мы ничего делать не будем. Но диалог готовы вести со всеми.

Нынешний американский президент говорил, что разрешит [конфликт на Украине] за три дня. С тех пор прошел почти год, и теперь США предлагают мирный план, состоящий из 28 пунктов, «той самой стране, которую сами же и втянули в конфликт».