27 января 1842 года в Мариуполе родился Архип Куинджи.
Если бы художник жил в наши времена, его, наверняка, приглашали бы вести мотивационные семинары на тему «Как сделать себя самому». Рано осиротевший сын сапожника, он приехал в Петербург с пустыми карманами и стал к 40 годам миллионером. Провинциал-самоучка, над чьей техникой рисования потешались столичные снобы, довольно быстро завоевал славу главного русского пейзажиста.
Его не сразу приняли в Академию художеств Петербурга. Впрочем, поступив туда, он бросил учебу, дойдя до натурного класса. Куинджи рано понял, что творчество — это дорога, в которой ему ни с кем не по пути. При этом он не был отшельником и мог часами ожесточенно спорить с Репиным, Крамским или Васнецовым о задачах искусства, природе гения и прочих высоких материях. Но когда рассеивался табачный дым, Куинджи оставался один на один с холстом.
По-настоящему грандиозный успех пришел к нему в 1880-м: картина «Лунная ночь на Днепре» стала настоящей сенсацией. Беспрецедентную выставку одной картины, устроенную в Обществе поощрения художеств, сопровождал невиданный ажиотаж. Публика толкалась в километровых очередях, критики захлебывались от восторга. Он сделался знаменит в Европе и укрепился в звании главного русского пейзажиста.
А в 1882-м он «исчез» снова — на добрые двадцать лет. На пике славы и формы Архип Куинджи отстранился от светской и общественной жизни, довольствуясь обществом жены и самых близких друзей. И не выставлял своих новых работ до начала XX века.
К 1890-м Куинджи разбогател. Причем основным источником богатства стали не картины (продавались они неплохо), а довольно рискованные операции с недвижимостью. Куинджи купил, а затем выгодно перепродал несколько доходных домов на Васильевском острове. Кроме того, за 30 тысяч он приобрел в Крыму участок земли, который уже в начале XX века оценивался в миллион.
Обстановка в его жилище осталась столь же скромной, как в студенческие годы. В доме не было прислуги, на обед подавали самую простую и не слишком обильную пищу. Зато с детства усвоенное правило «я сильнее и помогать должен», приобрело новые масштабы. Куинджи буквально раздавал свои деньги направо и налево: «Ведь вы знаете, что делается? Кругом такая нищета, что не знаешь, кто сыт, кто нет... Идут отовсюду, всем нужно помочь...».
Особой благосклонностью художника пользовались птицы. Его любовь к ним даже становилась предметом карикатур в прессе, а за Куинджи прочно закрепилось прозвище «птичий доктор». Он мешками закупал для птиц зерно, часами просиживал на крыше, «разговаривая» с голубями и очень гордился тем, что однажды собственноручно сделал трахеотомию задыхавшейся вороне, которая после операции еще долго и счастливо жила в его доме.
В 1894 году Куинджи вышел из тени в новом амплуа — профессора Петербургской Академии художеств. Его педагогические методы были не новаторскими, а, скорее, революционными. Он опекал своих студентов ревностней, чем голубей и галок. Куинджи-профессор был всегда готов прийти на помощь не только как наставник, но и как друг или даже отец. Студенты боготворили Куинджи, академические результаты его мастерской были завидными.
А в 1897-м посеянные им ростки свободомыслия привели к закономерному результату: студенческой забастовке и отставке профессора. Куинджи остался в Совете Академии. Еще несколько лет он пытался вводить реформы, занимался благотворительностью, учредил Общество художников, которое надеялся превратить в «новую Академию». Но инцидент 97-го надломил этого железного человека — он все чаще предпочитал компаниям общество птиц, жаловался на боли в сердце. Летом 1910-го Архип Куинджи умер в Петербурге.
В день похорон к многочисленной процессии присоединилось немало нищих и бродяг — всех тех, кому Куинджи не раз помогал не умереть от голода. Они, наверняка, поспорили бы со своим благодетелем.
В галерее:
• Портрет Архипа Куинджи кисти Виктора Васнецова. 1869
• Лунная ночь на Днепре. 1880
• Березовая роща. 1879
• Ночное. 1900-е
• После дождя. 1879
• Море. Крым. 1898-1908
Если бы художник жил в наши времена, его, наверняка, приглашали бы вести мотивационные семинары на тему «Как сделать себя самому». Рано осиротевший сын сапожника, он приехал в Петербург с пустыми карманами и стал к 40 годам миллионером. Провинциал-самоучка, над чьей техникой рисования потешались столичные снобы, довольно быстро завоевал славу главного русского пейзажиста.
Его не сразу приняли в Академию художеств Петербурга. Впрочем, поступив туда, он бросил учебу, дойдя до натурного класса. Куинджи рано понял, что творчество — это дорога, в которой ему ни с кем не по пути. При этом он не был отшельником и мог часами ожесточенно спорить с Репиным, Крамским или Васнецовым о задачах искусства, природе гения и прочих высоких материях. Но когда рассеивался табачный дым, Куинджи оставался один на один с холстом.
По-настоящему грандиозный успех пришел к нему в 1880-м: картина «Лунная ночь на Днепре» стала настоящей сенсацией. Беспрецедентную выставку одной картины, устроенную в Обществе поощрения художеств, сопровождал невиданный ажиотаж. Публика толкалась в километровых очередях, критики захлебывались от восторга. Он сделался знаменит в Европе и укрепился в звании главного русского пейзажиста.
А в 1882-м он «исчез» снова — на добрые двадцать лет. На пике славы и формы Архип Куинджи отстранился от светской и общественной жизни, довольствуясь обществом жены и самых близких друзей. И не выставлял своих новых работ до начала XX века.
К 1890-м Куинджи разбогател. Причем основным источником богатства стали не картины (продавались они неплохо), а довольно рискованные операции с недвижимостью. Куинджи купил, а затем выгодно перепродал несколько доходных домов на Васильевском острове. Кроме того, за 30 тысяч он приобрел в Крыму участок земли, который уже в начале XX века оценивался в миллион.
Обстановка в его жилище осталась столь же скромной, как в студенческие годы. В доме не было прислуги, на обед подавали самую простую и не слишком обильную пищу. Зато с детства усвоенное правило «я сильнее и помогать должен», приобрело новые масштабы. Куинджи буквально раздавал свои деньги направо и налево: «Ведь вы знаете, что делается? Кругом такая нищета, что не знаешь, кто сыт, кто нет... Идут отовсюду, всем нужно помочь...».
Особой благосклонностью художника пользовались птицы. Его любовь к ним даже становилась предметом карикатур в прессе, а за Куинджи прочно закрепилось прозвище «птичий доктор». Он мешками закупал для птиц зерно, часами просиживал на крыше, «разговаривая» с голубями и очень гордился тем, что однажды собственноручно сделал трахеотомию задыхавшейся вороне, которая после операции еще долго и счастливо жила в его доме.
В 1894 году Куинджи вышел из тени в новом амплуа — профессора Петербургской Академии художеств. Его педагогические методы были не новаторскими, а, скорее, революционными. Он опекал своих студентов ревностней, чем голубей и галок. Куинджи-профессор был всегда готов прийти на помощь не только как наставник, но и как друг или даже отец. Студенты боготворили Куинджи, академические результаты его мастерской были завидными.
А в 1897-м посеянные им ростки свободомыслия привели к закономерному результату: студенческой забастовке и отставке профессора. Куинджи остался в Совете Академии. Еще несколько лет он пытался вводить реформы, занимался благотворительностью, учредил Общество художников, которое надеялся превратить в «новую Академию». Но инцидент 97-го надломил этого железного человека — он все чаще предпочитал компаниям общество птиц, жаловался на боли в сердце. Летом 1910-го Архип Куинджи умер в Петербурге.
В день похорон к многочисленной процессии присоединилось немало нищих и бродяг — всех тех, кому Куинджи не раз помогал не умереть от голода. Они, наверняка, поспорили бы со своим благодетелем.
В галерее:
• Портрет Архипа Куинджи кисти Виктора Васнецова. 1869
• Лунная ночь на Днепре. 1880
• Березовая роща. 1879
• Ночное. 1900-е
• После дождя. 1879
• Море. Крым. 1898-1908
❤238👍51👏20🥰14🕊8❤🔥6🔥5🍌1
group-telegram.com/SatiSpivakova/10824
Create:
Last Update:
Last Update:
27 января 1842 года в Мариуполе родился Архип Куинджи.
Если бы художник жил в наши времена, его, наверняка, приглашали бы вести мотивационные семинары на тему «Как сделать себя самому». Рано осиротевший сын сапожника, он приехал в Петербург с пустыми карманами и стал к 40 годам миллионером. Провинциал-самоучка, над чьей техникой рисования потешались столичные снобы, довольно быстро завоевал славу главного русского пейзажиста.
Его не сразу приняли в Академию художеств Петербурга. Впрочем, поступив туда, он бросил учебу, дойдя до натурного класса. Куинджи рано понял, что творчество — это дорога, в которой ему ни с кем не по пути. При этом он не был отшельником и мог часами ожесточенно спорить с Репиным, Крамским или Васнецовым о задачах искусства, природе гения и прочих высоких материях. Но когда рассеивался табачный дым, Куинджи оставался один на один с холстом.
По-настоящему грандиозный успех пришел к нему в 1880-м: картина «Лунная ночь на Днепре» стала настоящей сенсацией. Беспрецедентную выставку одной картины, устроенную в Обществе поощрения художеств, сопровождал невиданный ажиотаж. Публика толкалась в километровых очередях, критики захлебывались от восторга. Он сделался знаменит в Европе и укрепился в звании главного русского пейзажиста.
А в 1882-м он «исчез» снова — на добрые двадцать лет. На пике славы и формы Архип Куинджи отстранился от светской и общественной жизни, довольствуясь обществом жены и самых близких друзей. И не выставлял своих новых работ до начала XX века.
К 1890-м Куинджи разбогател. Причем основным источником богатства стали не картины (продавались они неплохо), а довольно рискованные операции с недвижимостью. Куинджи купил, а затем выгодно перепродал несколько доходных домов на Васильевском острове. Кроме того, за 30 тысяч он приобрел в Крыму участок земли, который уже в начале XX века оценивался в миллион.
Обстановка в его жилище осталась столь же скромной, как в студенческие годы. В доме не было прислуги, на обед подавали самую простую и не слишком обильную пищу. Зато с детства усвоенное правило «я сильнее и помогать должен», приобрело новые масштабы. Куинджи буквально раздавал свои деньги направо и налево: «Ведь вы знаете, что делается? Кругом такая нищета, что не знаешь, кто сыт, кто нет... Идут отовсюду, всем нужно помочь...».
Особой благосклонностью художника пользовались птицы. Его любовь к ним даже становилась предметом карикатур в прессе, а за Куинджи прочно закрепилось прозвище «птичий доктор». Он мешками закупал для птиц зерно, часами просиживал на крыше, «разговаривая» с голубями и очень гордился тем, что однажды собственноручно сделал трахеотомию задыхавшейся вороне, которая после операции еще долго и счастливо жила в его доме.
В 1894 году Куинджи вышел из тени в новом амплуа — профессора Петербургской Академии художеств. Его педагогические методы были не новаторскими, а, скорее, революционными. Он опекал своих студентов ревностней, чем голубей и галок. Куинджи-профессор был всегда готов прийти на помощь не только как наставник, но и как друг или даже отец. Студенты боготворили Куинджи, академические результаты его мастерской были завидными.
А в 1897-м посеянные им ростки свободомыслия привели к закономерному результату: студенческой забастовке и отставке профессора. Куинджи остался в Совете Академии. Еще несколько лет он пытался вводить реформы, занимался благотворительностью, учредил Общество художников, которое надеялся превратить в «новую Академию». Но инцидент 97-го надломил этого железного человека — он все чаще предпочитал компаниям общество птиц, жаловался на боли в сердце. Летом 1910-го Архип Куинджи умер в Петербурге.
В день похорон к многочисленной процессии присоединилось немало нищих и бродяг — всех тех, кому Куинджи не раз помогал не умереть от голода. Они, наверняка, поспорили бы со своим благодетелем.
В галерее:
• Портрет Архипа Куинджи кисти Виктора Васнецова. 1869
• Лунная ночь на Днепре. 1880
• Березовая роща. 1879
• Ночное. 1900-е
• После дождя. 1879
• Море. Крым. 1898-1908
Если бы художник жил в наши времена, его, наверняка, приглашали бы вести мотивационные семинары на тему «Как сделать себя самому». Рано осиротевший сын сапожника, он приехал в Петербург с пустыми карманами и стал к 40 годам миллионером. Провинциал-самоучка, над чьей техникой рисования потешались столичные снобы, довольно быстро завоевал славу главного русского пейзажиста.
Его не сразу приняли в Академию художеств Петербурга. Впрочем, поступив туда, он бросил учебу, дойдя до натурного класса. Куинджи рано понял, что творчество — это дорога, в которой ему ни с кем не по пути. При этом он не был отшельником и мог часами ожесточенно спорить с Репиным, Крамским или Васнецовым о задачах искусства, природе гения и прочих высоких материях. Но когда рассеивался табачный дым, Куинджи оставался один на один с холстом.
По-настоящему грандиозный успех пришел к нему в 1880-м: картина «Лунная ночь на Днепре» стала настоящей сенсацией. Беспрецедентную выставку одной картины, устроенную в Обществе поощрения художеств, сопровождал невиданный ажиотаж. Публика толкалась в километровых очередях, критики захлебывались от восторга. Он сделался знаменит в Европе и укрепился в звании главного русского пейзажиста.
А в 1882-м он «исчез» снова — на добрые двадцать лет. На пике славы и формы Архип Куинджи отстранился от светской и общественной жизни, довольствуясь обществом жены и самых близких друзей. И не выставлял своих новых работ до начала XX века.
К 1890-м Куинджи разбогател. Причем основным источником богатства стали не картины (продавались они неплохо), а довольно рискованные операции с недвижимостью. Куинджи купил, а затем выгодно перепродал несколько доходных домов на Васильевском острове. Кроме того, за 30 тысяч он приобрел в Крыму участок земли, который уже в начале XX века оценивался в миллион.
Обстановка в его жилище осталась столь же скромной, как в студенческие годы. В доме не было прислуги, на обед подавали самую простую и не слишком обильную пищу. Зато с детства усвоенное правило «я сильнее и помогать должен», приобрело новые масштабы. Куинджи буквально раздавал свои деньги направо и налево: «Ведь вы знаете, что делается? Кругом такая нищета, что не знаешь, кто сыт, кто нет... Идут отовсюду, всем нужно помочь...».
Особой благосклонностью художника пользовались птицы. Его любовь к ним даже становилась предметом карикатур в прессе, а за Куинджи прочно закрепилось прозвище «птичий доктор». Он мешками закупал для птиц зерно, часами просиживал на крыше, «разговаривая» с голубями и очень гордился тем, что однажды собственноручно сделал трахеотомию задыхавшейся вороне, которая после операции еще долго и счастливо жила в его доме.
В 1894 году Куинджи вышел из тени в новом амплуа — профессора Петербургской Академии художеств. Его педагогические методы были не новаторскими, а, скорее, революционными. Он опекал своих студентов ревностней, чем голубей и галок. Куинджи-профессор был всегда готов прийти на помощь не только как наставник, но и как друг или даже отец. Студенты боготворили Куинджи, академические результаты его мастерской были завидными.
А в 1897-м посеянные им ростки свободомыслия привели к закономерному результату: студенческой забастовке и отставке профессора. Куинджи остался в Совете Академии. Еще несколько лет он пытался вводить реформы, занимался благотворительностью, учредил Общество художников, которое надеялся превратить в «новую Академию». Но инцидент 97-го надломил этого железного человека — он все чаще предпочитал компаниям общество птиц, жаловался на боли в сердце. Летом 1910-го Архип Куинджи умер в Петербурге.
В день похорон к многочисленной процессии присоединилось немало нищих и бродяг — всех тех, кому Куинджи не раз помогал не умереть от голода. Они, наверняка, поспорили бы со своим благодетелем.
В галерее:
• Портрет Архипа Куинджи кисти Виктора Васнецова. 1869
• Лунная ночь на Днепре. 1880
• Березовая роща. 1879
• Ночное. 1900-е
• После дождя. 1879
• Море. Крым. 1898-1908
BY SatiSpivakova
Share with your friend now:
group-telegram.com/SatiSpivakova/10824